Вспоминая голубую Землю (ЛП) - Рейнольдс Аластер. Страница 68

Джеффри пошатнулся. Он знал о Тиамаате; он знал об Организации Водных Наций и имел некоторое представление о том, чем они занимаются под водой. Но масштабы этого явления были поразительными.

Он понял, что действовал в условиях грубого заблуждения. Живя на суше, было легко подумать, что акватика представляет собой не более чем неудачный эксперимент по подводной жизни, подобный ранней лунной базе.

Но это было королевство. На мгновение у него закружилась голова, и он начал задаваться вопросом, не было ли его существование неудавшимся экспериментом.

Так же быстро, как это было раскрыто, вид на Тиамаат исчез, и он снова оказался внутри закручивающейся трубы, ныряя с радостной самозабвенностью через серию вертикальных S-образных изгибов, пока они вдвоем не оказались в другом бассейне - или, скорее, в том, что, как он теперь оценил, было своего рода развязкой между различными системами труб, с собственными порталами с цветовой кодировкой. Это был перекресток побольше, и на этот раз они были не одни. Другие водные обитатели слонялись по бассейну, держась не слишком близко к точкам входа/выхода с их сильными течениями. Было даже несколько посетителей или новоприбывших, одетых в такую же упряжь, как у него самого. Они собрались в группы, разговаривая и смеясь.

Некоторые были полностью сформированы для воды, как Гилберт, но были и другие, которые все еще сохраняли базовую анатомию сухопутных увальней, с нормальным набором конечностей. Некоторые из этих пограничных случаев, казалось, были довольны длительным погружением, в то время как другие носили легкие дыхательные аппараты различных видов. Из того, что Джеффри понял, процесс полной водной трансформации не был мгновенным; на маршруте было много промежуточных станций, и не все решались на дальнейшую операцию после того, как получили основные изменения.

Гилберт подплыла к оранжевому порталу, а затем они помчались по другой трубе - на этот раз не так далеко, - пока не вышли на другой перекресток, на этот раз ненамного больше первого. В этом бассейне было немало порталов, но были и выходы с цветовой маркировкой, которые еще не были открыты для воды. Гилберт подплыла к одному из этих выходов и нажала перепончатой рукой на панель справа от него; круглая дверь откатилась в сторону, открывая освещенный, заполненный водой коридор.

Пройдя небольшое расстояние, они оказались в бассейне, который был едва ли больше частного джакузи. Он занимал изогнутую комнату с зелеными стенами и окнами, расположенными с одной стороны. Джеффри попытался встать, высунув голову на свежий воздух, маска и защитные очки автоматически расстегнулись с мягким хлопком высвобожденного всасывания. Вода стекала с него тысячью капель размером с жука.

Через окна в одной половине комнаты он увидел еще один аспект обширного подводного пространства Тиамаата: башни, грибовидные наросты геодезических куполов, светящиеся изнутри освещенной прожекторами зеленью. Тиамаат тянулся на многие километры.

Что-то вроде канала или канавы отходило от джакузи через арку в соседнюю комнату. Гилберт плыла впереди, но ее лицо и верхняя часть тела были в основном над водой. Джеффри, теперь уже выпрямившийся, шаркал сзади. Ремень безопасности втянул ласты, убрав их, как сложенные крылья ангела. Он пробыл в воде всего несколько минут, а ходьба уже казалась абсурдным эволюционным тупиком.

Заполненная водой канава привела их к Труро.

- Я очень рад, что вы приняли мое приглашение, - величественно произнес он. - У вас, конечно, никогда не было никаких обязательств иметь с нами дело снова.

- Это было совсем не то, что я чувствовал, - сказал Джеффри.

- Что ж, давайте посмотрим на это с положительной стороны. Теперь вы здесь, и у нас есть все шансы найти общий язык.

Труро изменился. Он больше не был тем мужчиной в костюме цвета морской волны.

