Душа ифрита (СИ) - Рен Лина. Страница 46

— Ты говоришь об этом так, словно нисколько не сожалеешь о произошедшем. Но ты должна понимать, насколько это было опасно. Если бы они вас выследили...

— Эй, разве не ты нас учил? Будь хоть немного увереннее в своих преподавательских навыках. Мы профи в этом, а они всего лишь любители.

— Да, а еще я учил вас не вступать ни с кем в контакт, но как видишь, эту часть вы плохо запомнили.

— Вик, пожалуйста, обещай, что ты никогда не пройдешь мимо тех, кто нуждается в твоей помощи. Мне больно думать, что ты сможешь так поступить. Ты ведь совсем не такой.

— Эл, это война, нам приходится чем-то жертвовать.

— Когда я бросилась туда, я думала лишь о том, что среди них мог оказаться любой из моих прежних знакомых: Денис, девочки из разведывательного отряда, кто угодно. И я не хотела бы, что бы кто-то другой повторил их судьбу у меня на глазах.

— Об этом я и говорил. Ты очень привязываешься к людям и даже в мелочах видишь пережитки своего горя или свои воспоминания. Пока они живы для тебя, ты не сможешь спокойно существовать.

— Возможно ты прав, но я в любом случае не смогу выкинуть их из своей головы, ведь это значило бы забыть их. А я не хочу, чтобы все то, через что мы прошли вместе с ними, оказалось бесполезным.

— И ты испортишь себе жизнь и никогда не сможешь стать по-настоящему счастливой. Разве это лучше?

— Они пожертвовали своими жизнями, так что мое счастье – это малая часть того, что я могу отдать взамен. Ты и сам постоянно говоришь, что на войне мы все что-то теряем, а потому меняемся. Не думаю, что хоть кто-то выйдет отсюда счастливым. Ты утверждаешь, что мы чем-то жертвуем, но сам же заверяешь меня, что нет необходимости мне жертвовать своим счастьем. Не парадокс ли?

— Я имел в виду, что жертва имеет значение лишь тогда, когда ты можешь повлиять на исход событий, а не тогда, когда уже все решено. Есть ли смысл в том, что делаешь ты? Я не уверен в этом до конца.

Эл отвела свой взгляд и заправила растрепавшиеся пряди за ухо. Мне показалось, что она немного осунулась за эти месяцы. Лицо до сих пор было в разводах грязи и это придавало ее коже мертвенно-бледный оттенок. Я знал, что она устала. Не физически, но морально. Глаза Эл с каждым разом все больше напоминали стеклянные шарики. Но она оживала в бою. Кода дело доходило до борьбы, Эл снова становилось той девушкой, которую я знал прежде. И я боялся того, что это может стать для нее единственным смыслом в жизни. Я боялся этого, потому что сам был таким. У меня отобрали все, и оставили только войну. Это единственное, чем я мог заниматься. Поэтому мне не хотелось бы, чтобы кто-то вроде Эл стал таким же, как и я.

— Ладно, иди спать. Вы наверняка очень устали.

— Вик, — окликнула она меня, когда уже стояла на самом пороге.

— Что?

— Спасибо за то, что понял меня. Это и правда, очень важно.

— Понял, но не простил, — я поднял указательный палец. — Тебе предстоит месяц родительского контроля.

Но Эл лишь улыбнулась и тихо покинула комнату.

Глава 7

По итогу стало понятно, что мы не добыли ровным счетом никаких сведений. О нападении на базу пронюхали довольно быстро, но все подумали, что это была очередная вражеская атака. Бесследно пропавший капитан Лутак официально считался погибшим. Мы с Ри решили, что пока точно не знаем, кто и на чьей стороне, то держим произошедшее в тайне и ведем расследование самостоятельно. Но с чего начинать и куда двигаться – это было нам непонятно. Складывалось ощущение, что лишь мы одни остаемся в неведении. И это неприятное чувство все никак не покидало меня.

Через пару недель после того, как группа Юстина вернулась со своего задания, меня вызвали в тот же самый штаб. Такое случалось крайне редко, поэтому данное событие не могло не вызвать недоумения с моей стороны.

— Вик, ты же понимаешь, что не обязан этого делать, — сказал мне Ри, несколькими часами позже. — Они ведь даже не имеют права тебе приказывать, наше отделение никак не связано с ними. За кого они нас вообще принимают?

