Подстава. Книга третья - Звездная Елена. Страница 19
Я охренела. Блондя охренела. Эрих тоже охренел, сказал мне «До скорой свадьбы, любимая» и улетел.
Мы с Блондей проводили его охреневшими взглядами, и… в общем мы попали.
Мы поняли это еще до того, как вдовствующая карга со внешностью мисс Вселенной, расплывшись в красивой, но такой подленькой улыбке, произнесла:
– Отныне вы под защитой первого дома, мисс Элис. Никто не посмеет причинить вам вред, или же надеть браслет. Вы в полной безопасности. Добро пожаловать во дворец правящего повелителя. Сдайте все предметы связи, в случае отказа слугам придется вас обыскать.
Мы стояли во дворе, таком широком и просторном. Повсюду было дохрена дворцов, окруженных стенами пониже той, которая отрезала весь этот дворцовый комплекс от мира, и тишина такая под палящим солнцем. И нервы мои, которые сдавать начали.
И находчивость, которая сдаваться не собиралась.
– Короче так, – доставая сейр и набирая «папочку», сказала я, – начнем с того, что меня зовут Мелания Олидрад. Закончим тем, что средства связи я отдам лишь после того, как на это согласится моя семья.
И едва на том конце ответили, быстро высказала на танаргском:
– Отец, меня изолируют от внешнего мира на территории правящего дворца, я…
Тут у меня сейр отобрали. Кажется, я поняла для чего тут наложницы – они что-то типа отряда быстрого реагирования. То есть пока до слегка урезанных местами мужиков дойдет ситуация, они уже действуют. Сейры у нас отобрали. Оружие тоже. У Блонди отобрали даже сиськи, и это уже было совсем обидно.
Потом нас отнесли, так как идти мы отказывались, во дворец этой самой вдовствующей правительницы.
Потом заявился какой-то мужик в странной шапочке с крылышками, замерил пульс у Блонди и сказал, что она женщина с пониженной социальной ответственностью, и поимели ее мужиков за двести. За что был бит мной, и я с него не слезла, пока он не согласился изменить показания на «Блондя поимела мужиков по полной».
Мой пульс этот мужик проверять отказался, так что привели другого.
Второй был пошире в объемах, особенно в районе живота, и вот он взяв мою руку, огласил главный предмет насмешек Удава.
– Девственница.
От этого слова ожидаемо перекосило меня, и неожиданно перекосило вдовствующую повелительницу.
– Вы… уверены? – дрогнувшим голосом вопросила она.
Мужик был уверен, и предложил продемонстрировать все, так сказать на месте, даже полез трогать мою юбку. Был бит. Мной. И Блондей, которая тоже уже как-то не в настроении была. Но не только у нас настроение испортилось – вдовствующая повелительница и та по мужику вдарила своей идеальной туфелькой и позвала следующего.
А потом следующего.
И еще следующего.
И еще какого-то.
Не знаю, откуда они их всех набрали, но в итоге на правой руке запястье у меня от массовых проверок вспухло, пришлось отдавать на растерзание левую руку.
Короче в итоге о том, что я девственница знали все. Вообще все. Абсолютно все!
И больше всего это выбесило вдовствующую повелительницу, которая запинала бы последнего целителя до полусмерти, если бы не распахнувшаяся от удара дверь и громогласный возглас:
– Доченька!
Я охренела сходу.
Нет, ну я все понимаю, но еще бы у меня гаракхай в матерях не водились. А это была именно гаракхай, причем звали ее Гвен, она у меня прикрытием в САПОГе была, и на свадьбе была сначала в роли представителя войск МПН, а потом в качестве представительницы войск МПЖ. В общем, короче, они мне, походу, прислали моральную поддержку.
– Мммама? – проблеяла я, осознавая, как сильно попала.
Нахрена я вообще с «отцом» связывалась?! Дурость неимоверная.
– Деточка моя! – гаракхай, в шикарном пышном палом платье, которое затмило наряд вдовствующей повелительницы сходу, кинулась ко мне, технично раскидывая ринувшихся было ей наперерез наложниц, служанок и евнухов.
Мы с Блондей просто сели. Молча. И я не знаю, о чем думала она, но я вот думала о том, что не зря нам на всех курсах выживания советовали при виде гаракхай просто тупо молча валить. Эта раскидала всех! Вообще всех!
