Побег к смерти - Квентин Патрик. Страница 44

После эпизода в Лос Ремедиос отношение «Холлидея» ко мне еще более усложнилось. Теперь перед ним стояли две задачи: первая — всеми способами — путем ли завоевания доверия или путем обмана — забрать у меня карту и образец. И вторая — сделать все, чтобы я не попал в лапы Лиддона и юноши.

В функции Веры входило завоевание моего доверия. Сам же «Холлидей» сконцентрировал все свои усилия на защите меня. Вот почему он спас меня от юноши в такси, вот почему он притворился пьяным у себя дома, чтобы я почувствовал, что он мне теперь не страшен и я вполне могу провести одну ночь в том единственном месте, где мне гарантирована безопасность от любых происков юноши.

Мои собственные подозрения в отношении его и Веры еще больше затруднили его положение. В последнее время Вера почти убедилась в том, что я тот, за кого я себя выдаю. Она считала, что мне вполне можно довериться и посвятить меня во все дело. Но, благодаря исключительной важности задачи, стоящей перед ними, и потому что они знали, что я слишком сильно подозреваю их, чтобы поверить их рассказу, они решили не посвящать меня в подробности и постараться каким-нибудь путем забрать у меня образец руды.

И не удивительно, что мне в Мехико дали по зубам. Я все время исполнял роль волана в игре в бадмингтон. Партия Лиддон и юноша против Холлидей — Вера со мной в роли волана.

— Если бы вы были хоть немного поглупее, мистер Дьюлет, — сказал Бранд с усмешкой, — все было бы значительно проще. Но вы относились ко мне с таким подозрением, что было бы совершенно безнадежно попытаться довериться вам. То же самое с Верой. Поскольку вы слышали ее телефонный разговор со мной, она знала, что бы она ни сделала, вы никогда не поверите ей. До тех пор, пока вы находились в Мексике, мы ничего не могли поделать. К счастью, вы вспомнили о Дебориной криптограмме относительно Жанны д'Арк и решили поехать в Новый Орлеан. Как только вы очутились бы на нашей территории, мы были бы вполне спокойны за вас. Если бы Лиддон не ворвался сюда, не ударил бы меня и не занял моего места, я сам рассказал бы вам всю правду.

Я взглянул на него. Перемена, происшедшая с ним с тех пор, как он назвал свое настоящее имя, была поистине изумительной. Черты лица, даже выражение лица были те же, но довольно плохо разыгрываемая маска бизнесмена полностью исчезла. Он выглядел тем, кем он и был на самом деле — образованным, умным, волевым человеком. И я глубоко уважал его как актера.

— Вы отлично сыграли роль в этом спектакле, — сказал я.

Он пожал плечами.

— Нет, отнюдь не отлично. Я не смог обмануть вас. Вот Лиддон справился со своей ролью куда более успешно. Он трижды пытался похитить вас, и вы никогда не подозревали его. Вы так и не узнали в мальчике «новобрачную» из Чичен-Ица.

— Кстати, я никак не могу понять, зачем это? К чему это переодевание в Чичен и здесь, в Новом Орлеане? Для того, чтобы еще более все запутать?

— О нет. Это вызывалось настоятельной необходимостью. Через Перуанское посольство ФБР уже установило личность этого мальчика. Это известный в Лиме преступник. Кстати, полиция разыскивает его за убийство. Когда Лиддон решил нанять его в качестве своего подручного, он мог контрабандой перевозить его через границу только одним путем: переодетым. Вы знаете, Лиддон принадлежит к довольно могущественной организации. Им было очень легко подделать для мальчишки паспорт, выдать его за жену Лиддона.

— Ах, так вот почему он не носил женскую одежду в Мехико. Парик и красный костюм были нужны ему только для переезда через границу.

— Совершенно верно. — Лицо Бранда сделалось суровым. — Да, это было очень печальное дело. Дебора и бедная миссис Снуд. Мне почему-то особенно жаль ее. Да и Джозефа тоже.

Он помолчал.

— Перуанское правительство уже ликвидировало почти всю их группу. Я надеюсь, что они успели спасти Джозефа.

Он вздохнул.

— Но не следует слишком огорчаться. Если Джозеф прав в отношении тория — а я почти уверен, что он прав, — важность этого факта трудно переоценить. Сейчас, по крайней мере, после всех ужасов и несчастий, мы получили то, что необходимо, — образец и карту.

