Король Алчности (ЛП) - Хуан Ана. Страница 31

Разочарование царапало кожу. В водах, окружающих Бузиос, обитала невероятная морская жизнь, но я был настолько сосредоточен на Алессандре, что почти не обращал внимания на подводное окружение.

Трудно было поверить, что это была та самая женщина, которая побледнела, когда я предложил заняться дайвингом во время нашего медового месяца на Ямайке. Теперь она задерживалась у кораллов, восхищалась проплывающей мимо морской черепахой и плавала рядом со стаей желтых рыб. Единственный раз, когда она испугалась, это когда угорь задел ее голень, но в целом она вела себя с таким изяществом, что я не мог не улыбнуться.

Я ненавидел то, что мы отдалились друг от друга, но мне нравилось, насколько легче она стала относиться к тому, что когда-то ее пугало. Я гордился ею.

Весь процесс длился четыре часа, включая транспорт до дайв-центра и обратно. К тому времени, как мы вернулись на землю, группа была в равной степени измотана и воодушевлена.

Бизнесмен тут же ушел, а студенты столпились вокруг своих телефонов, хихикая над сделанными фотографиями. Пара, Джош и Джулс, объявила, что они выпьют напитки в ближайшем пляжном баре и что мы можем присоединиться, прежде чем разойтись.

— Ты голодна? — спросил я, идя в ногу с Алессандрой, когда мы вошли в главное здание. — На улице есть хороший ресторан, где можно пообедать.

Она покачала головой.

— Я поем дома с Марсело.

— Почему он не был на погружении?

— Он поздно проснулся.

— Как обычно.

Алессандра была жаворонком, а ее брат — совой. Однажды он посетил нас в Нью-Йорке и первые три дня не просыпался раньше полудня.

Мы погрузились в молчание, когда вошли в дайв-центр.

— Как насчет ужина? — я попробовал еще раз. — Я могу заказать нам столик в новом ресторане рядом с пляжем Тартаруга. Вместе с Марсело.

Ресторан был закрыт в разгар сезона, но я легко мог подергать за несколько ниточек.

Алессандра уставилась в пол.

— Я еще не решила. Возможно, мы с ним тоже поедим дома сегодня вечером.

— Верно, — я провел рукой по лицу. — Ну, если передумаешь, дай мне знать. У тебя есть мой номер, или ты можешь… Я имею в виду, я прямо по соседству.

Знакомый жар унижения пробрался под мою кожу.

Я не путался в словах с тех пор, как мой школьный учитель английского языка заставлял класс по очереди читать вслух «Гамлета». Мне потребовалась целая вечность, чтобы произнести одно предложение, пока все остальные хихикали, прикрываясь руками.

— Знаю, — голос Алессандры немного смягчился. Это было не так много, но я был готов принять все, что угодно. — Мне нужно идти. Я, эм, еще увидимся.

Я смотрел, как она уходит, опустошенный. Не то чтобы я ожидал, что Алессандра прыгнет обратно в мои объятия просто потому, что мы были на одном занятии, но я ожидал… черт, я не знаю. Большего. Больше разговоров, больше прогресса.

Опять же, возможно, большего я и не заслуживал.

Вместо того чтобы остаться в городе, я вернулся на виллу и у бассейна узнал новости. Последние данные о занятости, колебания рынка и пресс-конференция нового главы Sunfolk Bank, чей предыдущий генеральный директор умер от рака пару месяцев назад. Между Sunfolk и Orion в последнее время произошло много смертей генеральных директоров банков, но ни одна из новостей не была достаточно интересной, чтобы привлечь мое внимание или отвлечь меня от женщины по соседству, пока я не заметил имя, которое поразило меня, как удар под дых.

Регенты университета Тайера одобрили присвоение названия крылу Картер-холла в честь бывшего профессора Дэвида Эрлиха, который умер в 2017 году. В крыле Дэвида Эрлиха находится экономический факультет Тайера, который более двадцати лет служил учебным заведением Эрлиха.

