Суздальско-Нижегородские князья, или Последние Рюриковичи на русском троне - Лялин Вячеслав. Страница 56
Однако, не все в России изъявили желание стать подданными польского королевича. Смоленск, не смотря на значительное превосходство противника, продолжал обороняться. Воевода Михаил Борисович Шеин и горожане, оставались преданными царю Василию IV. Поляки смогли овладеть городом лишь 21 сентября 1610 года, когда Василия Шуйского уже не было на престоле.
Несмотря на вторжение поляков, положение Василия Шуйского было не безнадёжным. Надеясь на шведскую помощь и военный талант князя Михаила Скопина-Шуйского, царь намеревался разбить самозванца и снять осаду Смоленска. «Но судьба Шуйского противилась такому концу благословенному: не в его бедственное Царствование отечество наше должно было возродиться для величия»!
Вскоре все изменилось в худшую сторону. Несчастья словно снежный ком обрушивались на царя и Россию.
23 апреля 1610 года скоропостижно скончался князь Михаил Васильевич Скопин-Шуйский. Известие о смерти популярного воеводы было встречено в народе и армии с большой скорбью. Сразу же поползли слухи о том, что князь Михаил Скопин-Шуйский был убит царскими приближёнными и если не по приказу самого царя, то с его молчаливого согласия.
Царские враги поспешили использовать смерть Скопина-Шуйского для своей агитации против монарха. Его стали прямо обвинять в смерти знаменитого воеводы. Царские недруги своими речами смущали народ.
Вслед за этим взбунтовался Рязанский край. Глава мятежников Прокопий Петрович Ляпунов выступил против царя, оправдывая свою измену, местью за смерть князя Михаила Скопина-Шуйского, якобы убитого царём. Он призывал служилых людей и народ отомстить Василию Шуйскому и «нашел усердных: ибо горестная любовь к усопшему Михаилу представляла и бунт за него в виде подвига славного».
Рязанская земля отложилась от Москвы. Верность царю сохранил лишь город Зарайск, где воеводой был князь Дмитрий Михайлович Пожарский, будущий освободитель России.
К мятежникам присоединились посланные на усмирения восставших стрельцы.
Бунт Ляпунова встревожил Москву.
В это время против поляков под Смоленск с армией был послан князь Дмитрий Иванович Шуйский. Русская армия насчитывала 48 тысяч русских солдат и 8 тысяч иноземцев, под командой Делагарди. Царское войско намного превосходило противника.
Князь Дмитрий Иванович стал лагерем под Клушиным. Ему навстречу двигались польские войска.
23 июня 1610 года гетман Жолкевский напал на русский лагерь ночью. Битва была кровопролитной. Русские были разбиты. Армия рассеяна и уничтожена. Многие иноземцы оставили фронт. Сам командующий едва спасся. Его бархатная хоругвь, карета, шлем, меч и булава были захвачены поляками.
Дмитрий Шуйский прибыл в Можайск оборванным и измождённым, «сказав гражданам, что все погибло, с сею вестию спешил к державному брату в столицу». Другие русские воеводы князь Елецкий и Валуев были пленены.
Шведские наёмники отразили нападение поляков, но видя бесполезность сопротивления и явную угрозу жизни, Делагарди пошёл на соглашение с польским командованием. Он, захватив армейскую казну, более 5 тысяч рублей серебром и 7 тысяч собольих шкурок, с 400 шведами ушёл к Новгороду, дав обещание польскому гетману больше не воевать против поляков.
Клушинское поражение в одночасье перечеркнуло плоды многолетних усилий Василия Шуйского удержаться на престоле и консолидировать страну.
Многочисленные царские враги, приободрившись, начали наступление на Москву. Самозванец подошёл к столице и взял Серпухов. Гетман Жолкевский захватил Вязьму. Москва оказалась в полном окружении.
Однако не военные успехи противников были опасны для монарха и столицы. Более опасными были внутренние враги, бояре и знать больше не поддерживали Василия Шуйского и решили пойти на сговор с поляками, признав права королевича Владислава на русский престол.
Царь Василий IV и в этой, казалось бы, катастрофической ситуации, не пал духом. Он писал указы, призывая к спасению отечества, и был намерен продолжать борьбу с захватчиками и предателями. Москва готовилась к обороне.
