Бракованный герой (СИ) - Войце Влад. Страница 16

С одной стороны обидно за себя, с другой — странно. Нет, демон конечно говорил, что не стоит кричать на каждом углу о своей сути. Это как раз понятно. Но неужели никто из моих коллег до сих пор не прокололся? А времени, для этого было немало. Так как чем больше я разгребал ошметки знаний по миру, со странным названием Питающийся Кровью, тем более понимал, что Игра в которой я один из участников — давно уже идёт. Очень давно. Понятно, до момента, когда у меня будет больше времени подумать над этим, я оценивал мир поверхностно, но некоторые детали оказались уж слишком показательны.

Бес, муравейник ему в штаны, сказал больше демона о мире. Тогда это выглядело дико и странно, но сейчас определённую логику я видел. Опираясь уже на внутренние знания старого Ричарда.

Вообще-то он сказал тогда мало, но концентрированно информативно. И пройдясь, почему я попал в Ад, сообщил не менее важное — что за мир меня ждёт. Нет, детали ни он, ни демон не говорили, но зато им был поведан принцип формирования мира и, что ещё более удивительно — Земли. Пусть в мизере, но сейчас я просто не мог, не думать и об этом. Это ранее мне явно было не до того, но не теперь.

Вначале, ещё в Аду, сильная боль мешала. А снова лишившись тела, которое телом то и не являлось, как оказалось, а лишь материализованной памятью души, как с усмешкой поведал бес, кувалдой ему по коленям — мне и подавно было не до того. Потом мной будто выстрелили из пушки. На конце её оказалась крупная пещера, стены которой тонули в полумраке. И величественный, на грани гротеска трон, на котором восседал гигант с горящими огнём раскосыми глазами.

Этот урод меня обнюхал, скривившись, будто я не мылся целый век. Впрочем, справедливости ради, ввиду дефицита воды в Аду, я действительно обычно заменял мытьё обтираниями. Быстрый и не менее сумбурный разговор, где он говорил о чём угодно, но не о том, что меня интересовало. Новый пинок и я почти вырубаюсь, приходя в себя перед энергетическим непрозрачным куполом, переливающимся всеми цветами. Шаг… проклятие… шаг — я завис, пытаясь вспомнить, а что было дальше.

Вот я перехожу ту грань, на миг кажется, что я попал под порыв вьюги и меня будто просеяли, взвесив каждый атом моей бренной души. Тело ни демон, ни тот кто встретил меня внутри мне так и не дали. Выглядя, как кусок холодца без мяса, но с искрами внутри, кружащими вокруг небольшого солнышка, я почти потерял сознание и, кажется, присел куда-то. Нечто каменное стоящее под сорок пять градусов. Этакая наклонённая лежанка. Тощее существо, похожее на безволосого ленивца, указало мне лечь, сказав, что когда придёт моё время, меня пробудят.

Реал на корабле был оставлен, почему-то меня тянуло более подробно разобрать тот момент. Что-то там было, что я пропустил или недооценил. Нечто, подсознанием воспринятое, как крайне важное.

Так, спокойно. Я вернулся на кровать и почти рухнул на неё, постаравшись не свалиться в процессе из-за качки.

Что было дальше? Думалось с трудом. Не сейчас, а тогда. Ранее я полагал мысль крайне быстрой и невесомой штукой. Однако, там на небольшом островке в пустоте, мысли будто стали свинцовыми кубиками. И крупными, так как двигать их получалось с огромными усилиями. Я вырубился, потом будто тут же проснулся. «Ленивец» плавно махнул своей когтистой рукой и меня повело по островку, как поезд по рельсам. Ни ускорить, ни замедлиться. Любая попытка повернуться, да даже взгляд направить в сторону, натыкалась на физическую невозможность.

Я неторопливо тогда шёл по пустому в несколько десятков метром островку к предмету, более напоминающему старый питьевой фонтанчик. Но прошёл вплотную, мимо него, заметив лишь в нём на дне голубоватую жидкость. Единственно, что фонтанчик казался чем-то родным и близким.

Несколько шагов и приблизился к арке метров пяти в высоту, сделанной будто из зеркала. В последние мгновения перед тем, как я вступил в её тень, казавшуюся живой, мою голову насильно приподняли. Тела не было, но казалось, что от этого странного внешнего усилия трещат мышцы шеи. Стоило мне вступить в тень арки, мой взгляд невольно ушёл вверх, и я увидел в её зеркальной поверхности «фонтанчик», который ранее миновал. Вот только с этой стороны он не был таким безликим, как мне показалось ранее.

