Вспоминая голубую Землю (ЛП) - Рейнольдс Аластер. Страница 13

Он остановился перед ней и подумал о том, чтобы снова активировать связь, подняв ее выше, чем раньше, чтобы посмотреть, что на самом деле происходит в ее голове. Но он был слишком дезориентирован для этого, слишком не уверен в своих собственных чувствах.

- Я думаю, что, возможно, допустил ошибку, - сказал Джеффри. - Но если я и сделал это, то по правильным причинам. Для тебя и других слонов.

Матилда тихо заурчала и наклонила хобот, чтобы он почесал за левым ухом.

- Меня не будет некоторое время, - продолжал Джеффри. - Судя по всему, не больше недели. Самое большее, десять дней. Мне нужно подняться на Луну, и... что ж, я вернусь так быстро, как только смогу. Ты справишься без меня, не так ли?

Матилда снова принялась шарить вокруг. Она бы не просто справилась без него, - подумал Джеффри. Она едва ли заметит его отсутствие.

- Если что-нибудь всплывет, я пришлю Мемфиса.

Не обращая внимания на его заверения, она продолжила свои поиски.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Женщина из банка извинилась за то, что заставила его ждать, хотя на самом деле прошло не более нескольких минут. Ее звали Марджори Ху, и она, казалось, искренне стремилась помочь, как будто он застал ее в трудный день, когда приветствовался любой перерыв в рутине.

- Я Джеффри Экинья, - запинаясь, произнес он. - Родственник покойной Юнис Экинья. Ее внук.

- В таком случае я очень сожалею о вашей потере, сэр.

- Спасибо, - торжественно произнес он, выдержав благоразумную паузу, прежде чем перейти к делу. - Юнис держала депозитную ячейку в этом отделении. Понимаю, что как член семьи я имею право ознакомиться с содержимым.

- Позвольте мне разобраться с этим для вас, сэр. Некоторое время назад были проведены некоторые восстановительные работы, так что, возможно, мы перенесли коробку в другую ветку. Вы знаете, когда был арендована эта ячейка?

- Некоторое время назад. - Он понятия не имел. Кузены ничего ему не сказали, предполагая, что они вообще знали. - Но это все равно будет на Луне? Я только что из Африки.

Он путешествовал, как любой другой турист, и уехал на следующий день после встречи с кузенами. После прохождения процедуры выезда в Либревиле его усыпили и упаковали в пассажирскую капсулу размером с гроб. Капсула была подана, как пулеметный патрон, в камеру ожидания капсульного нитепоезда с тупым корпусом, где она автоматически вставлялась на место и подключалась к внутренним шинам питания и биомонитора, вместе с шестьюстами идентичными капсулами, плотно упакованными для максимальной эффективности транспортировки.

А три дня спустя он проснулся на Луне.

Не было ощущения, что он путешествовал дальше, скажем, Китая, - пока он не сделал свой первый неуверенный шаг и не почувствовал нутром, что он больше не на Земле. Он позавтракал и завершил иммиграционные процедуры для сектора, управляемого африканцами. Как и было обещано, пришло сообщение от кузенов: подробности о заведении, которое он должен был посетить.

Ничто в отделении Центральноафриканского банка в Копернике его не удивило, кроме того факта, что оно было точно таким же, как и любой другой банк, в котором он когда-либо бывал, от Могадишо до Браззавиля. Тот же запах нового ковра, та же мебель с эффектом дерева, та же подчеркнутая вежливость персонала. В условиях лунной гравитации все передвигались вприпрыжку, и акценты были разными, но это были единственные признаки того, что он был не дома. Даже изображения на стене, сменявшие друг друга, были в основном изображениями наземных объектов. Реклама продвигала страхование путешествий, пенсионные программы, инвестиционные портфели.

Марджори Ху попросила его посидеть в маленькой комнате ожидания без окон с растением в горшке и фальшивым видом на океанские волны, пока она проверит местонахождение банковской ячейки. Он легко собрался в поездку, запихнув все необходимое в большую черную спортивную сумку на молнии с выцветшим логотипом сбоку. Он держал сумку между ног, выковыривая земную грязь из-под ногтей, пока дверь снова не открылась и не вошла Марджори Ху.

- Нет проблем, - сказала она. - Она все еще находится в наших хранилищах. Мы работаем там уже тридцать пять лет, то есть примерно столько же, сколько у нас был филиал в Копернике. Не могли бы вы последовать за мной?

