Психотерапевт - Пэрис Бернадетт Энн. Страница 26

Спустя полчаса я выхожу из дома. Я рада выбраться из «Круга», из его надоевшей удушливой атмосферы. Это все ворота, думаю я. Из-за них тут как в тюрьме. Без них наш «Круг» был бы обычной лондонской улицей.

Парк сверкает всем великолепием осенних красок. Я гуляю около часа, стараясь ни о чем не думать, потом сажусь на скамью и наблюдаю за жизнью вокруг. Кто-то проносится мимо, торопясь неизвестно куда, но в основном люди ходят не спеша, особенно мамы с малышами и пожилые пары, некоторые — под ручку. Я улыбаюсь, потом накатывает меланхолия. У нас с Лео когда-нибудь будут дети? Мы состаримся вместе? Странно же, что мы никогда не говорили о детях? А может, мы нарочно тянули, ждали, пока не устроимся в Лондоне?

— Элис!

Я поднимаю голову и вижу бегущую ко мне Еву.

— Ты что, до сих пор бегаешь? — спрашиваю я в притворном ужасе. — Я видела тебя утром в девять.

Она в ответ смеется, присаживается на скамейку, успокаивает дыхание.

— Нет, я бегала с подругой, потом ходила к ней на ланч. А теперь возвращаюсь к своему блогу. А ты как? Хорошо провела выходные? Лео говорил, ты уезжала.

— Да, ездила в свой Харлстон, зависала с друзьями. Не очень удобно получилось, что я в последний момент отказалась пойти к Мэри, но мне нужно было сменить обстановку.

— Не переживай, она понимает.

— И еще был неприятный разговор с Тамсин, так что хотелось держаться от нее подальше.

Ева морщит нос.

— Да, она мне говорила. Если что — она сожалеет, что так вышло.

— Я знаю. Она приходила сегодня утром, извинялась. Мило с ее стороны. И она пригласила меня на кофе в пятницу.

— О, отлично. Она говорила, что собирается. Не суди ее строго, Элис. Смерть Нины сильно по ней ударила.

— Должно быть, ужасно потерять лучшую подругу таким вот жутким образом, — отвечаю я, наблюдая, как такса обнюхивает кучу листьев.

— И еще тяжелее, наверное, ей было оттого, что, когда мы переехали сюда, то… Они не то чтобы поссорились, ничего такого, но, я думаю, Тамсин показалось, что ее оттерли в сторону.

— В смысле?

— Понимаешь, о том, что Тамсин с Ниной — закадычные подруги, по крайней мере были подругами, я узнала лишь после смерти Нины, когда Тамсин зашла поговорить со мной. Она была совершенно безутешна и хотела знать, не обидела ли она чем-нибудь Нину. Я спросила, что она имеет в виду, и она ответила, что раньше они с Ниной были лучшими подругами, всегда забегали друг к другу в гости, вместе ужинали по выходным. А потом, за несколько месяцев до смерти Нины, все вдруг изменилось. Тамсин шла мимо дома Нины, видела через окно, как мы с ней болтаем, и удивлялась, почему Нина не пригласила ее присоединиться. Я сказала ей, что в основном это были спонтанные посиделки за кофе — ну, знаешь, увидит Нина, как я возвращаюсь с пробежки, и крикнет: «Кофе будешь?» Правда, бывали еще и ужины. Мы несколько раз приходили к Нине и Оливеру. Бывали там еще Мэри с Тимом, но Тамсин с Коннором — ни разу. Так что я даже не догадывалась, что Нина с Тамсин — лучшие подруги. Я недавно спрашивала Мэри об этом. Не знает ли она, что между ними случилось. Говорит, не знает. Нина и на йогу перестала ходить, Тамсин решила, тоже из-за нее. — Ева замолкает. — Нина мне очень нравилась, но потом мне стало неприятно, что она, возможно, была… ну, какой-то злой.

Я медленно киваю:

— А многие знали, что у Нины был роман?

— Кто тебе сказал? — Ее голос прозвучал резче обычного или мне показалось?

— Лорна.

Ева мотает головой:

— Нет, мы узнали уже потом. — Она поворачивается ко мне. — Так что сама понимаешь, почему мы поверили, что Оливер мог ее убить.

«Вот так взяли и поверили, — хочется мне спросить, — без малейшего сомнения?»

— Но почему убийцей не мог быть мужчина, с которым она встречалась? — спрашиваю я.

Ева наклоняется завязать шнурок.

