Танцуй бабочка, танцуи (ЛП) - Риверс Риз. Страница 23

Она пожимает плечами, но опускает глаза, и на ее щеках появляется румянец. Я не могу удержаться от ухмылки. Это должно быть весело. Джуд начинает первым.

— Я никогда… не трахал квотербека.

Мы все смотрим на Сави, но она не тянется за своим стаканом, говоря нам, что не трахалась с Тейтом. Однако ее глаза расширяются, когда Джуд высасывает здоровый глоток, а затем она поворачивает голову и удивленно смотрит на Тейта.

— Черт, НЕТ! Это был не я! — Он брызжет слюной, заставляя Джуда завыть от смеха и объяснить.

— Квотербек «Грязных маргариток», местной футбольной лиги нижнего белья.

— Господи! — Бек со смехом хлопает его по спине, а затем делает свой ход. — Я никогда не… получал отсос в движущейся машине.

Все пьют, кроме Сави, и Джуд пытается быть полезным в своей собственной хреновой манере.

— Куколка, это также может означать, что твою муфточку отхлестали языком.

Она поднимает на него бровь и отодвигает свой бокал одним пальцем.

— Никто… никогда… не делал этого со мной… никогда.

Мы все смотрим на нее в шоке, и первое, что приходит мне в голову, это спросить, какова она будет на вкус на моем языке. Джуд, будучи самим собой, притворяется, что плачет, обхватывая ее за шею и отрывая ее наполовину от стула.

— Милое, милое дитя. Этого нельзя терпеть. Я добровольно отдаю дань! Сними эти штаны, и я отлижу тебе прямо здесь и сейчас!

Она начинает хихикать и отпихивает его.

— Нет, спасибо.

Я следующий, и меня бесит, что все, о чем я могу сейчас думать, как бы стать первым парнем, который опустится на нее, поэтому я выхожу из себя.

— Я никогда не прятался в углы, чтобы трахать футболистов.

Три моих брата бросают на меня растерянные взгляды, но мышка наклоняет голову в сторону и смотрит на меня.

— Похоже, сегодня я останусь трезвой. Моя очередь… если, конечно, никто из вас не прячется в углах, чтобы трахнуть своих товарищей по команде? Нет, ладно. — Она оборачивается, чтобы посмотреть на меня, и теперь у нее два ярко-красных пятна на скулах и огонь, вспыхивающий в глазах. — Я никогда… не дрочила на девушку, которая… даже… не хочет… назвать… тебе… свое… имя.

Она садится обратно в кресло и скрещивает руки на груди, и я вижу чертовски красный цвет. Я собираюсь убить того ублюдка, который рассказал ей о Бабочке. Я опрокидываю в себя весь напиток и бью стакан об стол, пока Джуд подпрыгивает на своем месте, как ребенок под метамфетамином.

— Дикая резня на поле! Куколка только что перерезала… ему… горло! — Он хватает ее руку и целует ее раз десять. — Куколка, обещай мне, что в следующий раз, когда ты проснешься и выберешь насилие, я смогу носить твой меч?

Все ее лицо становится свекольно-красным, словно она сожалеет о своих словах. Она бросает нервный взгляд в мою сторону и не замечает грома на лице Тейта.

— Моя очередь! — огрызается он. — Я никогда не отдавал свою девственность самому паршивому парню в кампусе.

Кровь, которая только что заливала лицо Сави, стекает, делая ее совершенно белой. Ее глаза полны боли и наливаются кровью, когда она медленно поворачивает их на него. Несколько секунд они просто смотрят друг на друга, и я вижу, как Тейт прикусывает губу, словно ему кажется, что он зашел слишком далеко. Сави фыркает, тяжело сглатывает, а затем протягивает руку, поднимает свою рюмку к губам и выпивает половину того, что в ней находится. Вместо того, чтобы поставить ее обратно, она наклоняет ее к Тейту, как будто собирается поднять за него тост.

— Я никогда не соглашалась на фиктивные отношения со вторым самым придурковатым парнем в кампусе, — говорит она тихим голосом, выпивает остатки «Джека» из своей чашки и аккуратно ставит ее на стол, после чего говорит: «Игра окончена», встает и уходит. Я слышу, как дверь ванной комнаты в коридоре тихо закрывается, и поворачиваюсь к Тейту.

— Кто это, блять, был?

Его взгляд на столе, и он не поднимает его, когда говорит нам.

— Хантер Миллер. Он хвастался, что первым трахнул ее.

Бек низко рычит.

— Когда, как давно?