- Я предполагал, что вы захотите проверить меня или что-то в этом роде.

- Мы уже это сделали, сэр.

Она повела его вниз по лестнице. Двери, достаточно тяжелые, чтобы выдержать давление в случае аварии, распахнулись при приближении женщины. Она повернула голову, чтобы посмотреть на него, пока они шли.

- Мы вот-вот выйдем за пределы досягаемости расширения, а я не говорю на суахили. - Из кармана юбки она вытащила маленький пакет, завернутый в пластик. - У нас есть переводчики для наушников.

- На каких языках вы говорите?

- Мм, давайте посмотрим. Китайский и английский, немного русского, и я изучаю сомалийский и хауса, хотя оба они все еще находятся в стадии проработки. Мы можем нанять человека, говорящего на суахили, который будет сопровождать вас, но это может занять некоторое время.

- С китайским у меня все в порядке, но подозреваю, что английский будет проще для нас обоих. Я даже знаю несколько слов по-сомалийски, но только потому, что на нем говорила моя няня. Она была милой леди из Джибути.

- Тогда перейдем на английский. - Марджори Ху убрала наушники. - Через несколько мгновений мы потеряем расширение.

Джеффри едва почувствовал этот переход. Это был отказ от неопределенных плавающих возможностей, а не внезапное сокращение потоков открытых данных.

- Сюда когда-нибудь заходил кто-нибудь, для кого вы не могли перевести? - спросил Джеффри.

- Ни разу с тех пор, как я здесь. Любому, кто говорит на таком непонятном языке, лучше иметь подкрепление. - Тон голоса Марджори Ху микроскопически изменился теперь, когда он услышал звуки ее речи, генерируемые гортанью.

Последний комплект герметичных дверей привел их в хранилище. Стены комнаты, похожей на морг, были уставлены маленькими шкафчиками с серебристо-оранжевыми фасадами, высотой в шесть уровней, всего около двухсот. Учитывая фактическую невозможность совершения кражи в контролируемом мире, в такого рода мерах по обеспечению сохранности больше не было особой необходимости. Несомненно, банк рассматривал размещение этих ящиков как утомительную обязанность по отношению к своим пожилым клиентам.

- Это ваша, сэр, - сказала она, направляя его к определенному ящичку, расположенному тремя рядами выше от пола, единственному в комнате с зеленой лампочкой над ручкой. - Открывайте ее, когда захотите. Я выйду, пока вы не закончите. Когда закончите, просто задвиньте ячейку обратно в стенку; она защелкнется сама по себе.

- Спасибо.

Марджори Ху издала тихий, нервный покашливающий звук. - Я обязана сообщить вам, что вы остаетесь под наблюдением. "Глаза" не являются достоянием общественности, но в случае проведения расследования мы были бы обязаны предоставить записанные изображения.

- Это прекрасно. Я и не предполагал бы иного.

Она выдавила деловую улыбку. - Я оставлю вас наедине с этим.

Джеффри поставил свою сумку, когда она вышла из комнаты, и дверь между ними с шумом захлопнулась. Он не терял времени даром. От его прикосновения ячейка выдвинулась из стены на гладких металлических направляющих, пока не достигла предела своего перемещения. Она была с открывающейся крышкой, внутри лежала коробка кремового цвета поменьше. Он вытащил коробку и поставил ее на пол. Даже с учетом лунной гравитации она показалась ему неожиданно легкой. Значит, никаких золотых слитков. Коробка, на которой был нанесен логотип банка, имела простую откидную крышку без замка или защелки. Он открыл ее и заглянул внутрь.

В коробке лежала перчатка.

Перчатка от скафандра. Слои ткани чередуются с пластиковым или композитным покрытием, придающим гибкость и прочность. Ткань была серебристой или грязновато-белой - трудно судить при тусклом освещении хранилища, - а пластины бежевыми или, возможно, бледно-желтыми. На манжете перчатки было соединительное кольцо из сплава, что-то вроде металлической вставки синего цвета со сложными позолоченными контактами, которые, предположительно, фиксировались на месте, когда перчатка крепилась к рукаву костюма. Перчатка была вычищена, потому что, несмотря на ее кажущуюся неряшливость, его руки остались незапятнанными.