— Многие считают, что раз Совет нам так хорошо платит и создает особые условия труда, то мы теперь по гроб жизни обязаны всем военным структурам.

— Так унизительно же, согласись, — Ри всплеснул руками.

— Конечно, я могу и не идти туда. И тогда мне никто и ничего не предъявит. В конце концов, это не в нашей компетенции. Но, с другой стороны, нам сейчас не время воротить нос от любой доступной информации. Вдруг они что-то узнали о Лутаке? Было бы глупо пренебрегать любым шансом.

И уж не знаю, каким образом так получилось, но о моем предстоящем походе в штаб стало известно чуть ли не всему лагерю. Методом исключения стоит предположить, что все это была вина одного только Ри, который не умеет держать язык за зубами. От него было куда больше пользы, когда он был сам по себе. Но теперь, когда он стал тесно общаться с компанией Эл, все стало довольно-таки плачевно. Уже через несколько часов после нашего с ним разговора меня осадила Эл.

— Эй, Вик, слышала, ты собираешься наружу, — застигла она меня врасплох на тренировочном плаце.

— А тебе то какое до этого дело?

— Ты должен взять меня с собой на этот раз.

— А волшебное слово?

— Пожалуйста, — ее лицо растянулось в самой широкой улыбке, на которую Эл только была способна.

— Нет, — отрезал я.

— Ну почему мне нельзя с тобой?

— А почему ты так хочешь пойти со мной?

— Я просто чувствую, что должна пойти с тобой, вот и все.

— И что же это должно означать?

— Не забивай себе этим голову, просто должна и все, — она хлопнула меня по плечу. — Помимо прочего, я же под родительским контролем. Уверен, что сможешь оставить меня тут одну? А вдруг я снова что-то натворю?

— Тут останется Ри и Ис, полагаю, они смогут приглядеть за непослушным ребенком. Да и мы оба знаем, чем обычно заканчиваются твои походы.

— Но Вик, мне так скучно сидеть тут. И тебе тоже нельзя же идти одному, верно? А в копании будет намного веселее.

— Эл, с чего это вдруг тебе так приспичило пойти со мной? Лучше сразу скажи правду, чтобы ни для кого потом не было сюрпризов.

Она замялась. Бывали времена, когда Эл вела себя более чем странно. Ни с того ни с сего ей вдруг в голову приходила какая-нибудь идея или мысль, которая будто жила своей отдельной жизнью. Впрочем, со временем я стал привыкать к подобным всплескам в ее поведении. Проще было просто принять к сведению все то, что она говорила, чем допытываться до истоков. Я понимал, что уже запретил выходить ей куда-либо. Но проигнорировать ее предчувствие мне было нельзя. В конце концов, только ради этого я привел ее в лагерь. Даже если потом ситуация значительно усложнилась.

— Ладно, — я сдался. — Можешь пойти со мной. Но только в том случае, если пообещаешь, что будешь слушать каждый мой приказ. И давай без самодеятельности.

— Я вам жизнь спасла, а ты значит вот так вот, да?

— Тебя что-то не устраивает? — я вопросительно поднял бровь. — Если да, то можешь просто остаться тут.

— Никак нет, — Эл снова натянула на свое лицо фальшивую улыбку.

— Умничка. Собирай свои манатки, будем выдвигаться на рассвете.

Забавно то, что как только я решил взять Эл с собой, все сразу кинулись уговаривать меня передумать. Первым, как ни странно, был Юстин. Вероятно, он не отошел от своего последнего совместного похода с Эл и хотел избавить меня от той же участи. Как только я разобрался с ним, свои опасения бросился высказать мне Ис. Тезис его речи состоял в том, что Эл вообще никогда и не под каким предлогом не стоит выпускать наружу. Последним решил выполнить свой дружеский долг Ри. Он опасался того, что я снова принесу Эл в лагерь на руках. Это стало своеобразной традицией наших совместных миссий.

Так или иначе, но на следующий день мы шли по лесу с рюкзаками на плечах. Я шагал впереди, прокладывая нам путь, а Эл пыхтела позади меня. Ее тяжелые армейские ботинки болтались на миниатюрных ступнях.