Путь Крови (СИ) - Игнатов Михаил. Страница 4

Один из моих советников, невысокий Урамос добавил:

— Шанс есть. Если уж уцелела статуя Ребела, то отыскать тайник с алтарём одного из сотен родов — вполне возможно. Другое дело, сколько на это уйдёт времени и сил.

Ариос тоже не стал молчать:

— Мы можем проникать сквозь стены, скользить в толще земли, ища полости и тайники.

Молак отмахнулся:

— Я учёл это, — спросил у Ариоса. — А ты учёл, сколько нужно рук, чтобы прокопать, к примеру, десять канов земли? А лучше посчитай, сколько канов земли легло сверху такого тайника за тысячу лет. Нужны будут сотни рабочих рук, чтобы раскопать даже один замок, нужно будет их кормить, поить, одевать.

— Да, нелёгкая задача.

— Поэтому и слава Ребелу, что господин кровь от крови королевского рода. Ему не нужны эти костыли слабых родов. Он Оскуридо! Нужно только немного набраться сил, и всё получится.

Я ухмыльнулся:

— С этим проблема. Разве ты не наблюдал недавно моей тренировки? Я слаб. Я стал сейчас даже слабей, чем был. Всё, что мне осталось — это первые три умения пути меча. Почему-то, мне кажется, что и четырёхсоставные техники мне останутся недоступны, — заметив, как шевельнулся Ирал, я спросил. — Хочешь возразить, Ирал?

Он сдержанно ответил:

— Нужно проверять. Можно много говорить о том, что вы ослабели, господин, но для меня вы лишь стали сильней. Во всех королевствах уже тысячу лет нет тех, кто был бы способен сразу использовать и внешние, и внутренние техники. Вы первый из тех, кто Достиг границ, как сейчас говорят. Клинок, — он фыркнул. — Смешно. То, что сейчас считают за доказательство титула Клинка, лишь одно из умений Хвао. Одно из. Вы стали сильней, господин. Вот что я хочу вам возразить. И это можно проверить прямо сейчас. Путь меча или внутренних техник, путь адепта или путь внешних техник — это все глупости. Есть лишь путь идара, двуединый. Не нужно использовать ваши умения по отдельности, используйте то, что должно принадлежать вам по праву — единые техники Оскуридо.

— Например?

— У господина плохо с памятью? — я только успел, что выпучить глаза, услышав эту грубость, а Ирал уже рявкнул. — Шаги сквозь тень! Двадцать четыре клинка мрака! Вы учили у статуи Предка Ребела их движения и печати. Примените же всё вместе и проверьте, не оправдывайтесь своей мнимой слабостью!

— Ирал!

Теперь уже рявкнул Молак, стремительно шагнул ко мне:

— Господин, прос…

— Молчи!

Оборвал я Молака, а затем приказал Иралу:

— Показывай первую печать.

Он шагнул прямо сквозь Молака, скрутил пальцы.

Мгновением позже я идеально повторил печать. Неудивительно, после месяца тренировок и отвара, который делал пальцы гибче. Трижды повторив её для запоминания, четвёртый раз я совместил печать и первый шаг.

Ничего. Ничего, кроме жжения в венах руки.

Ожёг Ирал торжествующим взглядом:

— Ничего. Что тогда, в пещере ничего, что сейчас. Я, едва ли не Клинок, первый за тысячу лет соединивший в себе два пути, не в силах сделать даже первое движение умения Оскуридо. Это такая кровь вам нужна? Это такая кровь возродит Ребела? Вы видите желаемое там, где я вижу лишь пустоту.

Ирал упрямо помотал головой:

— Это не может быть просто. Я выучил сотни учеников, я знаю, что даже первый шаг даётся не сразу. Даже талантам, даже чистейшей крови Оскуридо. Господин, у вас всё выйдет, у вас…

Я оборвал его:

— Пока что я должен побеспокоиться о том, чтобы выжить. Трёхсоставных техник будет недостаточно для того, чтобы стать лучшим убийцей и превзойти Потрошителей.

— Вы Оскуридо, вы король, — напомнил мне Молак. — Что вам теперь до этих клятв?

— И это тоже ещё нужно проверить, — возразил я. — Ошибившись в одном, не ошиблись ли вы и в другом? Не выдаёте ли желаемое за действительность?