Чаша с неведомой жидкостью стояла на невысоком столбе и во время того, как я вошёл под арку, цифра на нём сменилась. Горевшее ранее двадцать два, сменилось на двадцать три…

Но кроме «моего фонтанчика», в арке отразился почти весь островок сзади. И на нём находились десятки, по какой-то причине ранее незамеченных мной подобных сооружений. Лишь несколько из них стояли погасшими, остальные же ярко горели. Как и мой, что всё больше разгорался за моей спиной.

И пусть тот миг, что я это видел, был слишком мал, чтобы я мог более-менее точно посчитать их количество, но хоть их стояло и немного, но явно больше чем та цифра, что загорелась на моём.

ЯВНО!

— Твари! Нет! Это ложь, это что-то другое… — шокировано и не желая признавать то, что пришло мне в голову, бормотал я, потерянно оглядываясь, пытаясь хоть на чём-то зацепиться взглядом и успокоиться.

— Двадцать три! — сказать, что я потрясён, значит ничего не сказать.

— Двадцать третья жизнь в этом новом мире. А не первая, как я ещё несколько минут назад был уверен, — липкая безнадёга начала заползать в сознание. Спустя секунды её безжалостно вымыла ярость.

Глава 6

Страх и ярость разума, перерастающие в ужас реала

Глава 6. Страх и ярость разума, перерастающие в ужас реала

Я ещё раз попытался оценить — не мог ли я понять это неправильно. Может «двадцать три» вовсе о другом?

Не увидь многочисленных и подобных моему «фонтанчиков», я бы ещё мог подумать, что цифра означает, к примеру, мой входящий номер. Но он явно не соответствовал числу уже, видимо, участвующих в «игре». Может это просто место в рейтинге? Я безуспешно попытался обмануть сам себя, но плюнув — признал неприятное.

— Он ведь сказал, что… — я с усилием взял в себя в руки, пытаясь абстрагироваться и мыслить строго рационально и без эмоций. — А почему собственно я так уверен, что демон, отправляя меня сюда, сказал именно это? Что мол я не буду помнить прошлое во время текущей партии, но смогу возвращать воспоминания между ними?

Он как-то хитро сформировал у меня такое мнение. Так, что не вспомни я то, что произошло наверху недавно, то и продолжил бы верить в его чушь. Даже заподозрив, что это не первый заход, то отнёсся бы спокойно — посчитав идущее всё ещё первой игрой. Но, проклятие, не двадцать же третья жизнь! Это слишком явно показывало — игр было намного больше, и я могу так вечность ходить по кругу, не понимая этого. Но почему я вспомнил? Нет, не так, отчего я вообще тогда посмотрел на арку.

Некоторое время размышляя, я осознал, что это была не совсем моя воля, мне помогли и отчасти насильно ткнули в то отражение. Местный, что обслуживал всё там? Нет, сильно сомневаюсь. Он был каким-то абсолютно чужеродным среди всех тех, кого я видел ранее. И скорее создавал ощущение себя, как некоего живого механизма, а не личности. Такие следуют строго заложенной программе. Ну, мне так показалось.

Кто-то другой? Но там никого не было кроме его и меня. А если… новая мысль пришла внезапно и связана была с тем, что мне сказал ранее демон. «Игра» предоставляла массу возможностей и служа покровителю в нужном ключе, герой получал определённый профит. Разные пути — разный уровень и сила оного.

Полученное можно было обменять, хотя это было и много сложнее, чем мне подумалось сразу. Так с усмешкой мне поведал демон. Мало заслужить награду, её ещё надо добыть потом. Ну, то ладно — разберусь в процессе. Важно другое. Демон говорил о выборах наград в разрезе материалов для особо мощной алхимии, оружия с доспехами и прочего.

Мог ли я в прошлой жизни тут, а, как оказывается, я уже давно пашу, как раб на галерах на эту демоническую гниду — выбрать награду в виде… А чего? Памяти? Знаний о том месте, где находился до ныряния в мир внизу? Важно не это, а что слишком большие шансы на то, что одна из подобных наград была как-то связана с этим «казусом» наверху. Сделал ли я это, что-то заподозрив в прошлой жизни? Это так же вторично. Первичен сам факт и знания, что он породил.