Я перечитал этот абзац дважды, отчасти для того, чтобы убедиться, что я правильно его понял, а отчасти потому, что не мог поверить, что имя Эрлиха снова всплыло на поверхность спустя столько времени.

Это было чертовски вовремя. Он был одним из лучших профессоров в Тайере и единственным преподавателем, который относился ко мне как к обычному студенту, а не как к назойливому студенту, которого (с трудом) терпели. Мы поддерживали связь после окончания учебы, и его смерть опустошила меня.

— Тебе надо поесть, — Алессандра подошла ко мне сзади, ее голос был нежным. — Ты не можешь существовать только за счет алкоголя.

— Я не голоден, — я смотрел в окно, где дождь лил с неба беспощадной рекой горя. Был поздний вечер. С утра шел непрерывный дождь, и казалось уместным, что похороны Эрлиха состоялись в самый несчастный день в году.

Процессия, гроб, надгробная речь. Они были как в тумане. Все, что я помнил, это непрерывный, жалящий холод в моих костях.

— Два кусочка, — Алессандра протянула мне сэндвич. — Вот и все. Ты почти не ел с тех пор…

С тех пор как я узнал, что Эрлих умер от инсульта две недели назад. Если бы не она, я бы уже утонул на дне бутылки.

Некоторые люди, возможно, задавались вопросом, почему я так расстроен смертью бывшего профессора, но я мог бы пересчитать по пальцам одной руки количество людей, которые были мне небезразличны и которые также заботились обо мне.

Если бы Эрлих не подтолкнул меня к репетиторству, я бы никогда не встретил Алессандру, и если бы он не использовал свои связи, чтобы помочь мне в последние несколько лет, я бы не открыл свою собственную компанию в следующем месяце.

Он был другом, наставником и самым близким мне человеком, который был у меня в качестве отца. Он так усердно работал со мной над Davenport Capital, и никогда не увидит, как это осуществится.

Такое ощущение, что камень лег мне на грудь и перекрыл поступление кислорода в легкие.

— Один кусочек, — Алессандра провела пальцами по моим волосам. — Последнее предложение.

У меня не было аппетита, но я откусил ради нее. Последние две недели я был настолько угрюмым и раздражительным, что удивился, что Алессандра не ушла, но она оставалась рядом со мной, несмотря на перепады настроения, поздние ночи и беспокойное утро.

Я не знал, что сделал такого в прошлой жизни, дабы заслужить ее. Хотел бы я повторить это снова и снова и убедиться, что мы найдем свой путь друг к другу в каждой жизни.

— Видишь? Это было не так уж и плохо, — поддразнила она, забирая у меня из рук пустую обертку и бросая ее в мусорное ведро.

Я взглянул вниз и удивился, увидев, что съел весь сэндвич.

— Ты обманула меня.

— Не вини меня. Я сказала один укус. Ты тот, кто продолжал есть. — Алессандра рассмеялась. Выражение ее лица смягчилось, когда она скользнула ко мне на колени и обвила руки вокруг моей шеи. Моя рука легла на ее бедро, наслаждаясь теплом.

— Мы справимся с этим, — сказала она. — Я обещаю.

— Знаю, — горе то отступало, то приливало. Я не буду тонуть вечно, но смерть Эрлиха всегда будет отзываться эхом.

— Вообще-то у меня есть кое-что для тебя, — она полезла в карман и достала небольшой серебряный предмет. Она вложила его в мою свободную руку, ее глаза были такими нежными, что у меня сжалось сердце. — Напоминание. Неважно, насколько там темно, ты всегда найдёшь свет.

Солнце село, окутав город тенями. В доме Алессандры и Марсело было темно и тихо; в конце концов они пошли ужинать.

Щелчок зажигалки был единственным звуком, нарушавшим тишину. Я смотрел на пламя, танцующее в ночи и освещающее слова.

Дому

Всегда с любовью, А́ле.

ГЛАВА 21

Независимо от того, насколько тверд камень, волны в конечном итоге разрушили ее благодаря своей настойчивости. Это был закон природы, неудержимый и неизбежный.