Тейт наконец-то поднимает на нас глаза, и я вижу в них чувство вины.

— За пару дней до того, как мы заключили сделку.

Джуд сужает на него глаза, что пугает, потому что когда Джуд перестает шутить, то это обычно означает, что кто-то собирается истечь кровью.

— Ты хочешь сказать, что две недели назад она была нетронутой, девственницей?

Тейт кивает, выглядя еще более виноватым.

— И она отдалась Хантеру, за неимением других вариантов? Это было по обоюдному согласию? Неужели этот ходячий мешок с мясом…

— Нет! — Сави говорит сзади нас, и мы все поворачиваемся, чтобы посмотреть на нее. Ее руки сжимаются, а рот немного дрожит, но ее голос тверд. — Не то, чтобы это было вашим делом, но это было по обоюдному согласию. Я, я просто хотела покончить с этим. Мне скоро исполнится двадцать один, и это нелепо, что я так долго ждала. Так что да, я была с ним. Он дал мне примерно четырехминутное знакомство с неэкстазом, и теперь все кончено. Может, поиграем в другую игру?

Поворачиваюсь, наливаю себе еще один стакан и осушаю его. Черт, она действительно невинна, и я ненавижу, как сильно это заставляет меня хотеть быть тем парнем, который покажет ей, как все должно быть.

ТЕЙТ

Я облажался. Я не должен был этого говорить. Я даже не знаю, почему разозлился на нее. Она была права, пытаясь сохранить четкие границы нашей сделки, но мне показалось, что она отвергла меня в тот момент в постели, и я наказывал ее за это весь день. Это несправедливо по отношению к ней. Я не ищу с ней ничего большего, чем наша сделка, и даже она теперь может оказаться под угрозой из-за моего хрупкого эго.

Встаю из-за стола, беру ее за руку, вытаскиваю из комнаты и веду по лестнице в свою спальню. Сажусь на кровать и провожу руками по лицу, пока она стоит рядом с дверью.

— Послушай, мне очень жаль…

— Я думаю, мы должны закончить…

Мы говорим одновременно, и я уже знаю, как она собирается закончить свое предложение, поэтому я подскакиваю и бросаюсь к ней, чтобы взять ее за руки.

— Нет, не говори так. Я козел. Я не должен был говорить то, что я там сказал. Это было хуево. Мне так жаль, Сави. То, что произошло сегодня утром, было замечательно, и я… когда ты сказала, что мы не должны делать чего-то большего… это глупо, я знаю, но я чувствовал себя отвергнутым, а Хантер хвастался тем, что был с тобой, и я думаю, меня просто разозлило, что ты была с ним, но не хочешь со мной.

Когда она ничего не говорит, я наклоняюсь и прижимаюсь лбом к ее лбу.

— Ты права, я второй самый отстойный парень в кампусе. Ты не должна так относиться к себе только потому, что не хочешь спать со мной. Я обещаю, что больше не буду таким. Пожалуйста, останься, пожалуйста, продолжай помогать мне?

Она вздыхает в отчаянии, и тут я понимаю, что она не собирается меня бросать.

— Хорошо, но только пока не закончится сезон, и прекрати эту холодную и горячую рутину, у меня от нее голова кругом идет. Мы можем быть… друзьями… ну, ты понимаешь. Я имею в виду, когда мы не на людях.

Притягиваю ее к себе, чтобы обнять и поцеловать в макушку.

— Согласен, и еще раз, прости и спасибо.

Я должен отпустить ее, но Сави хорошо чувствуется прижатой ко мне. Я вспоминаю, как ее киска сжимала мои пальцы, как я заставил ее кончить сегодня утром, и это все, что мне нужно, чтобы отпустить ее. Друзья и фальшивая девушка… вот и все, чем она может быть.

— Тебе нужна одежда для сна?

Она жует нижнюю губу и кивает.

— Да, пожалуйста, но, думаю, будет лучше, если я сегодня буду спать на диване. Ты не против?

Моя рука сжимается вокруг футболки, которую я хотел взять для нее, но я заставляю себя успокоиться.

— Да, конечно. Это не проблема. Я принесу тебе несколько одеял и дополнительную подушку.

Она берет одежду, которую я протягиваю ей, и улыбается мне.

— То, как мы ведем себя на людях, — мягко говорит она, — поцелуи и поведение, будто мы вместе? А потом то, что произошло сегодня утром — я… мне было бы очень легко привязаться… — она смотрит на меня грустными глазами, — я не хочу, чтобы мне было больно, поэтому…