Суздальско-Нижегородские князья, или Последние Рюриковичи на русском троне - Лялин Вячеслав. Страница 17

Но после смерти Семёна Александровича, Суздальско-Нижегородская земля перешла под прямое управление Москвы. С санкции великого князя Василия II какое-то время Суздалем, на правах московского наместника, владел выехавший из Литвы князь Александр Васильевич Чарторыйский, а в 1442–1443 годах князь Иван Васильевич Можайский.

Вновь независимость Нижегородского удела, на краткое время, смогла возродиться во время междоусобной войны в Москве, когда в 1445 году князья Василий и Фёдор Юрьевичи Шуйские, внуки Василия Кирдяпы, добились подтверждения своих владельческих прав от князя Дмитрия Шемяки, ненадолго укрепившегося в Москве.

А в первой половине 1449 году Городец и окрестные земли были переданы Москвой князю Ивану Васильевичу Горбатому-Шуйскому, в отличие от своих родственников князей Шуйских, поддержавшему великого князя Василия II в борьбе с Дмитрием Шемякой.

Роль Нижегородских князей в разорении Москвы ханом Тохтамышем

В 1382 году, через два года после победоносной Куликовской битвы, Москва и многие другие русские города были захвачены и разрушены монголо-татарами.

Случилось это после утверждения на золотоордынском троне нового хана Тохтамыша. Тохтамыш-хан захватил власть в Орде, опираясь на помощь могучего среднеазиатского правителя Тамерлана, когда потерпев поражение от объединенной русской армии, тёмник Мамай и его ставленники, не имея более сил для борьбы, бежали из Сарая, золотоордынской столицы.

Утвердившись на троне, новый хан, отправил своих послов на Русь с известием о своём воцарении, как делали все правители Золотой Орды.

Русские князья с большей честью приняли татарских послов, заверив ханских представителей в своей полной покорности хану. После чего в Орду были отправлены княжеские послы с богатыми дарами для нового хана.

Казалось, что все формальности были соблюдены. Официально русские князья, сражавшиеся с татарами на Куликовом поле, боролись с противниками Тохтамыша, и особого повода, для мести у нового татарского правителя вроде бы не было.

Однако Тохтамыш-хан рассуждал совсем по-другому. В условиях жёсткой борьбы за власть происходящей последние годы в Золотой Орде, чтобы закрепиться на троне, было недостаточно усмирить соперников и владеть татарской столицей Сараем. Необходимо было подтвердить свою власть над Русью, особенно после разгрома татарского войска в 1380 году.

Поэтому новый хан стал готовиться к походу на Северо-Восточную Русь. Это хорошо понимали многие русские князья и старались найти способы уберечь свои земли от татарского разорения. Говоря современным языком, политическая обстановка накалялась.

Как бы в подтверждение этого, неизвестный московский автор, оставивший свою историю «О приходе Тохтамыша-царя и о пленении им, и о взятии Москвы», начинает своё повествование с предвестия ужасных бед, которые должны были обрушиться на русскую землю.

Он писал: «Было некое предвестие на протяжении многих ночей — являлось знамение на небе на востоке перед раннею звездою: звезда некая, как бы хвостатая и как бы подобная копью, иногда в вечерней заре, иногда же в утренней; и так много раз бывало. Это знамение предвещало злое пришествие Тохтамыша на Русскую землю и горестное нашествие поганых татар на христиан, как и случилось то по гневу божию за умножение грехов наших».

Отправляясь в поход на Русь, Тохтамыш направил значительные военные силы вверх по Волге, «повелев торговцев русских и купцов христианских грабить, а суда с товаром отбирать и доставлять к нему на перевоз».

Из этого следует, что татарская конница появилась у самых границ Нижегородского княжества. Грабежи татарами купцов не предвещали для Нижегородского князя Дмитрия Константиновича ни чего хорошего. Вспомним, что всего несколько лет назад, владения Дмитрия Константиновича неоднократно подвергались опустошительным татарским набегам.