После чего сгребла меня с кровати, прижала к своей плоской разукрашенной золотыми узорами груди, и прошипела в самое мое ухо:
– Падла гаэрская, мне из-за тебя пришлось выйти замуж!
А, то есть не мне одной херово?
– Мамочка! – возопила я, обнимая ходячую машину для убийств.
Ходячая машина для убийств тихо спросила:
– Можно я тут кого-нибудь аккуратненько урою?
– Конечно, – просияла я, отстраняясь. – И скажи, пусть они Флоренс грудь вернут, а то отобрали, понимаешь, самое сокровенное.
Дальше все было почти прозаично – моя маман пошла выяснять отношения с моей наставницей по брачному обряду. Первая высокомерно высказывалась, вторая высокомерно отвечала. На стороне гаракхай была неимоверная выносливость и хладнокровность, на стороне второй воспитание, многолетнее ношение пыточных причесок на голове и тайремское упорство.
Мы с Блондей успели поспать, поесть, и снова немного вздремнуть, пока эти двое продолжали выяснять отношения. Отношения у них были высокие, должна признать – простоять вот так вот, поддерживая не самую приятную беседу на протяжении шести часов, это надо было уметь. Я вот лично так не умела. И Блондя не умела тоже. А местные служанки умели… это наталкивало на не самые приятные подозрения. Короче заподозрили мы неладное.
А потом Гвен, которая гаракхай, и которая теперь вроде как моя типа мать, раскланялась с вдовствующей повелительницей, приказала слугам свалить, закрыв за собой двери, и подвалила к нам с Блондей, еще не совсем проснувшимся.
Выглядела гаракхай не очень.
В принципе заметить, что дело не очень смогла только я, просто за время, проведенное на Танарге я немного стала разбираться в гаракхай, и теперь мне уже не казалось что у них у всех одинаково безэмоциональные морды лиц, так что Блондя не поняла, почему я мгновенно помрачнела.
– Короче так, доча, – Гвен смерила меня злым взглядом, – почему твой мужик тебя сюда притащил мне понятно – сходу обезопасил тебя от всех остальных архонтов, ведь тут ни одного мужчины нет, и на территорию внутреннего дворца никто из полноценных представителей мужского пола не проникнет. Так что ты тут как в сейфе, причем сверхнадежном. Но если Дагрэй надеялся переиграть вдовствующую гадюку, то это он зря – она меня как малолетку уделала.
– Это как? – не поняла Блондя.
– К сожалению, не молча, – скривилась гаракхай.
Постояла, явно сдерживая ругательства, и сообщила итог многочасовых переговоров:
– Два часа – максимум, который я могу проводить с тобой в сутки. А время визитов – назначает вдовствующая повелительница. Отца и братьев к тебе не допустят. Мои… мать его пасынки, разместятся во внешнем дворце, меня же поселят во внутреннем, но… Дохлый викрианский глист!
И она села на стул, сгорбив спину, и подперев подбородок кулаком.
– Я вышла замуж… Потрясающе! Я замужем, чтоб его! Нахрена ты сунулась на Тайрем, дура?
Это уже был вопрос ко мне.
Ну, пришлось признать:
– Эрих меня провел как идиотку последнюю.
– Да он всех провел! – психанула Гвен. – И тебя, и Танарг, а круче всех он провел вдовствующую повелительницу! У нее там нерв на морде защемило, когда она осознала насколько этот выродок ее поимел!
Прочистив горло, осторожно спросила:
– И насколько он ее… так сказать… эм?
– Поимел? – гаракхай мрачно воззрилась на меня. – Да по-полной, доча. Основательно и по-полной. Он ей вручил девственницу. Знаешь, что теперь будет со всем внутренним дворцом, если вдруг до свадебного обряда ты этой самой девственности лишишься?
– Что? – мне прямо вдруг как-то не по себе стало.
Гаракхай помолчала, сверля меня взглядом, и тихо ответила:
– Их убьют. Всех. Включая вдовствующую повелительницу и двенадцать ее дочерей, а так же других дам, находящихся на территории внутреннего дворца. Учитывая, что тут сейчас проходят обучение дочери практически всех домов… Вот и думай, за кого замуж собралась.