Ради жизни. Рассказы по миру романа "Дурак космического масштаба" (СИ) - Бэд Кристиан. Страница 12
И тогда Вальтер понял, что и он сейчас закричит. Закричит от глупости, зла и неизбежности того, что видит вокруг.
Зверь проснулся. Он зарычал и стряхнул с себя глупую человеческую реальность.
Первобытная ярость поднялась в Вальтере и бросилась на сознание, пожирая его. Свет разума начал меркнуть.
Тут же глухой удар потряс здание, и внешний свет тоже погас.
— Вальтер! Нет! — взвыл Извар.
Они схватились! Удар! Ещё…
Рычание Извара…
Ещё более страшное рычание, рвущееся из собственного горла…
Удар! Перекат!
Вальтер опрокинул тяжеленного брата, навалился, пытаясь впиться зубами в шею. В ноздри ударил противный душный запах…
Кровь.
Свет вспыхнул внутри, возвращая его в мир.
Замигала аварийная лампа на потолке.
Застонал от боли Извар.
Заплакала перепуганная Изабелла.
Болело всё тело. Сердце стучало так, что казалось: оно кричит от боли. Браслет перестал колоть руку — датчик сгорел.
Извар сидел на полу, обхватив руками разбитую окровавленную голову. Над его коммуникатором вздулся и пульсировал шарик информационного чата.
— Что случилось? — прохрипел Вальтер.
— Зверь! — Извар застонал, поднимаясь на четвереньки. — Он снёс ограждение… Ограду замкнуло. Бегом, или даже я не успею тебя отсюда вывести! Это пси-воздействие Зверя… Держи себя! Не поддавайся ему! Он здесь! Держи! Только не стань зверем!
Извар схватил Вальтера за плечо, помог подняться, потащил к выходу.
— Иза! — крикнул Вальтер, оборачиваясь.
Девушка забилась в дальний угол комнаты. Она скалилась ему вслед, как сумасшедшая белка.
— Да не пойдёт она! Нет в ней уже ничего! Пляска генов давно убила старшую ветвь нашей семьи! Да не смотри ей в лицо!!!
Извар зарычал, обхватил Вальтера и вышвырнул в коридор.
— Беги! Это действует яд! Я дал тебе яд, когда мы сюда шли! Ради Беспамятных богов, держись, чужак!
Они выбежали во двор. Холод хлестнул Вальтера по лицу.
Над запястьем Извара продолжал мигать чат.
— Жди! — крикнул он. — Твои спускаются! Они должны успеть!
— А ты? Летим со мной! Летим отсюда! Извар? Как вы можете здесь⁈
Но лишь низкое утробное рычание было ему ответом.
Извар упал на снег, его корчило и выворачивало наизнанку.
А от крыльца…
От крыльца шёл Он. Самый страшный зверь этих мест. Вайшуг.
Подчиняющий жертву силой её собственных страхов. Пожирающий заживо. Трепещущую. Слабую. Мечтающую об одном — быть сожранной.
Ах, как он был красив. Голубовато-белая шкура напоминала ресницы Изабеллы. Глаза светились серебром, полупрозрачные клыки ловили блики сдуревшей сигнализации.
Периметр был нарушен, но никто не рисковал выйти во двор, пока там бродил Он.
Вальтер спиной ощущал тех, кто жался сейчас к дверям Цитадели с оружием в руках. Тех, кто желал ему гибели и давился бессильной злобой. Иза сумела вызвать подмогу так, как она это понимала. Кровь предателей…
Зверь надвигался.
Жизнь, сотканная из страха и унижений, встала перед глазами Вальтера. Всё плохое, что было с ним: смерть родных, поражения и обиды.
— Даами тэ… Да хранят меня боги… — прошептал он, падая рядом с Изваром в снег и закрывая лицо руками.
Зверь ждал. Его глазами в душу Вальтеру смотрела безумная ледяная долина — холод и мрак на многие единицы вокруг. Похороны тепла.
«Ты умрёшь здесь, — поднималось из глубины сознания. — Тебя призвали, чтобы ты умер во льдах. Так умри же, двуногий?»
Вальтер с усилием отнял от лица дрожащие руки и посмотрел в серебряные глаза гигантского хищника. Безумие льда — вот что в них было. Как и в глазах Изабеллы. Лёд убил её. Иза была мертва.
Глаза хищника замерцали, переливаясь, словно в их холоде были свои далёкие звёзды.
