Когда время штормит (СИ) - Ангелов Августин. Страница 21

Дворжецкий нажал что-то еще на своем пульте, отчего одна из картинок, показывающих корму, сильно увеличилась. И Ефремов увидел самый настоящий пиратский корабль, полный свирепых бородатых морских разбойников, словно из какого-то кино. Вот только кинофильмом происходящее не было, потому что эти самые пираты явно пытались взять «Богиню» на абордаж прямо сейчас, стреляя в людей из старинных ружей и пистолетов. И все это выглядело совсем не шуточным. Внезапно застрочил пулемет, и пираты, сгрудившиеся на палубе парусника, начали валиться друг на друга, сраженные пулеметными очередями.

— Что это еще за ряженые клоуны? — спросил Борис.

Ефремов ответил, что видел:

— Лично мне они напоминают самых настоящих морских пиратов времен какого-нибудь Френсиса Дрейка.

Дворжецкий кивнул:

— Похоже, пираты и есть. Вот только откуда они здесь взялись?

— Этого и я тоже не понимаю, как, впрочем, не понимаю и того, почему, например, над вашей яхтой висит власовский флаг вместо флага какой-нибудь страны, да и на розовых деньгах, которые вы мне выдали, стоит дата 1997, если сейчас 1957-й год. Или у вас, в вашей власовской эмигрантской организации, свои собственные деньги печатаются и какое-то новое летоисчисление принято с разницей в сорок лет? — решил пойти ва-банк Ефремов.

— Ну, ты меня и удивил, док, еще больше, чем пираты! Неужто у вас на эсминце пятьдесят седьмой год до сих пор⁈ — обалдело уставился на него Дворжецкий.

— Что значит «до сих пор»? У нас 1957-й год, сейчас октябрь, как и везде в Советском Союзе. Да и в Европе тоже, и в Азии с Африкой. А чтобы у вас там в Штатах какой-то новый календарь приняли, я еще не слышал, — честно сказал судовой врач.

Борис вытаращился еще больше, воскликнув:

— Вот это да! Впервые вижу людей, которые так отстали от жизни! У всех нормальных две тысячи двадцать третий год, а у этих ненормальных на их корабле все еще пятьдесят седьмой! Зато теперь понятно, почему у тебя нет одноразовых шприцев. Их в пятьдесят седьмом еще не выпускали!

Несмотря на весь ужас, творящийся на борту яхты после нападения свирепых бородачей-террористов, Анастасия Белецкая пыталась принимать меры для эвакуации своих подчиненных. Под палубой за сценой имелся люк, откуда поднимали декорации. И Настя пробралась туда с нижней палубы. Несмотря на стрельбу, она храбро высунула голову наружу и попыталась докричаться до стюардесс, которые попрятались поблизости от сцены за бежевыми диванами.

Двое из них, Зоя и Лена, быстро поняли, что Настя предлагает им путь к спасению. В паузе между выстрелами обе девушки, пригибаясь, перебежали, благополучно добравшись до спасительного люка. Но, с остальными все обстояло сложнее, потому что они располагались ближе к полю боя, в которое превратилась вся кормовая оконечность салона-ресторана. И девушки просто боялись высунуться, потому что ближайшие бандиты находились уже совсем близко от них.

Разъездной катер проекта 378 болтался на воде уже много часов. Правда, горючее пока и не думало кончаться. Ведь подобное плавсредство рассчитывалось на довольно большую автономность плавания, на тот крайний случай, если придется вдруг команде спасаться с тонущего корабля. Старший матрос, рулевой Никита Прохоров, которого, фактически, временно назначили капитаном суденышка, лихо преодолевал все волны во время шторма, а потом, когда шторм утих, старался держаться ближе к эсминцу. Все это время он любовался переливами северного сияния, почему-то вздумавшего на этот раз сместиться далеко к югу и окружившего их со всех сторон. И они с мотористом Тарасом Приходько долго болтали о том, какая же все-таки могучая и величественная мать-природа, по сравнению с грандиозностью которой, человек всего лишь малюсенькая букашка.

