Вестник (СИ) - Лисина Александра. Страница 10

Я с сожалением отвернулся от потайного хода.

— Ладно, веди. Своих надо выручать.

Мор тут же провалился куда-то вниз, сквозь земляной пол. Потом вернулся, чтобы показать дорогу. И всего через несколько минут я уже стоял перед большой железной клеткой, внутри которой на полу лежали двое.

Одним из пленников оказался опутанный цепями, с ног до головы покрытый кровью, беспамятный и абсолютно беспомощный мрон в зверином обличье. А второй оказалась девушка… неимоверно худая, со впалыми щеками, спутанными волосами неопределенного цвета и с до крайности тусклой, практически не определяющейся аурой, при виде которой я свел брови к переносице и понял, что теперь, помимо вопросов, к Гнору у меня появились и личные счеты.

Глава 4

Вампиршу я освободил первой и тут же отнес ее наверх, потратив некоторое время на поиски пищи. Поскольку всю окрестную живность Гнор успел или перебить, или распугать, то отыскать живых, да в таком количестве, которое требовалось умирающей от истощения девушке, оказалось не так-то просто.

Когда же я напоил вампиршу в первый раз, она повела себя, будто обезумевшая. Пыталась царапаться, кусалась, рычала, словно одичавшая, билась у меня на руках, стремясь то ли напасть, то ли сбежать. И только спустя полчаса, когда она более или менее насытилась, вызванное жесточайшим голодом безумие отступило, в ее заалевших глазах промелькнула первая разумная мысль, а потом она хрипло прошептала:

— В-вильгельм?

И, не дождавшись ответа, потеряла сознание.

На всякий случай оставив ей еще немного еды, я вернулся в подземелье и занялся раненым мроном.

Нет, можно было бы и не тратить на него время, но мне было интересно узнать, почему он за нами следил. И почему, если все-таки меня узнал, не напал, а напротив, пусть неумышленно, но все-таки помог.

Самое же интересное заключалось в том, что как только я снял с обездвиженного мрона цепи, лохматый неожиданно сменил облик. Медленно, с явным трудом, но все-таки стал человеком. И вот когда это произошло, я с изумлением обнаружил, что во время оборота от тела оборотня отделилось… нечто. Живое существо, которое на поверку оказалось самой обычной кошкой.

Да-да, черной, усатой, пушистой, правда, довольно-таки грязной кошкой, которая, словно диковинная личинка, буквально отклеилась от груди хозяина, после чего встрепенулась, закрутила головой. При виде меня устало зашипела, а потом прикрыла желтые глаза и со вздохом растянулась на животе мрона, бережно обвив его руку хвостом и уткнув нос ему в ребро.

Не знаю, по животным я не специалист, но мне отчего-то показалось, что кошка измучена, голодна и обессилена почти так же, как и сам мрон. Но как она была с ним связана? Почему они какое-то время были одним целым? И не привиделось ли мне, что и аура у них поначалу являлась общей?

От стремительно накапливающихся вопросов я озадаченно поскреб затылок, но потом все же решил, что мрона надо вытащить. Не ради помощи как таковой, но еще и на случай, если Гнор вернется. Оставлять у него в руках такой бесценный подопытный материал было бы неправильно, поэтому я наклонился, подхватил устало свесившую лапы кошку на руки. Погрозил, когда она попыталась тяпнуть меня за палец, и на всякий случай предупредил:

— У меня кровь ядовитая. Отравишься.

Кошка подумала и, на свое счастье, отстала. После чего я уже без особых церемоний запихнул ее за пазуху, взял ее хозяина за лодыжку и потащил наверх, к свету. В надежде, что кормить его, как вампиршу, с рук не придется, а через час-другой оборотень благополучно придет в сознание и даст ответы на все мои вопросы.

Он, кстати, оказался до неприличия тяжел, этот мрон. В отличие от худощавого Итана, был на редкость хорошо развит физически. Судя по состоянию кожи, не особенно молод, и это, в свою очередь, заставляло всерьез усомниться в его умственных способностях. Обычно годам к тридцати… а оборотню навскидку было примерно столько же… разумные приобретают достаточно опыта, чтобы грамотно распределять силы, критично относиться к собственным возможностям и избегать ситуаций, которые с высокой степенью вероятности приведут к их гибели. Защита дома, чести или семьи — другое дело. Тут любой будет сражаться до последней капли крови. Однако нарываться вот так, без явных причин, как это сделал неизвестный мрон, было по меньшей мере неразумно.

