Возмездие (ЛП) - Роул Лиа. Страница 4

В руках Данталиана снова бумажный пакет, при виде которого желудок в предвкушении дёрнулся. В прошлый раз в таком была еда, и я очень надеюсь, что упаковка больше только потому, что ее там много.

— Выглядишь болезненно, — он посмотрел на меня с наигранным сочувствием.

— Правда? С чего бы это? — чувствуя себя некомфортно, я поправила футболку, которая еще не до конца высохла после стирки. В своих угрозах Данталиан выглядел слишком убедительно, чтобы позволить себе разгуливать по комнате без нее. Я итак чувствую себя уязвимой, находясь здесь в пижаме.

— Видел сегодня твоего брата, — если до этого у меня был план его игнорировать, то теперь мной полностью руководило любопытство. — «Привет» не успел передать, слишком был занят перестрелкой, — продолжил он. Я поджала губы. Хотелось спросить, что с ним и где сейчас, но страшно услышать ответ.

— Я прекрасно знаю, как работает моральная травля, — старалась придать нейтральность тону. — Сейчас ты лишний раз напомнишь мне, что я осталась одна, в твоей власти.

— Зачем напоминать, когда это видно наглядно?

Данталиан по-хозяйски сел в кресло. Похоже, это место он за собой закрепил.

За те года, что мы не виделись, внешне он не особо изменился. Стал взрослее и мужественнее, но так и остался парнем, который больше походил на модель Playboy, чем на мафиози. Признаться честно, все Кастро выглядят так словно вот-вот пойдут покорять модельный бизнес.

Почему их не было столько лет? И почему они вернулись сразу с перестрелкой?

Повисла гнетущая тишина. В любой другой момент я бы была счастлива, отстань он от меня, но пока у меня не получается его понять, каждая минута в тишине воспринимается как прелюдия к чему-то плохому. Хоть бы поесть дал, тогда я и слова против не скажу.

— Ты будешь приходить каждый раз и сидеть в тишине? — не выдержала давления.

— Она заставляет других чувствовать себя не в своей тарелке, — лениво пожал плечами.

— Тебе доставляет удовольствие причинять дискомфорт людям?

— Если под дискомфортом ты понимаешь пытки, то да.

Данталиан зашуршал пакетом.

В ожидании я затаила дыхание. Он начал выкладывать на тумбу бургер, какой-то салат и… виски? Маленькая бутылочка, которую обычно кладут в мини-бар в отелях, заняла почётное место у (я уверена невероятно вкусного) бургера.

В пакете еще что-то было, когда он отложил его в сторону и взял в руки вилку. Я подавила разочарованный стон, когда Данталиан принялся есть салат. Живот предательски заурчал, веселя итак дольного Кастро. Я сжала его, будто это поможет как-то заглушить звук, напоминая себе, что человек без еды проживет очень долго, а воду можно набрать в кране.

— Ты не ответил на вопрос. Из-за чего я здесь? — стараясь отвлечься от навязчивых мыслей, спросила я.

Демонстративное накалывание куска курицы в салате только сильнее раздражало.

— Я отвечал.

— Нет, ты сказал, что будешь посредством меня мстить моей семье, но не сказал за что. Не считаешь, что будет справедливо узнать причину?

Он злобно фыркнул. Еще вчера (а может позавчера) я поняла, что это для него больная тема.

— Я не виноват, что ты простукаешь мои слова мимо ушей. Ты когда-нибудь видела татуировку у своего брата? — после недолгой паузы спросил Данталиан.

— Конечно. Я и сейчас вижу ее у тебя, — я кивнула на его шею. Не каждый член Семьи имеет право выбирать где ее бить, чаще всего у солдат она стандартно идет на предплечье.

— У него она другая, — и все. Мне осталось лишь гадать, что имелось в виду.

Он отложил в сторону пустой контейнер из-под салата и взял бутылочку с виски. Жидкость переливалась в свете ламп. Данталиан покрутил ее в руках и поставил обратно, так и не открыв.