Когда на «Богине» появилось электричество, то они подумали, что скоро уже их катеру прикажут забрать с яхты аварийную партию, после чего поднимут обратно на борт эсминца. Но, время шло, а такой приказ все не поступал. Уже и шторм почти выдохся, и таинственное сияние погасло, и вечер наступал, а приказ все не давали. Пришлось перекусывать сухим пайком, припасенным на катере на случай аварийной эвакуации с корабля. Единственной радостью пока оставалось то, что радиостанция, которой был оснащен катер, наконец-то заработала. И с помощью радиосвязи сразу выяснилось, что на «Богине» работ еще на пару часов. А потом на катер передали, что эсминец пока уйдет на несколько часов до наступления темноты, чтобы успеть осмотреться по горизонтам в поисках эскадры.

Проводив взглядами родной корабль, рулевому и мотористу оставалось лишь терпеливо ждать дальше, делая неспешные широкие циркуляции на малом ходу вокруг яхты и разглядывая ее красивые разноцветные огни. Когда они в очередной раз обходили яхту, то и возник перед ними тот самый злосчастный парусник под английским флагом. До этого корпус яхты скрывал его присутствие от них. И, конечно, было очень интересно подойти к парусному кораблю, чтобы рассмотреть его поближе. Но, когда они уже собрались так и сделать, парусник, находящийся всего в паре кабельтовых, внезапно начал менять курс, пристраиваясь к корме «Богини». И катер просто не успел. А потом грянули выстрелы. Причем, с мачт парусника, выглядевшего очень старинным, стреляли из длинных ружей и по катеру, что заставило сразу уходить обратно под прикрытие длинного корпуса яхты.

А выстрелы, между тем, продолжали грохотать. И вскоре Никита Прохоров заметил в воде человека, который явно плыл к катеру. И человек этот был в черном гидрокостюме, в таком же, как и у той палубной команды, которая встречала аварийную партию с эсминца на «Богине». Недолго думая, ход застопорили и вдвоем с Приходько вытащили из воды одного из людей из яхтенной команды, который назвался помощником капитана Тимуром Рашидовым и сообщил, что на «Богиню» напали какие-то террористы.

Глава 12

Пока продолжалась перестрелка, пассажиры, и без того измученные после шторма, не находили себе места. Режиссер Кардамонов бегал по каюте из угла в угол, проклиная тот день и час, когда согласился на этот дурацкий круиз на яхте. Его жена Вера горько рыдала, закрыв лицо руками. Всхлипывая, она бормотала: «Господи! Да что же теперь будет с нами?» И вдруг заорала: «Это ты во всем виноват! Ты со своими шлюхами-артистками долгов понаделал, а я теперь должна всю жизнь деньги у отца и брата клянчить, чтобы твои долги покрывать! Да если бы не это, то никогда нас на этой чертовой яхте и не было бы!»

Кардамонов смотрел на нее и думал: «Ну вот, снова начинается». Ему уже осточертело, что жена постоянно упрекает его за то, что выпросила у своей богатой родни деньги на несколько экранизаций, которые, к сожалению, не окупились в прокате. Даже, можно сказать, что все последние его фильмы провалились, не отбивая и половины вложенных средств. Но, Кардамонов, как режиссер, вины своей в том не видел. Ведь он всегда считал себя настоящим художником кинематографа. И он, конечно, злился на жену, что даже в такой трудный момент, когда, возможно, на волоске висела сама их жизнь, она продолжала бросать ему упреки, совсем несправедливые с его точки зрения. Они прожили уже пять лет, детей у них не было, а жена по-прежнему не понимала его художественных концепций. Да и как актриса она никуда не годилась. И он подумал: «Развестись бы, да деньги эти, проклятые, держат».

В другой каюте Алиса Марченко тоже пыталась устроить на нервяке очередной скандал своему мужу-промышленнику, обвиняя его в том, что не вывез их из Америки другим путем. На что муж, человек немного набожный, который если и не посещал церковь регулярно, то обязательно присутствовал на всех главных церковных праздниках, не забывая вносить пожертвования на реставрацию храмов, спокойно возражал ей, дескать, сама и добиралась бы. А от разных случайностей никто не застрахован заранее. И тут не в деньгах даже дело, а в везении. Ну, а раз повезло нарваться на бандитов в океане, значит, Господь допускает такое, ведь на все Его воля.