— Я уверена, что полиция проверила его, — произносит она, выпрямляясь. — И если уж они не думают, что есть еще подозреваемые… кто мы такие, чтобы сомневаться?

«Друзья Оливера, — хочется мне сказать. — Вы были его друзьями».

— Ты говорила, Тамсин с Ниной были лучшими подругами. Тамсин знала о ее романе?

— Нет, тогда не знала. Нина ей не рассказывала.

— Помню, на той неделе Тамсин за ланчем говорила, что Нина ей очень помогла. Она ходила к ней как к специалисту?

— Нет, Нине нельзя было становиться ее психотерапевтом, поскольку они дружили. Тамсин страдает депрессией (думаю, она не рассердится, что я тебе сказала), и, наверное, Нина советовала ей натуральные средства, поскольку Тамсин не хотела принимать антидепрессанты. И потому ей было вдвойне тяжело, когда Нина отдалилась. Тамсин чувствовала себя во всех смыслах брошенной.

— Нина работала из дома?

— Нет, у нее был кабинет в двадцати минутах отсюда.

— А Коннор, какой он?

— Коннор — это Коннор. Он, в общем, нормальный, когда его поближе узнаешь. Но иногда может быть нетактичным, особенно с Тамсин.

Не хочу расспрашивать, хотя мне любопытно. К счастью, Ева, глотнув воды из бутылки, продолжает безо всяких просьб с моей стороны:

— Например, Тамсин после убийства захотелось уехать. Да и нам всем. Это была инстинктивная, импульсивная реакция. Жестокое убийство по соседству — нам всем было страшно. А Коннор ни в какую, даже слушать о переезде не желал. Если бы он пошел на компромисс, если бы сказал, что готов рассмотреть переезд, раз для нее это настолько важно, то Тамсин было бы не так больно. Уилл повел себя гораздо тактичнее — сказал, что мы можем снова выставить дом на продажу, хотя мы прожили в нем всего пять месяцев. Лорна находилась в ужасном состоянии. Собралась уехать к сестре в Дорсет, по крайней мере на время, и Уилл предложил отвезти их с Эдвардом туда. Но на следующий день Эдвард попал в больницу с сердечным приступом — стресс из-за убийства… И они остались тут. В общем, прежде чем кто-то из нас успел что-либо предпринять, Оливера арестовали, и потом он покончил с собой. И все снова почувствовали себя в безопасности. Переехали в итоге только Тинсли из третьего дома.

— Хм, — произношу я, все еще раздумывая о размолвке Тамсин и Нины. Не хочу, чтобы Ева догадалась, как много пищи для размышлений она мне дала, и потому пытаюсь сменить тему: — Кстати, я сегодня была в саду и нашла дыру в заборе между нашими участками.

— Боже, я совсем забыла! Оливер одалживал Уиллу свою газонокосилку, настоящее современное чудо техники, и они раскурочили забор, чтобы можно было передавать ее друг другу и не тащить по улице. На другой стороне ты, наверное, тоже дыру найдешь: Оливер подстригал газон у Лорны с Эдвардом. А теперь этим занимается Джефф.

— Это он живет с другой стороны от них?

— Да.

— Он один? Кто-то говорил, он разведен.

— Да, уже несколько лет как. Я его жену не знала. А Мэри была с ней знакома, они жили рядом. Встретила девушка кого-то на работе — и привет, браку конец. — Ева встает, поднимает руки над головой, потягивается. — Прости, мне пора. Попросить Уилла вернуть секцию на место?

— Нет, не надо, оставь, как было. К тому же дырка почти заросла. И потом, кто знает, вдруг пригодится, — прибавляю я с улыбкой.

— Лео приезжает домой каждый вечер, как на той неделе?

— Нет, я сказала ему, чтобы не приезжал. Слишком далеко, чтобы мотаться дважды в день.

— Тогда, может, придешь на ночь к нам?

— Спасибо, но, если я решила остаться, надо привыкать ночевать там одной.

— Если передумаешь, скажи. Хочешь, побежим обратно вместе?

— Нет, спасибо, я совсем не фанат бега.

Ева смеется.

— Пока, Элис. Приятно было поболтать. Увидимся у Тамсин в пятницу. А может, и раньше.

Я задумчиво гляжу ей вслед. Я благодарна ей за рассказ, но слишком уж много информации она вывалила на меня за один раз. Может, это ей не стоит доверять? А Нина, судя по тому, что я узнала о ее романе и отношении к Тамсин, возможно, вовсе не была такой милой и приятной, как мне поначалу казалось.