Капитан - Перунов Антон. Страница 64

Новый господский дом был построен уже при королеве Виктории и располагался в трех милях от развалин. Судя по всему, его обитатели чувствовали себя здесь, в сердце Англии, в полной безопасности и не тратились на охрану.

Добравшись до поместья, маленькая диверсионная группа разделилась. Вахрамеев с Кимом заняли позицию на единственной дороге, соединявшей Бифлит-Манор с ближайшим городом Литл-Уингиг, а Март с японцем направились прямиком в дом Оссолинских.

Никто из слуг даже не заметил, как они пересекли двор и проникли в дом. Что и не удивительно, почти все они мирно спали в своих кроватях. Разве что одиноко скитающемуся с горящим фонарем вокруг особняка ночному сторожу показалось, что едва слышно хлопнула входная дверь, но он не придал этому значения.

Пану Анджею, несмотря на ночное время, не спалось. Он все еще не мог перестроиться на другой режим суток, слишком велика была разница с Дальним Востоком. Сейчас, когда для всех остальных безраздельно царила ночь, ему хотелось активности, как в яркий полдень. И наоборот. Днем его постоянно тянуло ко сну. Сам себе он в такой связи напоминал вампира, живущего в старинном замке. Поэтому он предпочитал не без толку крутиться в широкой кровати, а заниматься в столь поздний час тренировкой, пребывая в полнейшей гармонии с собой.

Все время, что он находился в Японии в окружении тамошних контрразведчиков, его не оставляло постоянное чувство неявной, но оттого не менее значимой угрозы и ненадежности своего положения. Только прибыв на благословенные берега Туманного Альбиона, он смог в полной мере ощутить себя в безопасности и облегченно отпустить давно сдерживаемое напряжение.

Одетый в легкие хлопчатобумажные брюки, теперь уже бывший капитан второго ранга Оссолинский сидел на идеально ровном шпагате посреди комнаты и пытался проникнуть в собственное подсознание. Несмотря на все старания, получалось, прямо скажем, не очень.

Весьма скромный дар, имевшийся у него от природы, не позволял стать пилотом-асом. Учиться на целителя или артефактора потомственный аристократ считал ниже своего достоинства. Оставалось искусство управления людьми, и тут он добился кое-каких успехов, пока столь упорно выстраиваемую карьеру не погубила случайность.

— Проклятье! — не выдержал Оссолинский и вышел из «сферы».

— Для таких упражнений нужен хороший амулет с плетениями силы, — немного насмешливо заметил устроившийся перед ним в кресле Март.

— Вы полагаете, этого недостаточно? — сумел остаться невозмутимым пан Анджей, на груди которого висел большой талисман с крупными стелларами.

— Камни хороши, а вот соединены бестолково. Вместо усиления только мешают друг другу.

— Ваше лицо кажется мне знакомым, но никак не могу припомнить, где мы встречались…

— А вот я вас сразу узнал… дорогой племянник!

— Ты?! — дернулся сообразивший наконец, что происходит, граф. — Откуда ты взялся?

— Я приехал за вами. Ваша деятельность нанесла невосполнимый ущерб репутации нашего рода. И я намерен положить этому конец!

— Нашего рода? — задохнулся от возмущения Оссолинский. — Да как ты смеешь…

— Поговорили, и хватит. К делу! — сказал Март.

Казалось, вот только он, развалившись, вольготно сидел в кресле и в тот же миг, без перехода, оказался перед Оссолинским. Ему хватило одного удара, чтобы обездвижить противника и на время лишить силы. Сорвав с шеи графа артефакт, он надел на руки пленника стальные браслеты и без колебаний вломился в его сознание, ничуть не заботясь о сохранности личности своего давнего врага.

Граф, будучи пусть и слабым, но одаренным, не собирался сдаваться без боя, однако долго сопротивляться напору Колычева у него не получилось. Март видел, как аура врага начинает мутнеть, ее некогда стройная и яркая структура бледнеет и разваливается на путаные фрагменты, а потом тот и вовсе поплыл.

