Ангел ходит голым - Измайлов Андрей. Страница 5

Написал sd354wetsdg — 23: 16: 17

— Не сплю! С кем я могу спать, если тебя нет?! Да… Да… Поторопись! Пикколо? А, ваш Бармалей? Посылай ты его nach! Всю ответственность беру на себя. Кто твой агент?! Всякий старый хрыч будет диктовать! Посылай, посылай! Если что — ко мне!.. Всё! Даже слышать не хочу. Жду!.. Да не сплю, не сплю. Мы тут с подружкой… Ты её не знаешь… Она как раз уходит, ей на дежурство… Дьютик? Ничего не надо, у меня всё есть! Ну, или шампанского. «Henkel». Немецкое такое. Если нет, тогда нет. Приезжай уже! Да, «над слоником». Умничка, помнишь! Кнопочку «В» — консьерж откроет. Такой… солидный. Предупрежу… дю… Всё! Время пошло! Начинаю изнывать. У меня тут и орхидеи уже зацвели. Сам увидишь.

Лилька, цены б тебе не было, подрядись ради приработка в «секс по телефону»! Голос… песня голубицы в ущелье скалы под кровом утёса. Нет, поближе к нашим дням. Вот… хакамадогилевский обертон. Понимающие поймут. Секс по телефону… Да и не по телефону тоже.

И она повесила трубку, как писали в старинных рыцарских романах…

Да, почему же, Лиль, почтенный дон Флавио Пикколо — так-таки Бармалей?

А кто, если не Бармалей?! Я бесподобный, я очень злобный! Я всех на свете страшней и злей!

А, в этом смысле. Тогда — Бармалей, Бармалей. Такое апмлуа. Ну а я — подружка. (Нет, Юлий Берш её не знает.) Такое амплуа. Секс исключён. Даже по телефону. Что уж говорить про натюрель!

Вы, конечно, очень милы, но будете просто очаровательны, если уйдёте.

No problem, миледи! Всего лишь наша работа! Сеанс окончен. Подружка уходит, её уже нет. Подружке — на дежурство, этажом ниже, в свою будочку. Ухожу, ухожу, ухожу. Повечеряли — и будет. Консьерж! Такой… солидный. ЧОП «Цепь». День и ночь, сутки прочь. Не смыкая. Регистратор фиксирует. Предупреждён: где-то через полчасика появится такой высокий… в общем, мужчина… это ко мне… впустите?

No problem, миледи! Ради нашей дружбы…

С женщинами так хорошо дружить. Ужасно хорошо. Прежде всего нужно быть влюблённым в женщину, чтобы иметь надежную основу для дружбы. Я пользовался её дружбой. Я не думал о том, что ей достаётся. Я получал что-то, ничего не давая взамен. Это только отсрочило предъявление счёта. Счёт всегда приходит. На это по крайней мере можно твёрдо надеяться.

Я думал, что за всё заплатил. Не так, как женщины — платят, и платят, и платят. Не какое-то там воздаяние или кара. Просто обмен ценностями. Что-то уступаешь, а взамен получаешь что-то другое. Или работаешь ради чего-нибудь. Так или иначе, за всё, хоть отчасти хорошее, платишь. Многое из того, за что я платил, нравилось мне, и я хорошо проводил время. Платишь либо знанием, либо опытом, либо риском, либо деньгами. Пользоваться жизнью — не что иное, как умение получать нечто равноценное истраченным деньгам и сознавать это. А получать полной ценой за свои деньги можно. Наш мир — солидная фирма. Кулон Кузьмы, други мои (подруги тож), Кулон Кузьмы.

Папа-Хэм похлопывает по плечу. Интимно эдак: по одной версии тебя содержат женщины, по другой — ты не мужчина. Нет, сказал я, просто несчастный случай. И вообще! Это не от этого! Ирония и Жалость. Когда ты узнаёшь… О, дай им Иронию и дай им Жалость. О, дай нам Иронию. Когда ты узнаёшь… Немного иронии. Немножечко жалости…

Ах, да! Папа-Хэм давно застрелился. Сам. И никакая ведьма палец о палец…

А я — подружка. Подруга. Подруга редкостная! Потому не удержался:

— Ты это… насчёт алкоголя из duty free всё-таки поостереглась бы. Прен-цен-ден-ты, знаете ли…

— Прекрати!!!

А что такого? Просто доброжелательный совет от подруги редкостной, знаешь ли.

Знает. Она знает. И я знаю. Мы оба знаем. И ещё очень узкий круг ограниченных людей с неограниченными полномочиями. Никому ни слова, никому. Но между собой-то иногда почему не пошутить!

Патамушта!