Вот хронология татарских вторжений на Нижегородские земли: 1367, 1377, 1378 года. Татары захватили Нижний Новгород полностью сожгли и разграбили город. Память об этих татарских погромах была ещё свежа. К тому же Нижний Новгород, расположенный в месте впадения реки Оки в Волгу, был городом торговым, и благосостояние княжества в основном зависело от торговли. Поэтому татарские нападения на купцов сильно встревожили Нижегородского князя.

Для выяснения причин ханского гнева и демонстрации своей покорности к ханскому двору Дмитрий Константинович посла своих сыновей, Василия и Семёна.

Видимо степень опасности и страх Нижегородского князя были так велики, раз он направил в Орду не своих бояр, а старших сыновей.

Далее события развивались следующим образом. Хан Тохтамыш с большим войском направился в поход на Москву.

Братья, Нижегородские княжичи Василий и Семён прибыв в ханскую столицу, хана там не застали, «и догоняли его несколько дней, и вышли на его путь в месте, называемом Сернач, и пошли за ним следом поспешно, и настигли его вблизи границ Рязанской земли».

В ханский лагерь прибыл и Рязанский князь Олег Иванович, желая уберечь свои земли от разорения. Он выступил проводником для татарской армии, проведя войска Тохтамыша по границам своего княжества указав все броды на реке Оке.

Действия Рязанского князя вызвали осуждение, явно симпатизировавшего Москве, древнерусского автора. Представ перед Тохтамышем, «Олег Рязанский … бил ему челом, и стал ему помощником в одолении Руси, и пособником на пакость христианам».

Вести о приближении монголо-татарского войска достигли Москвы. Князь Московский Дмитрий Донской, «начал собирать воинов, и составлять полки свои, и выехал из города Москвы, чтобы пойти против татар». Получилось, так, что московская рать оказалась не готова к отражению татар. Правители соседних княжеств так же не обладали достаточными силами, чтобы собрать сильное войско необходимо было время.

Дмитрий Донской отправился для сбора воинов в Переяславль-Залесский, а оттуда в Ростов, затем в Кострому. Москва была оставлена на попечение бояр.

В это время татары, форсировав Оку, сходу захватили Серпухов. Город был сожжён. Тохтамыш не стал задерживаться в разоренном Серпухове, продолжил своё движение к Москве, сжигая и разоряя села.

После падения Серпухова в Москве «было замешательство великое и сильное волнение». Об обороне города никто не думал, все страшились татар. Одни предлагали затвориться в городе и переждать осаду, другие предлагали оставить Москву на милость татар, а самим спасаться бегством. Горожане волновались.

Народное возмущение стало ещё больше после того, как из Москвы выехала великая княгиня и митрополит Киприян, пожелавший укрыться в Твери.

В городе едва не началась полная анархия. Было созвано народное вече, где было принято решение города не оставлять, а «хотящих выйти из города не только не пускать, но и грабить». Относительный порядок в Москве был установлен. На помощь москвичам пришёл князь Остей, правнук великого князя Ольгерда Гедиминовича Литовского (умер 1377). Польский генеалог Ю. Вольф называет его Александром Андреевичем. Москва стала готовиться к осаде.

Передовые татарские отряды появились под Москвой «месяца августа в двадцать третий день, в понедельник». На следующий день, 26 августа, к городу подошли основные татарские силы. «Горожане же, со стен городских увидев силы великие, немало устрашились». Началась осада. Два дня москвичи стойко отражали атаки татар. Неся большие потери, хан Тохтамыш решил «лживыми речами и лживыми словами о мире», принудить москвичей прекратить сопротивление. Хан начел переговоры, для ведения которых были выбраны нижегородские княжичи.

Князья Василий и Семён Дмитриевичи, в окружении знатных татарских военачальников, приблизились к городским стенам и обратились к москвичам. «Царь вам, своим людям, хочет оказать милость, потому что неповинные вы и не заслуживаете смерти, ибо не на вас он войной пошел, но на Дмитрия, враждуя, ополчился. Вы же достойны помилования. Ничего иного от вас царь не требует, только выйдите к нему навстречу с почестями и дарами, вместе со своим князем, так как хочет он увидеть город этот, и в него войти, и в нем побывать, а вам дарует мир и любовь свою, а вы ему ворота городские отворите». Нижегородские княжичи убеждали горожан: «Верьте нам, мы ваши князья христианские, вам в том клянемся».