Король Алчности (ЛП) - Хуан Ана. Страница 11

Мой телефон завибрировал от входящего звонка. Как всегда, мое сердце замерло от надежды, что это Алессандра, прежде чем наступило разочарование.

Неизвестный номер. Сегодня это был четвертый подобный звонок. Я не знал, как они нашли мой личный номер мобильного телефона, которого не было в списке и который был доступен только небольшой группе проверенных контактов, но это меня чертовски раздражало. Я взял трубку в первый раз и не услышал ничего, кроме тишины.

Если бы не Алессандра, я бы уже получил новый номер и покончил бы с этим.

Прошло две недели с тех пор, как она появилась в офисе и потребовала, чтобы я подписал бумаги. Ее ублюдок-адвокат продолжал преследовать меня, и что бы я ни делал, она отказывалась меня видеть. Подарки. Звонки. Я даже записался на чертов сеанс у лучшего консультанта по вопросам брака Манхэттена, на который она не пришла.

Я провел рукой по лицу и попытался сфокусироваться на экране. Мне еще предстояло разобраться с расследованием Комиссии по ценным бумагам и биржам в отношении банка DBG, которое набирало обороты и погружало наш офис в хаос. В этой ситуации меня что-то настораживало, хотя я не мог точно определить, почему.

В конце концов, после тридцати минут безрезультатных поисков, я решил остановиться и немного отдохнуть. Поскольку было всего десять, а я не мог вынести мысли о том, чтобы спать в тихом офисе так рано, я схватил пиджак со спинки стула и направился в единственное место, где была хоть какая-то надежда заставить меня забыть об Алессандре, если только ненадолго.

Нью-йоркское отделение клуба «Вальгалла» располагалось в тщательно охраняемом поместье в Верхнем Ист-Сайде. В наши дни такое количество приватной территории было неслыханно для Манхэттена, но клуб был основан более века назад, когда у группы чрезвычайно богатых и имеющих большие связи семей было больше свободы действий, чтобы претендовать на владение огромным участком недвижимости.

Вальгалла не изменилась в том смысле, что она оставалась эксклюзивным местом для самых богатых и могущественных людей в мире, но ее влияние не ограничилось Нью-Йорком и распространилось на все крупные города мира, включая Лондон, Шанхай, Токио, Кейптаун и Сан-Паулу.

Если бы не Данте Руссо, потомок одного из отцов-основателей Вальгалла, у меня не было бы ни малейшего шанса стать членом клуба.

— Ты выглядишь ужасно, — сказал Данте, когда я подошел к барной стойке, где он сидел вместе с Каем Янгом, генеральным директором медиа-империи Young.

— И я рад тебя видеть, Руссо, — я сел по другую сторону от Данте и заказал бурбон.

Данте был одним из моих первых инвесторов. Он управлял Russo Group, крупнейшим в мире конгломератом предметов роскоши, и сочетание удачи, выбора времени и чистой настойчивости выбило его из круга инвесторов в мою молодую компанию. Куда пошел Данте, в конечном итоге последовало и остальное высшее общество, включая Кая, который с годами также стал хорошим другом.

Я знал, что я был лишним в этом трио. И Кай, и Данте произошли от семей с деньгами, настолько старых, что они принадлежали музею, тогда как мои миллиарды были совершенно новыми, но, в конце концов, деньги есть деньги. Даже родословные снобы Вальгаллы не осмеливались открыто пренебрегать мной, когда я контролировал судьбу их инвестиций.

— Он прав, — мягко сказал Кай. — Ты выглядишь так, словно не спал несколько недель.

Потому что так и было.

— Продолжай в том же духе, и ты отпугнешь своих инвесторов, — добавил Данте. — Твое лицо было достаточно уродливым, и без темных кругов под глазами и хмурого взгляда.

Я фыркнул.

— Кто бы говорил, — он столько дрался, что его нос был постоянно искривлен, хотя это не мешало женщинам бросаться на него до того, как он женился.

— Вивиан очень нравится мое лицо.

— Она твоя жена. Значит, она обязана притворяться. — Например, как Алессандра притворялась счастливой, хотя на самом деле это было не так. Острая боль схватила меня за сердце и скрутила.