Глава 2

Кулинария. 1959. Госторгиздат:

…Нормальная и полезная еда есть еда с аппетитом, еда с испытываемым наслаждением.

Акад. И.П. Павлов.

…

333. Осетрина паровая.

Подготовленную рыбу нарезать на порционные куски, ошпарить, промыть в холодной воде. Положить в сотейник, залить небольшим количеством бульона или воды так, чтобы получить крепкий бульон для соуса, посолить, добавить белое вино и припустить на пару. В бульон добавить белый соус (953) и уварить до густоты сметаны. Заправить по вкусу солью, красным перцем и маслом, после чего процедить. Перед подачей припущенную рыбу положить на блюдо или тарелку, уложить на рыбу варёные свежие белые грибы, крабы или раковые шейки и полить соусом. Поверх соуса положить ломтики лимона, посыпать мелко нарезанной зеленью петрушки или укропом.

Вкусно.

Не то слово! Пища богов!

В таком случае любой махачкалинец — бог. Ну, полубог.

Понятно, в магазинах той осетрины днём с огнём не сыскать. Но в каждом доме — она, первой свежести.

Откуда? Риторический вопрос, он же дурацкий. Вот же Каспий, а в нём этого добра плавает… Пожалуйте на базар. Там тоже на прилавках как бы нету. Но если подойти и спросить… В пределах разумного — дёшево. Икорка чёрная тоже. Ну, дороже. Так ведь икорка!

Избалованы прикаспийцы, избалованы. Нет рыбы, кроме рыбы. Ещё минтая помяните! Треску трескайте! Нет иной рыбы, кроме осетрины. Нет и не надо. Ну, ещё каспийский залом — для пресыщенных, изредка желающих разнообразия.

Паровая, да… Но самое то, верх блаженства — севрюжий шашлык. В Набрани.

Такой рай — Набрань. Всего-то в считанных километрах от дагестанской границы на территории Азербайджана. (Кто б тогда помыслил о границах-территориях!) Набрань. Лиственные чащи. Грецкий орешник, дубы, лианы. Ледяные родники, целебные источники, парное море, сахарный прибрежный песок. Цикады неумолчные ни днём ни ночью. Привыкаешь. И без этой постоянной музыки сфер по возвращении домой, в Махачкалу, как-то н-не так, чего-то не хватает… Из дикой живности — никакой кусачей сволочи, только безобидные полчки. Ну, полчки. Сони. Куцехвостые серые, вроде белочек. Едят с рук, без боязни, прогрызают палаточный брезент ради доппайка. Не раздражают, умиляют. Полный симбиоз. Рай.

И — шашлык! Севрюжий. Шашлык — дело мужское. Тогдашний Амин семнадцати лет — мужчина, да. Ещё девственник, но уже всё-таки мужчина. Чемпион чемпионов! (Да! И она тоже, конечно, девственница — пятнадцати лет.) Хотя всё могло случиться уже там, в Набрани. Рай! Где ж ещё! Но — что потом люди скажут? Восток — дело тонкое. Воспитание. Да и присмотр сверху. То есть папа сам с ними тогда не поехал. Дела, дела. И — зачем? Путёвку в международный лагерь «Спутник» — да, с лёгким сердцем, вас отвезут. Домик на двоих. Две койки. Он, она. Больше никого в ночи. Цикады. И ни-ни поползновений. Томление духа и тела. Гормоны. Однако — ни-ни! Иначе: как же мы с тобой жить будем — если знать будем, что ещё до свадьбы мы с тобой… пусть и в раю. Восток, repete, дело тонкое.

И всё мужское дело — ах, горячий кавказский мужчина! — шашлык.

— Ты ещё и готовишь?! И та-ак?!

— Это что! Ещё моё курзэ не пробовала!

— Хочу-хочу!

— Вернёмся домой — сделаю.

В общем, идиллия с тв-маркировкой 12+.

Справка. Курзэ. Напичканные зеленью и мясом как бы пельмени. Отвариваются, потом обжариваются. А запах! Лучше всех готовят лакцы. Даром, что Амин Даниялов кумык. Впрочем, все дагестанцы настолько перемешаны…

Справка-2. Памятный севрюжий шашлык был недосолен-недоперчен-пережарен. (Что свежий, то свежий. У браконьеров брал, сразу из сети!) Право, пустяки — ведь в раю!

По возвращении и при встрече папа насторожился было (уж больно оба счастливые какие-то!) и в глаза посмотрел со значением.

Мужчина Амин взгляд выдержал: как можно?!

Смотри у меня, мальчик! Если…

Не мальчик, э! Я не посмотрю, что ты папа! Свою дочку обидеть хочешь?! И — меня?!

Ладно, верю. Остывай, чемпион. Поговорим ещё. Потом. Если захочешь. По-семейному.