Рыцарь-маг - Ковальчук Игорь. Страница 25

Королевские боевые корабли уже подходили к берегу, и, заметив дым, часть завернула на него. Дик размахивал мечом и орал, подбадривая своих людей, англичане стягивались к нему и в конце концов встали неровным кругом, защищая свои жизни и не подпуская вражеских лучников к укреплению из камней и бревен, откуда можно было обстреливать берег. Отчаявшись, слуги императора Комнина оставили попытки потушить селение и ринулись на врага, чтобы сбросить его в море, а лучше — захватить в плен и потом разобраться по-свойски.

Серпиане пришлось перебежать на вал, она встала, балансируя, на огромном пне, выкорчеванном из земли и теперь растопырившем корни, как диковинные и страшные щупальца, на самой верхотуре. Ее колчан казался неиссякаемым — она стреляла через головы англичан и прицельно била в тех, кто держал в руках луки или арбалеты. В нее, правда, тоже несколько раз стреляли, но не попадали даже со столь небольшого расстояния — всего-то шагов тридцать-пятьдесят, не больше. Молодой рыцарь был слишком занят, чтоб следить за ней, но несколько раз оглядывался и убеждался, что его невеста умеет уворачиваться от стрел. Он решил обязательно поговорить с ней об этом позже.

Английские корабли неслись к берегу на всех парусах, и ветер помогал им. С тяжелых судов, которые не могли подойти близко к суше, быстро спустили на воду лодки, другие, поменьше, просто вытаскивали на берег, зная, что потом их несложно будет стащить обратно. Воины короля Английского посыпались на берег и с громкими криками, подбадривая уцелевших соотечественников, принялись карабкаться вверх по валу. Они не видели, сколько из их товарищей остались в живых, но были уверены: раз киприоты не смогли с вершины укрепления помешать чужакам занять берег, значит, кто-то там еще сражается.

Дик с облегчением вздохнул и с удвоенной энергией напал на ближайшего киприота. Местный оказался не промах: он неожиданно ловко при его комплекции — был он массивный, коренастый — увернулся от выпада и сильно ударил корнуоллца под колено. Молодой рыцарь пошатнулся и полетел с вала на землю, сильно приложился ногой и локтем, так что левая рука совершенно онемела. Императорский солдат прыгнул следом и пинком по правой руке попытался выбить меч — то ли хотел взять врага в плен, то ли просто не придумал ничего лучше. Все-таки меч — не топор, рубить им лежащего несподручно.

Не раздумывая, рыцарь поставил магическую защиту и подивился, насколько это смягчило удар. Дик извернулся, полоснул по ногам киприота, повалив и его. Вставали они оба, изумленные до предела — слуга Комнина не мог поверить в то, что после такого удара он даже не покалечен, телохранитель короля не понимал, что случилось с его мечом. Они оказались на ногах одновременно и налетели друг на друга, как два бойцовых петуха. Звон сталкивающихся клинков почему-то был глухим.

Изловчившись, корнуоллец всадил меч в живот противнику, тот согнулся, но на клинке не оказалось крови, когда Дик подтянул его обратно. Непонимающе вскинул глаза на киприота — тот уже выпрямлялся, целый и невредимый. В следующий момент рыцарь-маг понял, что дело в магической защите, хранящей его, и едва не хлопнул себя по лбу. К счастью, удержался, отпарировал очередной выпад и отскочил, чтоб было время хотя бы сделать рукой сминающий жест — снять заклятие. Но киприот не отставал, сообразив, что у врага есть какие-то хитрости в запасе. В общем, он даже не знал, насколько прав.

Дик вертелся, как угорь, пытаясь выгадать момент, и даже два раза пробивал его защиту, разок съездил по шее — с тем же успехом — и, наконец, успел сделать вожделенное движение. Бледно-голубая пленка вокруг него, видимая только самым острым магическим зрением, вспыхнула и погасла навсегда.

Корнуоллец стремительно атаковал.

