Украденная жизнь (СИ) - Седой Василий. Страница 2

Зовут меня Богдан, потому что я поздний и, уже можно сказать, нежданный ребёнок. Поэтому, так и назвали. Родителей у меня теперь нет. Собственно, как и братьев с сёстрами. Сестёр никогда и не было. А все три брата, как и родители, погибли у меня на глазах. Поэтому, как не крути, а я теперь сирота. Принадлежу я к одному из словенских племен. Можно, даже сказать, от небольшого огрызка словенских племён. В незапамятные времена пять родов, по какой-то причине, покинули племя и ушли жить далеко на север. Поселились они на берегу безымянной реки, впадающей в Белое море. Про реку не шутка. Её местные жители так и называют — безымянная. Жили, главным образом, охотой и рыбалкой. Выращивали рожь и репу. Так и выживали. Нет, совсем не голодали и не превозмогали. Очень даже не плохо жили. Главным образом, благодаря дарам леса. Кто понимает, о чем я, тот подтвердит: чтобы в лесу голодать — надо быть совсем неумехой.

Зачем в эту реку попёрлись викинги, да ещё и на трех драккарах, сказать не могу. Но, в нашем племени на один род стало меньше. Конечно, может быть, я ошибаюсь, И, оставшиеся в живых, не разошлись по другим родам, а остались жить там и дальше. Но, если честно, сомневаюсь. Вряд ли выжившие охотники рискнут взять ответственность за жизнь большого количества детей. Если только другие рода откажутся принимать детей, но это тоже вряд ли возможно. Из добычи напавшие уроды, кроме нескольких рабов и запасов еды, ничего не взяли. Просто, не было в селении ничего ценного. Да, что там. В посёлке даже с железом была огромная напряжёнка. Два топора да три ножа. Непонятно, на что эти грабители рассчитывали. Но, то, что они получили в моем лице непримиримого врага, это точно. Я даже знаю, как буду уничтожать под корень поселение, в котором прожил больше года. Не пожалею никого — ни взрослых, ни детей. Не вижу между ними разницы. От детей и женщин мне оставалось за этот год как-бы не больше, чем от мужиков. Поэтому, они все умрут при любом раскладе. Конечно, при условии, что сам смогу выжить. Это сделать будет очень непросто. Сейчас конец осени, начало зимы, погодные условия не самые лучшие для плавания. А по-другому, кроме, как плыть, отсюда не выбраться. Притом, плыть надо будет уже сейчас, не дожидаясь, пока обессилею до конца от холода и голода. Кстати сказать, на улице начало светать, всё-таки утро. Скорее всего, я провалялся без сознания почти сутки. Почему-то мне кажется, что попал я сюда утром. Не знаю почему, но у меня вылетело из головы, в какое время суток меня убили. Может, это какая-нибудь защитная реакция организма или ещё что-нибудь похожее. Но это, по сути, и не важно. Важно сейчас выжить и отомстить. А потом и обо всем остальном подумать можно будет.

Немного позанимавшись, устроив своеобразную разминку и, таким образом, согревшись, я скользнул в воду. Стараясь двигаться плавно, но быстро, поплыл к месту, где можно будет выбраться на сушу и добежать до леса, покрывающего склон горы. При этом, постарался никому не попасться на глаза. Друзей у меня здесь нет. Помимо меня, есть ещё десяток рабов. Но это сломленные люди, которые срывали на мне зло за то, что я, в отличие от них, не смирился. Правда, у них возможностей нагадить мне было поменьше, чем у местных.

Пока я плыл, меня одолевали разнообразные мысли, благодаря которым получилось сделать определенные выводы и принять неоднозначное, но окончательное решение. Получив память о прошлых жизнях, у меня появился огромный потенциал на будущее развитие личности и идеи с местью. Если выживу и сумею вернуться на родину, то найду возможность создать отряд, который попьет крови с викингов. Раз они позволяют себе жить грабежом, значит, должны быть готовы к тому, что прилетит ответка. А она прилетит. Уж я постараюсь ради такого дела.

За этими размышлениями я даже не заметил, как доплыл до нужного мне места. На самом деле было несколько вариантов, куда плыть. Но я выбрал это место только из-за того, что здесь меньше шансов быть обнаруженным. А для меня сейчас самое важное — остаться незамеченным. Иначе, задуманное может и не получиться.

Короткими перебежками я сумел добраться до леса и залезть под огромную, разлапистую елку. При этом, сделал это максимально аккуратно, стараясь оставить как можно меньше следов. Под ёлкой сгреб, сколько смог, хвои, в которую постарался закрыться, как можно глубже. Старался хоть каким-то образом согреться. Время тянулось очень медленно, и я даже не заметил, как в очередной раз уснул.

