Бастард: Сын короля Ричарда - Ковальчук Игорь. Страница 11

— Я его не знаю, — Серпиана очаровательно улыбнулась. — Я читаю его из твоей памяти. — Ричард машинально прижал руку к виску. — Не надо волноваться. Больше ничего я читать не могу. Только это.

— Ты меня успокоила… Но, наверное, стоило спросить разрешение.

— Чтоб спросить разрешение, мне нужно было залезть в твою память и выучить твой родной язык. — Улыбка девушки стала еще очаровательнее. — Иначе ты просто не понял бы меня.

Ричард едва слышно выругался.

В дверях кухни появилась жена хозяина трактира — высокая женщина, в противоположность мужу довольно худая, с сединой, почти незаметной в рыжих волосах. Поджав губы, она подошла к столу, за которым сидели Дик и Серпиана, и показала обоим простенькое синее платье, кое-где полинявшее от стирок, и темный суконный плащ. Плащ был хорош.

— Пойдет, — согласился молодой воин и протянул одежду спутнице. — Хоть немного-то постесняйся! — процедил ей сквозь зубы, когда она собралась непринужденно сбросить с плеч его куртку.

Девушка старательно покраснела, плотнее закуталась в верхнюю одежду и под нею ловко влезла в платье. Что ж, ее гибкость и ловкость были вполне понятны.

Трактирщица одобрительно покивала, увидев Серпиану одетой, поправила на ней лиф и пояс, подтянула шнуровку и зашагала обратно. Девушка-змея, оглядев себя, проводила ее взглядом, в котором недоумения было больше всего.

— Ей понравилось… Что тут может нравиться?

— Вполне приличное платье.

— Оно выглядит на мне как мешок.

— У нас не принято демонстрировать достоинства фигуры так откровенно, как у вас.

Серпиана усмехнулась и еще раз взглянула на дверь, за которой скрылась жена трактирщика.

— Я понимаю. Все для некрасивых женщин, чтоб они не чувствовали себя ущемленными.

Ричард попробовал поданное ему пиво и одну фужку подвинул ближе к спутнице. Пощелкал ногтем по краешку.

— Ты пьешь? Это отличное местное пиво.

— Попробую.

Рядом с кружками появилась мелкая вяленая рыбешка на плетеном тростниковом блюде, соленый лук и перец, и мелкие кусочки жареного мяса. Остальную часть заказанного поросенка трактирщик подал в разнообразных видах, и уже после того служанка наконец принесла и поставила на стол плетеный поднос с двумя еще горячими серыми булками и маслом. И, конечно, была миска с бобами и мучной подливкой. Дик поморщился, глядя на бобы, — он не слишком любил их. Бобы считались пищей простолюдинов, но в замке его отчима бобы и фасоль появлялись регулярно, позже, на службе, тоже часто приходилось пробавляться ими. В людской и казарме знатных графов и герцогов этой пищей очень часто кормили солдат, слуг и гостей попроще. Но жаловаться было не на что. Для сытости, да к мясу должны были сойти и бобы.

Молодой воин взял нож и принялся пластовать свинину — горячую и сочную. Вкус у мяса был замечательный, видимо, поросенок еще утром бегал по двору. Серпиана ела свинину с удовольствием, не обошла вниманием и мелкую вяленую рыбку, запивая ее пивом. На бобы и хлеб она даже не посмотрела.

С шумом распахнулась дверь, причем наверняка от пинка ногой, и в трактир ввалился рослый парень в расстегнутом подкольчужнике поверх грязной рубашки и в высоких сапогах со шпорами.

— Эй, хозяин, каплунов, сыру и пива! И вина! Живее давай тащи еду!

— Сейчас, благородный господин, — засуетился хозяин. — Сейчас, дожарим на огне окорок и немедленно поставим каплунов.

— Я тебе что сказал?! — рявкнул парень — в его манерах Дик узнал повадки такого же, как он сам, безденежного молодого дворянина довольно низкого пошиба, для которого война и гонор — два способа прожить. — Я тебе сказал — каплунов! Я сказал — быстро! Ты чем слушаешь, жирнобрюх?

— Эй, парень, полегче. — Ричард поднялся, прекрасно понимая, что, если новоприбывшего не осадить, он может разойтись не на шутку. — Сейчас хозяин поджарит мне свиной окорок, а там, глядишь, и до твоих каплунов дело дойдет.

— Ты подождешь! Кто ты такой вообще?

— Я сказал — полегче!

— А морду твою грязную не размазать по столу?