Зашуршала обертка бургера. Он посмотрел на меня с опасной игривостью, которая зачастую присуща хищникам. Даже на расстоянии пяти шагов я чувствую этот запах. За свою жизнь мною было съедено всего пять бургеров. Это были те счастливые моменты, когда мамы не было дома и она не диктовала, что мне носить, есть и сколько спать. Но, даже находясь за тысячу километров, она умудрялась находить время и считала нужным проконтролировать мою утреннюю рутину. Сообщения по типу: «Надеюсь, у тебя хватило сообразительности поставить будильник, и ты уже встала» и «Не забудь сделать массаж лица. Если у тебя появиться хоть одна морщина — в этом будет виновата твоя беспечность» приходили одновременно с сигналом будильника, а когда я не отвечала, то мама заставляла проснуться Джакомо и проверить. Так что, бургеры — это тот самый запретный плод, который сейчас хочется даже больше, чем в первый раз.

В какой-то момент мне показалось, что крики о помощи моего желудка услышал весь бордель. И это точно не укрылось от внимания дьявола напротив меня.

— Что-то не так? — он откусил такой большой кусок, что я удивилась ширине его рта.

— Ты же понимаешь, что все это вокруг, — я обвела руками комнату, — детское ребячество. Ты пытаешь отомстить по известной только тебе причине и выбираешь для этого бургер. Для человека, захватившего власть — это слабовато. Я не вегетарианка и не буду корчиться от боли при виде котлеты.

— А ты предпочла бы настоящие пытки? Может, парочка порезов?

Я приподняла бровь, слабо веря. Ситуация выглядит крайне странно. Пока из сводящего с ума присутствует только голод и отсутствие свежего воздуха. И я этому безмерно рада.

Дожили, я уже благодарю за элементарные вещи.

— Скажи честно, тебе стало легче, когда ты добился смерти Данте Марини?

— Я не записывался на прием к психологу, — мрачно сказал Данталиан, сминая бургер в руках и швыряя его обратно в пакет. Такое расточительство непозволительно.

— Но нам надо о чем-то говорить, иначе твое нахождение тут — бессмысленно.

— Давай, ты не будешь диктовать мне, что имеет смысл? Ты не в том положении и должна радоваться, что я вообще разрешил открывать рот, — сверкая молниями, он встал с кресла и медленно подошел ко мне. Я ощутила дежавю. В прошлый раз подобное настроение и маленькое расстояние между нами не сулило ничего хорошего.

Данталиан элегантно наклонился к штанине и невероятно плавным движением достал оттуда нож. Сердце забилось быстрее, и я моментально отползла от него на другую часть кровати. Кто просил меня возмущаться его гостеприимству?

Большая ладонь потянула меня за щиколотку назад. Я оказалась прижатой к матрасу, а острие ножа воткнулось под ключицей. Шумно втянула воздух через нос. По ощущениям, еще миллиметр вниз, и он спокойно может перерезать сухожилия. Остаться без левой руки — это будет слишком большая плата за мой длинный язык.

— Ты такое хотела общение? — он подпер рукоять своим плечом, беря свободной рукой за шею, а другой перехватывая мои запястья. Его ручища настолько большие, что две моих поместились в одной ладошке. Судорожно сглотнула. Ноги остались на свободе, но если я начну брыкаться, то точно останусь без руки. — Ты должна запомнить раз и навсегда, что твое благополучие в данной ситуации зависит только от меня. Этот нож — условное расстояние, которое разделяет нас при каждом разговоре. Сделаешь то, что мне не понравиться, и я надавлю, — он демонстративно подался корпусом вперед. Мне показалось, что я услышала тихий треск напряженной кожи. — Советую не брать меня на слабо. Может, в отличие от Кая, я контролирую агрессию, но в спорах всегда выигрываю.

Данталиан отстранился, убирая нож. Я схватилось за место, где по моим ощущениям должна быть рана, но ее не было. Слегка покрасневшее пятнышко без крови. На память осталась только неприятное покалывание и небольшая дырка на футболке.

— Я умею пользоваться оружием и не оставлять следов, но не думай, что так будет всегда, — он усмехнулся своим привычным оскалом и ушел. Просто взял и ушел.

Я дождалась, когда щелкнет замок и посмотрела на красное пятно. Выглядит как расцарапанный, большой прыщ, который добавился к синяку на правом предплечье.

Каждый его приход будет заканчиваться угрозами и травмой? Мне надо всерьез пересмотреть план действий, если хочу отсюда выйти.