— Карту? — переспросил я. — Значит, вы вернули детективный роман?

— О да.

— Работник ФБР отобрал его у Лиддона?

Он хитро подмигнул.

— Нет, мистер Дьюлет. Эта книга у меня вот уже несколько дней.

Он достал из кармана маленькую книжонку в яркой обложке «Убийство по ошибке». Он открыл ее на последней странице и, перегнувшись через стол, показал мне. На краях страницы остались следы клея. Посередине страницы карандашом аккуратно была нарисована карта.

— Вот площадь залегания пласта, — сказал он. — Мы примерно знаем, где это находится. С этой картой в руках нам совсем нетрудно будет установить точное местонахождение рудника.

Я с недоумением посмотрел на него.

— Но каким образом эта карта попала к вам несколько дней назад? Еще вчера она была у Лены. Ради этой книги Лиддон похитил Лену и убил ее.

— Боюсь, что у Лены Снуд был не тот экземпляр. — Губы Бранда растянулись в усмешку. — Помните, мы были у нее в гостях у Сиро, когда я пришел к ней, слегка подвыпивши? По дороге из Мериды в самолете Лена сказала мне, что книга, которую она читает, принадлежала Деборе. И я сразу понял значение этой книги. Я пришел к ней в гости с другим экземпляром этой книги, я купил ее в городе. Когда я пошел в ванную, то забрал у Лены с ночного столика Деборину книгу и подменил ее другим экземпляром.

Мое восхищение Уильямом С. Брэндом как актером возросло. Он разыгрывал из себя подвыпившего человека, болтавшего спьяну всякую чепуху, а на самом деле он ни на секунду не терял ясности рассудка. Бедная Лена. Лиддон привез ее на курган и обнаружил, что книга не та. Не удивительно, что он так настойчиво старался заманить меня на Кикилко и захватить меня живым.

— Да, мистер Дьюлет, — продолжал между тем Бранд. — Книга была у меня. Нам нужен был только образец. Благодаря вашей изобретательности, ну, скажем лучше, настойчивости, он теперь у нас тоже.

Все было ясно. Почти все.

— Еще одна деталь. Каким образом вы попали на эту квартиру? На Динамарка?

Бранд посмотрел на Веру и улыбнулся.

— Это очень легко. Вера очень богатая, у нее много недвижимого имущества. А это один из ее домов с меблированными квартирами, которые она сдает. И квартира оказалась в тот день свободной, новые жильцы должны были переехать только на следующий день. И она дала мне ключ от этой квартиры.

Он взглянул на часы и, положив образец руды в карман, встал:

— Ну, пожалуй, мне пора идти. У меня в лаборатории свидание с одним минералогом из ФБР. Мы произведем анализ этого кусочка.

Он протянул мне руку.

— Вы, кажется, собирались успеть на десятичасовой самолет?

— Да, — сказал я.

— Нет никакой необходимости в том, чтобы болтаться здесь, если вы не хотите пожить в Новом Орлеане. Позже вы нам понадобитесь. Надеюсь, вы понимаете, что подобные вещи не следует разглашать. Вы понимаете всю важность этого для Америки, да и всего мира, фактически. — Он улыбнулся. — Передайте привет вашей жене.

Он помахал рукой Вере и ушел.

Вера встала. Я тоже. На ней все еще был тот же самый красный костюм. Я не понимаю, как можно было сохранить цветущий вид, пробыв столько времени связанной в ванне?

Она улыбалась своей милой приветливой улыбкой. Я подошел к ней ближе и взял ее за руки.

— Бросать женщин в ванны — не относится к числу моих постоянных привычек. Я надеюсь, вы простите меня.

Она откинула свои черные волосы.

— Простить? Вы говорите о прощении, в то время как я все время лгала, обманывала и обжуливала вас? Это я должна просить у вас прощения.

— Примите также огромный букет от меня. Спектакль, который вы разыграли, был всем спектаклям спектакль.

— Спектакль? — возмутилась она. — А что такое спектакль? Вы думаете, я совсем не такая, какая я есть?

— Ну, ваш акцент, ваша…

— Вы все еще говорите об акценте? — Глаза засверкали. — Вы все еще думаете, что я поддельная? Нет, я не подделываюсь. Я так говорю. И всегда так говорила. Неужели вы думаете, что, если бы я могла говорить по-другому, я не стала бы так говорить?