Проснулся и не сразу понял, где нахожусь. Понадобилось какое-то время, чтобы прийти в себя. Тело затекло и слегка ломило. Время от времени какими-то наплывами пробивался озноб. Похоже, все идёт к тому, что заболею. Да оно и не мудрено. Купание, по сути, зимой и отсутствие тёплой одежды не способствуют хорошему самочувствию. Надо заниматься местью сегодня же. Иначе, можно и не дожить до этого светлого мига.

Надо сказать, что ждать осталось относительно недолго. Вот-вот должны наступить сумерки, и придёт моё время. В поселении, где проживают местные, всего два дома, похожих на сараи. Они сложены из камня и имеют по два выхода. На самом деле, это довольно большие и просторные помещения, в которых помещается все население поселка. Зачастую, по вечерам, это население собирается в одном доме. В том, который попросторнее. Здесь ужинают, обсуждают прошедший день или какие-либо новости, ну, и пьянствуют время от времени. Сегодня как раз-таки очень подходящий для мести день, потому что планируется серьёзное отмечание какого-то местного праздника. А, значит, и пьянка. План для мести у меня простой, как двери. Просто накидать под оба выхода побольше хвороста, накрыть сверху сырыми еловыми ветками, подперев перед этим двери, и все это поджечь. Есть надежда, что пока будут ломать двери, задохнутся нафиг в дыму. Если нет — значит, умру уже этой ночью. Главное, в плен не попасть. Потому что мучить эти твари умеют профессионально и умирать, при таком раскладе, буду долго.

К ночи похолодало, и даже начался небольшой снежок. Околел напрочь. Эти сволочи затеяли жарить оленя на вертеле. И, самое плохое, что делали это на улице, хотя могли бы спокойно обойтись очагом внутри дома. Предполагаю, что там тоже что-то готовят, раз приняли такое решение. И вот представьте моё состояние, с каким я наблюдал этот праздник жизни, стоя босиком на снегу и трясясь от холода. А ждать пришлось долго, замёрз насмерть. Когда закончили с готовкой, все дружно устремились внутрь дома, но возле костра остался один из стариков. Он сидел на деревянной колоде и, не торопясь, подбрасывал в костер тонкие веточки, о чем-то задумавшись. Терпеть у меня не осталось никаких сил, поэтому, подхватил увесистый дрын, обошел костёр по дуге и двинулся к старику со стороны дома. Было видно, что он услышал мои шаги, но поворачиваться не стал, поленился, наверное. Я же подошел и изо всех сил долбанул его дрыном, как булавой, по голове. Он даже не пикнул. Просто завалился на сторону, и так и застыл. В первую очередь, снял со старика пояс, на котором висел довольно внушительный тесак. Им и опоясался. Больше ничего брать не стал, хоть и очень хотелось стянуть хотя бы сапоги. Как только мог, быстро начал таскать заготовленный на зиму хворост и, предварительно подперев кольями двери, складывать его пирамидой возле обоих входов. Никто мне не мешал и не выходил из дома. Даже некоторое время после того, как я, при помощи углей из костра, поджег обе кучи и начал кидать сверху сырые ветки, густо покрытые хвоей. Благо, что за этими ветками бегать далеко не пришлось. Разлапистая ель росла в двадцати шагах от дома. Вроде и немного поработал, но выдохся, как будто марафон пробежал. Поэтому, подошел к костру, стянул с окоченевшего деда вожделенные сапоги и овчину. После этого устроился поудобнее на чурбаке поближе к огню и стал ждать дальнейшего развития событий. А они развивались стремительно и самым неблагоприятным для обитателей дома образом. Разгоревшиеся костры выдавали огромное количество дыма, изрядная часть которого попадала внутрь здания. Благодаря своеобразной тяге, образовавшейся из-за дыры в кровле, дым повалил огромными клубами. Когда обратил внимание на этот дым, сразу же сорвался с места, как спринтер. Просто подумал, что при таком раскладе, лежа на полу, можно и выжить. Поэтому, следовало срочно накрыть эту дыру, чтобы дым полностью заполнил внутреннее пространство. Под оглушительный кашель и гулкие удары топоров по двери, я и полез на кровлю. Так как ничего подходящего, кроме овчины у меня не было, пришлось расставаться с этой тёплой вещью и закрывать ей дыру. Надо сказать, что прошёл по краю. Викинги почти смогли прорубить дверь. Вернее, они прорубили, но недостаточно, для того, чтобы суметь пролезть. А разгоревшийся огонь не позволил нащупать кол, подпирающий дверь. Когда слез с кровли, у меня ещё хватило сил накидать в еле тлеющий очаг во втором доме хвороста и собрать себе несколько шкур, чтобы постелить на полати, похожие на нары и хорошо укрыться. После этого просто вырубился.