В то время как Данте и Кай обменивались взглядами, я опрокинул свой напиток, пытаясь забыться в алкоголе. Я не рассказал им, что случилось с Алессандрой, но она дружила с Вивиан и Изабеллой, девушкой Кая. Я предположил, что они проинформировали своих мужей о том, что произошло.

— Говоря о женах, как дела у А́ле? — спросил Кай таким спокойным тоном, что с таким же успехом он мог говорить о погоде.

— Хорошо, — коротко ответил я.

— Слышал, она вручила тебе документы о разводе на работе. — В отличие от Кая, Данте обладал тактом социально неумелого быка.

Мои плечи напряглись.

— Это было недоразумение.

— Никто не нанимает чертового Коула Пирсона по недоразумению, — на лице Данте отразилось сочувствие. — Скажи мне, что ты не отмахиваешься от этого. Если вы разведетесь, твои акции…

— Я знаю, что происходит с моими акциями, — логическая часть меня говорила, что следует больше об этом беспокоиться, но мне было все равно. — Мы не разводимся, — я потянулся за зажигалкой, но на этот раз знакомый щелчок кремневого колесика не смог успокоить бушующую внутри меня бурю. — Мы разберемся с этим. Сходим на консультацию, уедем куда-нибудь в путешествие.

Я забыл о том случае, когда Алессандра попросила о терапии для пар, пока она не рассказала об этом в моем офисе. Это было три года назад, и в то время я был завален огромным количеством предложений. Она попросила только один раз, так что я решил, что это была импульсивная просьба, а не признак давней проблемы.

Когда мы встречались, Алессандра никогда не стеснялась рассказывать мне, когда у нее возникали какие-то претензии.

Нам просто нужно было восстановить связь, вот и все. Мы могли бы воссоздать наш медовый месяц на Ямайке или провести две недели, путешествуя по Японии. Я не мог реально отвлечься от работы больше, чем это, но двух недель было бы достаточно, верно? Когда мы с Алессандрой будем проводить время наедине, все будет в порядке. В этом и заключалась причина, по которой она обратилась к семейному психологу.

Данте и Кай молчали.

— Что? — Раздражение пробежало по моим венам. Я уже был на грани изнеможения, стресса и странной боли, которая, казалось, преследовала меня повсюду.

Мне также не нужно было молчаливое осуждение моих друзей.

— Я не думаю, что отпуск или консультация помогут решить ваши проблемы, — сказал Данте.

— Почему, черт возьми, нет?

Он недоверчиво посмотрел на меня.

— Ты пропустил десятилетнюю годовщину свадьбы. Однажды я забыл о званом обеде, и Вивиан не разговаривала со мной несколько дней. Если бы я пропустил годовщину… — он поморщился, — давай не будем об этом.

— Данте пытается сказать, что несколько недель на роскошном курорте не компенсируют годы подавленных чувств, — вмешался Кай, как всегда дипломатично.

— Очевидно, что Алессандра какое-то время была… недовольна. Годовщина стала, так сказать, той каплей, переполнившей чашу терпения.

Я уставился на них.

— Ох, черт возьми, — сказал Данте. — Давайте перестанем ходить вокруг да около. Проблема в тебе, Дом. Даже тот, кто когда-то встречал вас обоих, может сказать, что ты почти не обращал внимания на Алессандру, когда она была рядом. Сколько раз ты оставался на мероприятии, пока она шла домой, потому что плохо себя чувствовала? Сколько ужинов ты проводил с клиентами, а не с ней? — Он покачал головой. — Твоя одержимость работой полезна для кошелька, поэтому я не жалуюсь на это. Но неудивительно, что Алессандре это надоело.

— Не существует краткосрочного решения для чего-то подобного, — сказал Кай, его тон был немного мягче, чем у Данте. — Это требует полного изменения образа жизни и мышления.

— Ты говоришь как реклама тренера по фитнесу. — Открыл. Закрыл. Я щелкнул зажигалкой дрожащими руками.

Несмотря на мой легкомысленно ответ, в голове у меня царил хаос. Данте привел те же аргументы, что и Алессандра, но если ее слова были меткими, то его — задели в самое сердце.