Тем не менее он не прекратил выкачивать сведения из противника. Благо их там имелось в избытке. И только добравшись до куска воспоминаний о тщательно спрятанном прямо здесь, в этом доме, сейфе, где хранился архив секретных и очень ценных документов, помимо всего прочего компрометирующих и многих важных лиц в Англии и России, он прекратил «допрос».

Граф потерял сознание и отключился. «Как раз есть время на поиск документов, пока он в отрубе», — подумал Март.

Что же, где тайник, он знает, кодовое слово тоже. Ключи нашлись в личных вещах родственника. Оставалось только завладеть документами. Правда, имелся один нюанс. Создатель хитроумного сейфа предусмотрел возможность его ликвидации. Если нарушить последовательность открывания замков и введения кода, находящийся внутри железного ящика заряд взрывчатки взорвется.

Пришлось рискнуть. Ни на секунду не покидая «сферу», они с Хаджиевым вставили ключи и одновременно на счет три их провернули, потом Колычев ввел код, после чего повернули еще раз. Замок внутри хитроумного механизма щелкнул, и тяжелая дверца неожиданно легко отворилась.

— Хорошая работа, Мартемьян-сама! — расплылся в улыбке покрывшийся мелкими капельками пота японец.

— Это точно, — отозвался Март, аккуратно выкладывая содержимое сейфа в нашедшийся рядом портфель Оссолинского, а то, что не поместилось, — в сдернутую с кровати простыню. Выглядел получившийся узел не слишком презентабельно, но это сейчас было неважно.

Подхватив мешок с документами и все еще пребывающего в отключке графа, диверсанты спустились вниз. Март вызвал по ментальной связи Кима и велел им с Вахрамеевым осмотреть гараж. Требовалось найти какое-нибудь средство передвижения.

«Есть машина», — ответил через пару минут приятель.

— Вот и хорошо, — удовлетворенно кивнул Колычев. — А то я уже думал, что придется все это добро на себе тащить.

— Странный какой-то автомобиль, — прошептал Витька, когда они появились.

— А что такое?

— Руль с неправильной стороны!

— Ничего страшного, — ухмыльнулся про себя Колычев и, устроившись на водительском сиденье, попытался завести двигатель.

— Утром слуги хватятся! — мрачно констатировал Вахрамеев.

— Это уже не будет иметь значения, — отозвался Март, прислушиваясь к работе мотора. — Насколько я понял воспоминания пана Анджея, он время от времени отлучался, не предупреждая прислугу.

— Я не про то, — поморщился крестный. — Глянь, сколько следов вокруг осталось. Сразу видать, что не один человек топтался!

— Ничего, Бог не выдаст, свинья не съест! — ободряюще отозвался Март. — Все, садитесь. К утру будем на побережье, а там пусть ищут. Море большое…

Обратная дорога прошла без приключений. Разве что Колычев по привычке держался правой полосы и едва не столкнулся с развозным фургоном, но в последний момент понял свою ошибку и сумел увернуться от орущего от страха англичанина.

Добравшись до поджидавшей их «Ночной Птицы», они погрузились, и Март с удовольствием занял место у штурвала.

— Все по местам! Срочное погружение! Уходим.

— За время вашего отсутствия происшествий не случилось! — строго по-уставному доложила ему Таня, заняв привычное место второго пилота.

— С нами тоже все в порядке, — ответил на немой вопрос в ее глазах капитан. — И к слову, Виктор жив, здоров и невредим!

— Я поняла! — заблестели от радости глаза девушки.

Впрочем, кое-что и вправду случилось. Но об этом Колычев узнал уже после возвращения домой. Стоило ему приземлиться на уже ставшей родной мызе, как командовавший в его отсутствие младший унтер-офицер с «Пожарского» с виноватым видом протянул криво оборванный листок бумаги.