Наверное, он мог применить какую-нибудь магию, тем более что в такой близости к источнику мощь наполняла его с избытком. Но этот противник показался ему слишком достойным, чтоб поступать с ним так низко. Достаточно того, что он уже разок воспользовался волшебством (и сам себя наказал). Они долго топтались на небольшом пятачке, где под ноги постоянно попадали то бревнышко, то камень, то бездыханный киприот. Нападали и защищались, и в какой-то момент оба почувствовали, что им нравится процесс. Это был почти поединок, совсем как на турнире, только тут речь шла о жизни и смерти, впрочем, и на турнирах не в игрушки играют. Они переглянулись как друзья.

Но Дику это надоело. Поняв, что с мечом киприота не одолеть, он поторопился отвести клинок противника, сблизился с ним и попытался врезать ему кулаком, обтянутым кольчужной перчаткой. Оба воина и не заметили, как перешли на рукопашную, и, отмахнувшись локтем левой от хорошего удара, молодой рыцарь сцепил гарду своего меча с гардой императорского солдата и вышиб оружие. Отскочил, поднял меч.

— Ну что, сдаешься?

Спросил по-французски, но вот диво: киприот все прекрасно понял. Развел руками.

Бой уже почти закончился. Всех остававшихся в селении и на валу воины Ричарда перебили или взяли в плен. Неподалеку вытягивались в строй свежие войска киприотов, но времени на возведение вала было предостаточно. Англичане надежно закрепились на берегу — это было главное.

Глава 7

За один-единственный вечер и следующее утро почти вся бухта оказалась в руках английского короля. Город какое-то время оборонялся, но когда по Лимассолу разнеслась весть, что император бежал из замка куда-то на север, город немедленно сдался. Жители кое-что слышали о Ричарде, потому предусмотрительно поскребли по сусекам и вынесли Англичанину в дар целый поднос драгоценностей и золотых монет. Городской голова, пожилой мужчина, от страха сгорбившийся и будто постаревший лет на двадцать, трясущимися руками протянул Плантагенету золотые ключи от города. Король, надменно восседавший на огромном коне, не соблаговолил даже поднять забрало шлема (шлем у него был новомодный, с забралом, закрывающим все лицо, и непривычному человеку он казался зловещим). Ключи за него принял Стефан Турнхам, высокомерно поджимавший губы и злобно сверкавший очами — во время короткого штурма у него погибло четверо рыцарей.

Впрочем, когда глава городского магистрата посторонился и вперед вышли двое разряженных в пух и прах юношей с огромным подносом подарков в руках, государь Английский смягчился. Он поднял забрало, наклонился с седла, убедился, что золото червонное, а жемчуг крупный, и приказал отнести подарок в его шатер. Голос его помягчел, и он изволил сообщить, что избавил город Лимассол от власти тирана Комнина, что теперь здесь будут править франки. Жители могут не беспокоиться за свое имущество — рыцари защитят их. Правда, всем горожанам надлежит в кратчайшие сроки обеспечить своих защитников провизией, жильем, полотном, обувью, одеждой, помощью в починке доспехов... Список был длинный.

Но горожане прекрасно понимали, что лучше покориться. Короля окружали конные воины в доспехах, с копьями, мечами и щитами, все, как один, при шпорах. И это еще не все. У ворот ждали пешие, и от одной только мысли, что вся эта орава может ринуться грабить и убивать, у любого пропадало желание спорить. Придется платить? Что ж, здравомыслящий человек отдаст все свое состояние, если знает, что только таким образом может уберечь себя от смерти.

Они верили, что еще дешево отделались.

Запустив руку в драгоценности на подносе, король какое-то время наслаждался их блеском и тяжестью, а потом, захватив сколько смог, повернулся к Дику и высыпал их в его руки, которые молодой рыцарь едва успел подставить. Вторая горсть, поменьше, досталась Турнхаму. Слегка опухшее лицо командора порозовело от удовольствия. Он торопливо пересыпал драгоценности в поясной кошель.

Телохранитель короля, еще погруженный в свои мысли, подумал о том, что, возможно, Серпиану заинтересуют эти украшения. Сказав слова благодарности, которых Ричард все равно не услышал, корнуоллец припрятал подарок. Он продолжал следовать за королем, куда бы тот ни поехал, сознание же его было далеко. Мыслями он устремился к источнику. Мигом преодолел изрядное расстояние (конному три часа пришлось бы гнать лошадь до рощи у подножия, а потом до вечера карабкаться к вершине) и прикоснулся к силе, которая курилась, словно дымок, над круглым водоемом.