Теперь он плавал в выложенном зеленой плиткой бассейне в форме почки, пузырящемся ароматной пеной. Его голова плавно сливалась с гладкой яйцевидной формой туловища, все детали его скелета и мускулатуры были скрыты под слоями изолирующего жира. Его совершенно безволосая серая кожа отливала восковым перламутром. У него не было наружных ушей и почти не было носа. Его ноздри представляли собой две активируемые мышцами щели, которые открывались и закрывались при каждом вдохе. У него были большие, почти круглые глаза, очень темные и проницательные. Они моргали сложным морганием с двойной мембраной.

- Почему ваше воплощение выглядело не так?

- Думаю, это только еще больше усложнило бы проблему. Кроме того, когда я проявляюсь, я склонен возвращаться к своей прежней анатомии. Назовите это ностальгической привязанностью. - Труро прикоснулся рукой с перепончатыми пальцами к тому месту, где до операции, должно быть, находился его нос. - Не то чтобы я о чем-то сожалел. Но иногда, знаете ли, по старой памяти.

Консоли и дисплеи данных с массивными водонепроницаемыми клавиатурами покачивались в воде, как яркие игрушки для купания. Джеффри не мог вспомнить, когда в последний раз видел настоящие, надежные системы визуализации данных и интерфейса за пределами музея. Книги были более распространены, чем экраны и клавиатуры.

Труро отодвинул панель клавиатуры в сторону, освобождая перед собой место. - Входите. Присоединяйтесь ко мне, - сказал он, пропуская их вперед. - Нам о многом нужно поговорить.

- Могу я теперь оставить вас, сэр? - спросила Гилберт.

- Конечно. Спасибо тебе, Мира.

Когда они остались одни, Джеффри снял с себя ремень безопасности, оставив его прислоненным к стене, а сам вернулся к бассейну. Он нырнул в бурлящие, шипящие воды и сел, скрестив ноги, напротив морского жителя.

- Итак, что вы думаете об этом старом месте? - спросил Труро, откидываясь назад и положив мускулистые руки на выложенный плиткой край бассейна, а перепончатые пальцы волочились по воде.

- Та крошечная часть, которую я видел, достаточно впечатляет.

- Здесь, внизу, чудесная жизнь. В глубине души мы водные обезьяны. Возвращение к морям - это всего лишь выражение чего-то глубоко внутри нас. Призвание, если хотите. И с каждым годом все больше людей откликаются на этот призыв.

- Я думал, вы, Паны, хотите переселиться наружу, а не обратно в океаны.

- Много путей к одной цели. Мы можем вернуться к морям и забрать моря с собой к звездам. - Труро быстро улыбнулся, как будто его собственные слова выдали его. - Иногда риторика берет надо мной верх. Пожалуйста, не принимайте ничего из того, что я говорю, слишком серьезно. Это вообще никуда не годится.

- Спасибо, я счастлив на суше. - Джеффри сделал паузу, чувствуя, что самый быстрый способ покончить с этим - перейти прямо к делу. - Можем ли мы поговорить о гномах-филетиках, поскольку очевидно, что именно поэтому я здесь?

Необычное выражение лица Труро выразило боль от такого резкого прекращения предварительных переговоров. - Это, конечно, часть дела. На самом деле, прямо сейчас я держу Чаму в режиме ожидания. Сказал, что дам ему знать, когда вы вернетесь.

- Я не думал, что Чама доступен для каких-либо контактов с миром за пределами Непросматриваемой зоны.

- А для чего нужны частные обходные пути, если не для обхода таких утомительных юридических ограничений? - Труро потянулся к плавающей клавиатуре и нажал на один из губчатых элементов управления. - Чама, теперь ты можешь проявиться. Джеффри Экинья здесь. - Повернувшись к Джеффри, он добавил: - Я предоставляю вам локальный доступ к расширению. Извините, я сам займусь своими приготовлениями.

Водяной пошарил в воде в поисках пары ярко-желтых защитных очков с эластичными ремешками, которые он надел на свои темные, как у тюленя, глаза.

- У вас нет имплантов сетчатки, - удивленно сказал Джеффри.

- Удалены во время моего аква-формирования. Вас это ужасает? - Труро посмотрел налево, на участок выложенного плиткой пола, где сейчас стояла фигура Чамы. - А, - сказал он, великодушно улыбаясь. - Рад тебя видеть.