Провинциальные города не выслали в Москву ни одного воина. Тогда Василий Шуйский решил опереться на помощь татар.
Десять тысяч татарских воинов Кантимир-мурзы прошли мимо Тулы, и подошли к Оке. Там их встречали с царскими дарами бояре князья Иван Воротынский и Борис Лыков, с дружиною и артиллерией, для совместных действий против самозванца.
Татары напали на тушенцев в Боровском уезде, но после нескольких стычек, захватив большой полон, 15 июля ушли в степи, оставив армию князя Ивана Воротынского. Князь Воротынский с остатками войска, «едва спаслися бегством», в спешке отступил в Москву.
16 июля самозванец подошёл к Москве. К нему переметнулись Коломна и Кашира. Поляки заняли Пафнутиев-Боровский монастырь.
К этому времени тушинская знать полностью порвала с Лжедмитрием и ориентировалась лишь на польского короля. Кандидатуру королевича Владислава поддержали и московские бояре, в том числе и глава Думы князь Фёдор Мстиславский.
В самой Москве против царя сложился заговор, точнее несколько.
Во главе первого стояли князь Василий Голицын и Прокопий Ляпунов. Во главе второго — тушинский патриарх Филарет Романов, отец будущего царя Михаила Фёдоровича Романова.
Действовали в Москве и тушинцы, сторонники передачи престола Владиславу Польскому.
Интересы знати в необходимости свержения с трона Василия Шуйского были едины. Он не устраивал бояр, так как был проводником политики, направленной на упрочение экономической мощи мелкого служилого сословия, дворянства, и к тому же у него уже не было военной силы.
Московские бояре объединились с тушинскими в едином стремлении свергнуть Василия Шуйского и не передавать трон Лжедмитрию, а провозгласить монархом польского королевича.
Поддерживая нового претендента, и расчищая для этого путь к престолу, боярство рассчитывало не только сохранить своё положение, но и выторговать для себя новые привилегии.
17 июля 1610 года в Москве начались народные волнения. Улицы и площади были заполнены бунтующим народом. Волнения были на руку заговорщикам. Они поспешили воспользоваться удобной политической ситуацией.
Во главе восставшего народа стояли Захар Ляпунов, князь Пётр Засекин, думный дворянин Гаврила Пушкин, князь Василий Тюфякин, князь Василий Туренин, князь Фёдор Волконский и «иные дворяне мелкие».
Дворяне Прокопий Ляпунова и Фёдор Хомутов призывали москвичей свергнуть Шуйского, обвиняя его во всех бедах, постигших страну. Объясняли народу, что как только будет свергнут Василий Шуйский, сторонники Лжедмитрия немедленно «возвратятся под сень отечества». В стране наступит мир и спокойствие.
Заверения Ляпунова были восприняты горожанами с большой радостью. Многие наивно полагали, что лишь царь Василий IV является злом для России, не станет его, наступит спокойствие. Измученный войной и смутой народ охотно верил любым обещаниям и готов был, кого угодно принести в жертву для установления в стране мира и спокойствия.
В поддержку Василия Шуйского выступил лишь патриарх Гермоген, пытавшийся объяснить людям, что не возможно обрети спасение путём предательства. Измена царю не избавит, а ещё глубже погрузит Россию в бездну ужасов.
Возбуждённые горожане не слушали патриарха, его справедливые слова утонули в общем рёве толпы, охваченной массовым безумством.
Безуспешно уговаривал стрельцов стать на защиту царя глава стрелецкого приказа князь Иван Васильевич Шуйский.
Оставшиеся верными Василию Шуйскому немногочисленные бояре и дворяне, опасаясь бушующей толпы, не решились открыто поддержать царя.
Царь Василий Шуйский лишился какой-либо поддержки. Всем стало казаться, что Шуйский и есть главное зло. Не станет его и всё в стране нормализуется.
Во многом подобная ситуация повторится через 300 лет в 1917 году, когда в одночасье всеми будет предан император Николай II.
Заговорщиками, с народного одобрения, было составлено обращение к царю с определёнными требованиями: