Посланец Сварога - Лопатин Георгий. Страница 70

Также Рус заказал у кузнеца Тита золотой перстень-печатку все с тем же финистом с руной Рок в виде буквы «Ж» в теле. Хотя долго разрывался между ней и руной Перун, что отражается в виде буквы «П». Смысл: законы справедливости, могущество, правосудие, великодушие покровительства. Справедливость Перуна отличается от проявляемой Сварогом, и для врага она может стать его смертью. Обращаться к Перуну можно исключительно в том случае, если уверен в своей правоте. Тогда будет определена справедливая кара. Эта руна является оберегом воинской силы и мужества, она поддерживает в сражении за правду и Родину. Стихии и их энергия, сражения, победы несмотря ни на что – такие силы заложены в эту руну. Сильный, могущественный, прямолинейный и мужественный Перун защищает все Мироздание перед Хаосом, поддерживая жизнь в Порядке и Правде.

Но в итоге Рус все же остановился на Роке. Смысл руны таков: Рок судьбы и могущество духа. Эта руна означает предписание неизбежной судьбы – роковые правила, которые уготовили сами боги, понимание, что отсутствуют варианты, иные выходы, но в то же время присутствует решимость, право быть в поиске лучшей доли. Сложность руны Рок – предопределенность, карма, девизом которой можно назвать фразу «Чему быть – того не миновать».

Рус подумал, что именно эта руна, ее значение, максимально близко подходит к его ситуации с попаданием-вселением (чем не рок судьбы?) и предначертанностью дальнейших шагов, одновременно с этим непредсказуемости тех изменений, что он спровоцировал, ведь могло стать как лучше, на что он, собственно, и надеялся, так и хуже, чего страшился и что давило ему на психику. Ну и в целом есть слово на русскую букву «ж», что выражает всю необъятность и глубину его, мягко говоря, непростого положения. В общем, да, она самая – жопа.

«Хотя, если уж на то пошло, то и руна Перун к этому определению подходит, просто звучит чуть мягче – попа, – мысленно, чуть истерично засмеялся Рус. – Можно было и двойную руну заказать с руной Рок внутри Перуна, но как-то две задницы – это для меня уже чересчур!»

61

Степь на границе с землями славян оказалась пуста, это играло на руку Русу в том плане, что о появлении его армии противник не узнает до того момента, когда уже станет поздно. Причин тому хватало, и в первую очередь сказывалось то, что рода кутригуров не хотели провоцировать славян на набег, то и дело мелькая у них перед глазами. А это вполне могло произойти, несмотря на зимнюю погоду.

Лишь в дневном переходе от Крыма стали появляться первые редкие стойбища. Их сметали с ходу, вырезая подчистую всех мужчин, кто в принципе мог взять в руки оружие и сесть на коня. Фланговые сотни не давали уйти случайным беглецам – пастухам, так что армия славян всего за два дня, преодолев порядка восьмидесяти километров, оказалась на крымском перешейке.

Теперь, по максимуму пользуясь эффектом неожиданности, требовалось провести как можно более эффективное вторжение и разбить многократно превосходящего числом противника по частям, пока он не успел очухаться.

Еще перед походом Рус, осознавая, что тактик и стратег из него не ахти, устроил мозговой штурм с участием приближенных к нему людей, то есть Славяна с Ильмерой и Огнеславом. Дядька оставался воеводой и командовал непосредственно дружиной.

– В идеале нам надо уничтожить всех степняков, что находятся в Крыму, – сказал Рус, раскатывая подготовленную им примерную карту полуострова, благо что ландшафт простой, как и береговая линия.

Славян присвистнул. И его можно понять: шутка ли, уничтожить практически весь союз племен кутригуров, а если точнее, то две трети населения, это больше ста пятидесяти тысяч человек, что откочевывали в Крым на зимовку. Местные кочевники, потомки скифов и сарматов с гуннами, когда приходят кутригуры, сбегают со своими стадами коров и отарами овец в горные районы. Каждую зиму между ними идет тихая резня…

– Вопрос в том, как это сделать нашими силами.

– В честном бою точно не одолеть, – сказал брат. – Если степняки загодя узнают, что на них собираются совершить нападение, то они, созвав всех от мала до велика, могут выставить до пятидесяти тысяч человек.

– Именно, потому нужно атаковать внезапно, по максимуму использовав эффект неожиданности.

– Не получится… – сказал Огнеслав. – Стоит нам только войти в эти земли, как они тут же соберут армию. Расстояния тут плевые. Уже через два дня начнут сбор. Мы до ее подхода сможем побить едва четверть степняков.

– Это если мы пойдем толпой, – сказал Рус.

– А ты как хочешь? – удивился Славян.

Огнеслав и сестра тоже заинтересованно посмотрели на Руса. Инстинкты говорили им, что только все вместе они сила, и они, безусловно, правы. Но как известно, в любом правиле бывают исключения, о чем Рус и поведал.

– Я хочу предложить необычный и рискованный вариант. Разбить армию на отряды по двести-четыреста человек и пройтись по степи частым гребнем. Смотрите сами, Крым, если отсечь от него Керченский полуостров, похож на квадрат со стороной примерно в сто пятьдесят верст. У меня под рукой как раз пятнадцать тысяч человек, забавное совпадение, кстати… Как раз тысяча человек на десять верст, или сотня воинов на версту! – произвел он нехитрые подсчеты.

– И ты хочешь быстрым наметом расчесать степь мелкими отрядами-стаями, вычесав из нее всех степняков, как блох гребнем?! – воскликнула потрясенная Ильмера.

– Верно. Вопрос в том, реально ли это? Потому как если случится хоть одна заминка, то можно сматывать удочки и быстро-быстро бежать.

– Хм-м… – с несколько ошарашенным видом выдал Огнеслав и очумелым взглядом уставился на Руса. – Это…

– Это просто гениально! – с восторгом воскликнул Славян.

– Это дерзко, но реально, – наконец, справившись с собой, задумчиво выдал Огнеслав. – Непросто, но реально…

– Да, если действовать быстро, то противник не успеет ничего сделать, – сказал брат.

Его прямо-таки потряхивало от возбуждения и нетерпения. Масштаб и дерзость задуманного братом нападения Славяна потрясли до глубины души. Ведь никто ранее даже помыслить не мог ни о чем подобном!

– Но нужно составить план на тот случай, если основной не удастся, – сказал воевода.

– Само собой, – согласился Рус.

Дальше пошла нудная проработка деталей как первичного плана, так и плана «Б».

Рус в ночь перед вторжением собрал основных военачальников, то есть командиров тысяч (в качестве которых формально выступали его многочисленные братья, в том числе Славян) и сотен (это, как правило, его двоюродные братья, но над всеми ними стояли дядьки – опытные воины; так, Славяна курировал все тот же Огнеслав).

– Еще раз повторяю: держитесь плана! Не задерживайтесь на месте дольше, чем это необходимо. Не отягощайтесь трофеями! Не отвлекайтесь! Клянусь Перуном, если я узнаю, что кто-то из вас замедлил движение из-за того, что нагрузился всяким барахлом или решил подольше покувыркаться с пленницами, то сам отправлю его в навь! Вот этим самым ножом вскрою ему глотку!

Рус достал свой вороненый клинок.

– Запомните, для нас дорога каждая минута! Нельзя дать противнику опомниться! Не тратьте время даже для того, чтобы трахнуть какую-то девку! У вас будет еще на это время! Никуда они не денутся! Вам ясно?! Держите людей в узде!

Рус медленно обвел взглядом присутствующих братьев и дядек. После чего добавил:

– Три дня. У нас всего три дня, чтобы дойти от побережья до гор, втоптав в землю все, что окажется у нас на пути.

Рус считал, что трех дней действительно более чем достаточно, чтобы пройти от перешейка до гор. Ведь там всего-то около ста километров. И еще до того, как первые лучи солнца показались над горизонтом, конная лава понеслась на юг, растекаясь на запад и восток, постепенно дробясь на тысячи и далее на сотни. Так мелко, конечно, не дробились, шли по три сотни.

Шли отриконь, так что могли поддерживать высокий темп движения, идя легкой рысью, это примерно пятнадцать километров в час. Пять километров прошли, смена коня, пять километров – и новая смена коня.