В памяти Вальтера пробудился вдруг ещё больший холод.
Он вспомнил заснеженные пустоши спутников планет, те, где минус сто пятьдесят — ещё ничего, ещё можно терпеть и годами не видеть солнца. Вспомнил проколы пространства, где сама материя утрачивает смысл, а мозг засыпает, теряя якоря в текущей реальности, и время вздувается пузырями.
Зверь шумно втянул воздух, принюхиваясь, и тряхнул мордой. Холод в сознании человека был чужд и жизни, и смерти.
Вальтер собрал остатки сил, и тело его согрелось, освобождаясь от ледяной удавки звериной воли, налилось золотом.
Он ощутил жар дыхания вайшуга. До его морды было не больше метра. Острая шерсть торчала иглами. Исполинские клыки светились в темноте.
— Я не зверь, — прошептал Вальтер. — Я ухожу.
Он поднялся, заслоняя собой Извара.
— Я — человек. Ухожу. Отпусти.
Зверь вздыбил колючую шерсть, попятился. Он был готов отступить, уйти, оставить этого чужого страшного человека с его холодными невкусными звёздами.
Его обиженное рычание ударило по барабанным перепонкам, заставив задрожать сердце Вальтера.
И тогда лицо Изабеллы встало перед его глазами
А стоит ли жить, если она останется здесь, а он улетит? Может, лучше в снег? От зверя-то он уйдёт, но как уйти от себя?
— Стой!
Человек шагнул вперёд, протянул руку и коснулся белоснежной шкуры.
Острые шерстинки вонзились в пальцы. Глаза хищника стали наливаться горячим живым золотом, а холодное серебро потекло в кровь человека…
Вальтер закрыл глаза и глубоко вдохнул, впуская в себя холод.
И вдруг сверху обрушился пресс.
Из ниоткуда на зверя и человека упала запредельная тяжесть и тут же слегка ослабла, выпуская хищника.
Вайшуг тенью метнулся в ночь, выскальзывая из полевого захвата армейского катера.
Вальтер, борясь с давлением домагнитного поля, поднял голову. Эмблемы были свои, имперские. Это прилетели за ним.
Он рухнул на снег. Диалог со зверем сожрал его силы. Вальтер был не в состоянии даже взмахнуть рукой, подать сигнал, но его заметили по маячку личного коммуникатора.
Катер сманеврировал, завис, в боку ожила мембрана шлюза. Здоровенный пилот в текучей защите компрессионного костюма высунулся по пояс, ухватил Вальтера за шиворот, потащил внутрь.
— Стойте! Я не один! — Вальтер извернулся из последних сил. Крикнул: — Извар!
— Иди! — отозвался чернобородый, поднимаясь на колени. — Он не тронет меня — я давно уже мёртв. Прощай! Не вспоминай плохо!
Мембрана сомкнулась. Катер рванулся вверх. Перегрузка швырнула Вальтера на пол.
— Иза… — прошептал он.
Ему показалось, что где-то далеко тоскливо зарычал зверь.
* * *
— Ну и где этот ходячий дипломатический скандал? Как там его?..
— Дерен, господин инспектор.
Адам Джастин, инспектор Северных и Южных колоний Империи, поморщился. Знавал он уже одного Дерена. Лет этак пятьдесят назад.
—…Всё в рамках закона, — продолжал выкручиваться капитан «Скорка», седой, поджарый и хитролицый. — Да, по факту мы совершили посадку в карантинной зоне Содружества… Но… при экстренной необходимости мы имеем на это право — как военное судно!
— Вы идиот, — процедил сквозь зубы инспектор, не поворачивая головы. — Вы решили, что карантин устроен на Гране для вашего развлечения?
— Да за две тысячи лет вся зараза там уже передохла!
— Эта зараза — не подыхает! В карантинной зоне сохранилась реликтовая фауна Граны. Она влияла на древние Дома камней многие сотни лет. Эти люди не просто предали Империю и Содружество. Их психика искорёжена постоянным давлением хищников. Они звери. Это не лечится.
Инспектор и капитан шли от посадочного ангара к медотсеку, сзади тащился хвост из офицеров, ординарцев и порученцев линейного крейсера «Скорк».
Инспектор прилетел один. В силовом сопровождении он не нуждался. Его психической силы хватило бы на десяток таких кораблей.
Капитан «Скорка» усиленно делал вид, что инспектора не боится, а значит, к визиту он был готов.
— Психотехники не обнаружили у него никаких отклонений…