— Нет! — Ирал шагнул вперёд ещё раз, оказавшись вплотную. — Мы почти достигли той границы силы, за которой можем убить простолюдина, погасив его жизнь и утянув его на сторону тени. Вам не хватает малости, ещё двух-трёх глотков состава или десятицы сгущения ихора.

Я развёл руками:

— Ладно, второго кувшина у меня нет, но чем ещё мне здесь заниматься? Гнить заживо я очень не хочу, поэтому будем сгущать и дальше. Сгущать и верить, что вы не ошиблись во мне хотя бы в этом, что крошечной части крови Оскуридо, пронесённой через тысячу лет, хватит, чтобы считаться одним из королевского рода и плевать на клятвы.

Глава 2

— И как?

— Никак.

— Вообще?

— Не, ну почему вообще? Что-то там нашли. Тот стражник, которого хёнбен выставил искать следы, — в голосе говорящего отчётливо прорезалась насмешка, — и который, вроде как, лучший следопыт Академии, может ручаться только за то, что кто-то точно поднялся к башне. Ни одного следа, что там кто-то спустился — он отыскать не сумел.

— Уже что-то. Я слышал, что, вроде как, следов на стене самой башни тоже не нашли?

— Да нет, нашли. Более глазастые, чем тот младший воин. И снова едва-едва заметные. Я, конечно, бесконечно далёк от всего подобного, но я своими глазами осматривал кладку понизу и поверить, что там поднимался кто-то в доспехах, стальных ботинках и стальных же перчатках, как мне тут описывают…

Учитель, один из тех, кто своей силой и долгими годами службы заслужил право решать вопросы Академии, многозначительно замолчал, позволяя остальным додумывать то, что он хотел сказать.

Кто-то и додумал:

— Так это что, выходит, никаких гостей не было?

Другой учитель тут же поморщился:

— Хорошо сказано про бесконечность. Любой, мало-мальски сильный и опытный идар, разбежавшись, мигом бы оказался на середине стены, там, куда взгляд уже не достаёт.

— И при этом оставил бы следы даже в том плотном дёрне, что покрывает подъём к башне.

— Умений Шагов тоже немало и не все из них заточены под скорость. Найдутся и те, что жертвуют ей ради незаметности.

— Слова.

— Факты.

Их спор остановили остальные:

— Ну, хватит вам, снова завелись на пустом месте. Так что, мальчишка лжёт?

— Ха! Нашёл мальчишку в его годы!

— Да уж не мои, пусть скажет спасибо, что не назвал сопляком.

— Ему в подвале не всё равно?

— Да довольно вам!

Учителя помолчали, переглядываясь, затем один из них развёл руками:

— Нет, я не могу сказать, что он лжёт. Лгут стражники, что стояли в лесу и на стенах и должны были заметить Кровавого. Они делали что угодно, бездельники, но только не следили за подходами к замку. Даже тьму, которая объяла башню, не заметили.

— Разленились, — буркнули очевидное.

— Не буду спорить, хёнбен уже получил выговор, а виновные — наказание. Но плети и вопли не помогли найти меч, которым убили Кровавого. А без меча, сказать, что ученик Лиал лжёт, — учитель развёл руками. — Я лично не могу.

— А можно, вообще, проверить, сохранил ли он способность к пути меча?

— Ха! Тысячу лет все Дома всех королевств пытались вернуть себе целостность, испробовали тысячи способов и уловок, но ни у кого не вышло. А тут, безвестный щенок, которому лишь милость главы Вира позволила остаться в живых, вдруг стал тем единственным?

— Так, может, это и есть причина, по которой глава сохранил ему жизнь.

— Не путай порядок событий. Сначала глава сохранил ему жизнь, а затем он прошёл посвящение. Да и будь так, его бы обучение строилось по-другому, а уж Закий бы обязательно знал о подобном. Закий, ты знаешь, что у нас этот юноша особый?

Тот впервые за всё время обсуждения подал голос:

— Нет, не знаю. И глава ни словом не обмолвился о подобной возможности в инструкциях на его счёт.

— Вот видишь?

— Вижу что? Что глава тоже не подумал о такой возможности? Так представь его радость, когда мы обнаружим подобное?

— Меч. Нет меча. Без меча идар беспомощен. Или ты хочешь сказать, что он не только исполнил мечту всех идаров мира, но и сразу стал сильней? Он всего лишь Возвышенный мечник, не Клинок и тем более не Шагнувший за предел, легендарный Тальма. Он не мог использовать свою волю, чтобы заменить ей меч.