Они оказались уже на расстоянии двух шагов друг от друга, померились взглядами, а потом шумно сцепились. Полетела на пол перевернутая ногой скамейка, вслед за тем упал и стол, в углу завизжала женщина. Серпиана привстала, с любопытством наблюдая за дракой, — зрелище так захватило ее, что девушка забыла даже о свинине. Молодые люди награждали друг друга ударами, потом рухнули на пол год хруст упавшего со стола блюда. Большинство ужинающих даже не поднялись с мест, они продолжали жевать, только головы повернули, чтоб не пропустить ни одной детали великолепного развлечения. Только те, кто сидел поближе к дерущимся, поспешили спасти свою заказанную еду.

Ричард быстро оказался сверху, крепко прижал противника к полу, врезал ему с размаху, впрочем, так, чтоб ненароком не убить, и встал на ноги. Парень, зашевелившись, посмотрел на Дика с пола не без симпатии. Протянул руку. Дик помог ему подняться.

— А ты силен, — протянул новоприбывший, улыбаясь. — Выпьем?

— Непременно. Подсаживайся. Сейчас поспеет окорок.

— Ага, а потом поднажмем и моих каплунов.

— Хозяин, слышал?

— Слышал, благородный рыцарь.

— То-то же. И пиво неси. Побольше!

— Тебя как зовут? — улыбаясь, спросил Ричард.

— Эдвин. Из Лейстера. А тебя?

— Ричард. Можно Дик. Из Корнуолла.

— Прям из самого Корнуолла?

— Нет, из Уолсмера, местечка поблизости от Корнуолла.

Серпиана с интересом проследила за развязкой, и, когда Эдвин отвернулся, с улыбкой сказала Ричарду:

— Никогда я вас, мужчин, не понимала. Сначала дрались, теперь вроде уже лучшие друзья. Дик развел руками:

— Ну, надо же как-то проводить время. Служанка уже тащила свежезажаренный окорок. Двое мужчин споро располосовали его на крупные куски и вгрызлись в мясо. По ходу дела Эдвин продолжал распоряжаться — куда нести его вещи, чем кормить двух его коней, сколько укропа сыпать в похлебку. Успел он отвесить и пару комплиментов в адрес Серпианы, но неназойливо, видимо понимая, что последствия ухаживаний за девушкой нового приятеля не ограничатся приятной для души и полезной для здоровья потасовкой.

— Как зовут красавицу? — поинтересовался он. Серпиана растерянно покосилась на Ричарда. Назойливый лейстерец этого, к счастью, не заметил.

— Ее зовут Анной, — ответил Дик за девушку и подмигнул ей, мол, запоминай.

— Отличное имя. — Эдвин дожевал кусок окорока и потянулся за каплуном, как раз принесенным с кухни. Пальцами разорвал его на куски, хотя мясо, только что снятое с вертела, было горячим. Попробовал. — Отлично мясо. Отличное пиво… Куда направляешься, корнуоллец? На турнир никак?

— На турнир.

— Отличная идея — турнир. Вообще теперь, когда на трон взошел Ричард, все пойдет по-другому, правильнее. Он — настоящий воин, настоящий рыцарь. Теперь турниров и войн будет предостаточно. Генрих-то собирался в крестовый поход, не может быть, чтоб его сын не закончил начинание.

— А тебя это радует? — хмуро спросил Дик, пробуя курятину.

— Тебя что — нет? Добыча, пленницы. Мне рассказывали, сарацинки — настоящие красотки.

— У нас и без сарацинок в Англии есть красавицы.

— Конечно. — Эдвин покосился на Серпиану. — Но помимо англичанок всегда хочется попробовать еще и иноземок. Да и золото в Англии на дороге не валяется. После похода я бы себе купил деревеньку.

— Если тебе повезет.

— А зачем думать, что не повезет? Я буду верить в лучшее. — Он полез пальцами в кошелек на поясе и вынул маленький стаканчик с костями. — Сыграем?

— Почему бы и нет…

Ричард подозвал трактирщика, заплатил за комнату, перенес туда вещи и показал Серпиане на кровать. Комната была маленькая, но и к такой Дик был совершенно непривычен — в доме отчима он спал в одной комнате с братьями и их слугой, при дворах герцога Корнуоллского и графа Йоркского ночевал когда в общем зале, когда на конюшне. В трактирной комнатушке имелась самая настоящая кровать — деревянная, с потемневшей от времени спинкой и засаленным одеялом, брошенным поверх тюфяка. Был и старый сундук, на котором можно было расставить еду, в который можно было спрятать все самое ценное. Под окно был брошен еще один тюфячок, видимо, на всякий случай.