— А твой хозяин, похоже, дурак, — тихонько хмыкнул я, дотащив оборотня до лаборатории.

— Ш-ш! — недовольно отозвалась из-за пазухи кошка.

— Да-да. Мроны и так особыми талантами по этой части никогда не блистали, их упертости позавидуют даже бараны, но твой хозяин переплюнул всех, когда связался с целой стаей костяшек, да еще и атаковал их в лоб, не предприняв ни одной попытки увернуться.

Кошка сердито заурчала, тем самым подтвердив наличие у нее разума, после чего выбралась наружу, фыркнула мне в лицо, ловко спрыгнула на землю, а потом одним махом оказалась у хозяина на груди, откуда и уставилась на меня с таким выражением, что это я дурак, а у них с мроном все было продумано до мелочей.

Я только плечами пожал.

— Как хочешь. В следующий раз сами выбираться будете.

— Ш-ш!

— Пошипи мне еще. Вот брошу вас тут на съедение нежити, и будешь потом с пауками объясняться.

Кошка обнажила маленькие клычки, нахохлилась, но все-таки умолкла, окончательно убедив меня в том, что ума у нее побольше, чем у волочащегося по земле мужчины. Однако наверх я их тем не менее доставил. Слегка поцарапал мрона на лестнице, но все-таки вытащил, после чего бросил оборотня у ближайшего дерева и со смешком проследил за тем, как кошка принялась старательно намывать его лицо шершавым язычком.

— Вильгельм…

Я быстро обернулся и наткнулся на измученный взгляд сидящей под соседним деревом вампирши.

— Лу?

— Значит, мне не привиделось, — прошептала она, сглотнув комок в горле. — Это и правда ты…

— Лу! — позвал ее я, заметив, что она вот-вот потеряет сознание. — Лу, не спи! Как тебя угораздило попасться?

— Я уходила… — едва слышно отозвалась она, снова закрывая глаза. — Мы с Нардисом тогда поспорили… сильно… я думала, что на этот раз уже навсегда, но я не могу без него… упрямый… столько лет прошло, а все равно люблю… так что решила вернуться… расслабилась по дороге, почти ведь дома… а они у самой границы меня и поджидали…

Я подошел и потеребил ее за плечо.

— Сколько ты была в плену?

— Два с половиной года…

— Ты была там одна? Лу, ответь — сколько вас было?

— Много, — прошептала она. — Обычных людей ему почти каждую неделю притаскивали. Он их препарировал… живыми… ублюдок. Из наших только я, Адиан и Вардин. Парней он нашел первыми. Когда я сюда попала, Адиана уже не было в живых. Но меня он почти не трогал. Говорил, что женщины — бесполезные создания. А вот Вардина мучил долго… все хотел понять, что делает нас такими, какие мы есть… тварь…

Она уронила голову и все-таки потеряла сознание, а я тяжело вздохнул.

Вот, значит, какая судьба настигла пропавших птенцов Нардиса. По-видимому, Вардин жил без души уже давно, раз князь потерял с ним связь. Адиан, напротив, отмучился быстро. Ну а Лу, можно сказать, повезло — она выжила вопреки всему. Хотя последствия от двухлетнего плена наверняка будут ощущаться еще долго.

— Мне пора, — с сожалением сказал Мор, когда я поднялся на ноги. — Логово Гнора надо уничтожить. Мало ли какая еще мерзость может там поселиться? Но к душам без меня не подходи и мрона не расспрашивай. Мне тоже интересно послушать, что он скажет. До завтра, Вильгельм.

— До завтра, — рассеянно отозвался я, а когда призрак исчез, оценивающе посмотрел на выживших.

Лу, безусловно, нуждалась в помощи, причем немедленной и в той, которую я не мог ей обеспечить посреди леса. С душами вопрос откладывался до следующей ночи. Мрон, правда, тоже был мне интересен, однако в помощи почти не нуждался, и если способности оборотня вернулись к его расе хотя бы на треть от исходного, то вскоре с ним можно будет поговорить.