С тобой - Майрон Тори. Страница 12

Кортни никого из себя не строит. Не встаёт в выгодные позы, чтобы казаться сексуальней. Не прибегает к кокетству и пошлостям с целью завести нас обоих. Она просто делает, что ей хочется. И наслаждается этим. Таких девушек, на самом деле, не так уж много. Но Кортни именно такая. И она чуть до инфаркта меня не довела своим ёрзаньем по члену. Он так стоит, что аж больно. Яйца ноют, головка горит от сильного прилива крови, а всё моё нутро изнемогает от жажды ворваться в эту стерву до самого основания.

Не знаю, каким чудом добираюсь до спальни, не врезавшись ни во что. Ничего ведь не вижу, кроме повисшей на мне бестии. Кроме её поплывшего взгляда, румяного лица и порочного пухлого рта, находящегося слишком близко от меня. Одна моя часть, заплывшая похотью, до дрожи хочет впиться в него с жадностью и сминать его до привкуса крови. Но другая – более рациональная – удерживает меня от этого секундного порыва.

Не нужны нам поцелуи. Мне они не нужны. Как и нежность, романтика и любые другие проявления эмоций. Да и нет никаких эмоций. Кроме ненормального возбуждения и злости, Кортни ничего во мне больше не вызывает. Уже давно. Так что мне вполне хватит просто трахать её. Долго, грубо, жёстко, до полного изнеможения и её громких стонов.

Мне требуется не больше десяти секунд, чтобы донести Кортни до постели. Расслабляю руки и бросаю её на кровать, укрытую чёрным покрывалом. Кортни тут же приподнимается на локтях, красиво прогибается и широко раздвигает ноги, открывая мне очешуенный вид на её мокрую, гладкую киску.

Любуюсь ею в приглушённом свете спальни, и в груди раздаётся глухое рычание. В который раз за этот вечер. Не могу полноценно сдерживать свои реакции. Кортни всегда пробуждала во мне зверя, и сейчас при виде её раскрытой промежности он прямо-таки рвётся на волю. Особенно когда мозг против моей воли вдруг подкидывает абсолютно ненужные вопросы.

Перед сколькими мужиками она так же раздвигала ноги? Со сколькими так же извивалась от желания быть оттраханной за эти годы? А со сколькими она вела себя так, пока мы были в браке? С одним? Двумя? Десятью? А, может, больше?

С-с-сука! Мне нельзя об этом думать. Это бессмысленно.

– Презерватив! – выпаливает Кортни, когда я встаю коленями на матрас.

– Ты же сказала, что у тебя вставлена спираль.

– Да, но я не собираюсь трахаться без защиты с тем, у кого я не единственная женщина, – поясняет чертовка раздражённым голосом.

Опять ревность свою мне показывает. Дурная. Неужели не понимает, что не имеет на это никакого права? К тому же ей ли не знать, кто из нас двоих ветреный и безрассудный товарищ?

Но ладно. Так уж и быть. В этот раз спорить не стану. Уж очень сильно я хочу в ней оказаться, а, судя по категоричному взгляду Кортни, она всерьёз намерена препираться, если я начну настаивать на сексе без резинки. А я не хочу тратить на это время. И так затянули с прелюдией и бессмысленными беседами.

Быстро встаю с кровати и добираюсь до пиджака, оставленного мной на кресле возле ванной комнаты. Достаю презерватив и возвращаюсь к негодующей ведьме. Кажется, пока она наблюдает, как я раскатываю латекс по влажному от её смазки члену, она начинает злиться ещё сильнее. Реально потешная. И типичная баба. Нет презерватива – плохо, есть – ещё хуже. Ведь теперь она стопроцентно убедилась в своих домыслах о других женщинах. А я не стану её убеждать в обратном.

Во-первых, моя личная жизнь – не её собачье дело. Во-вторых, минувший месяц я действительно не жил жизнью евнуха. Но никогда не забывал о защите. Реально никогда. Только с ней мне хотелось не париться об этом. Не потому, что она особенная или что-то вроде этого, а потому что я, можно сказать, купил Кортни, и хотел получить от этого приобретения максимальное удовольствие.

Но ладно. Не страшно. В другой раз возможно. А, может, и нет. Ведь я тоже не могу быть уверенным, что сучка не трахалась ни с кем, пока я не звонил ей. Доверия к ней ноль. Но я не собираюсь больше думать об этом. Все дебильные, вызывающие во мне лютый гнев вопросы оставлю на потом, а сейчас…

Хватаю Кортни за щиколотки и резко притягиваю ближе к себе, откровенно забавляясь её молчаливым, но ощутимым негодованием.

– Лицо попроще сделай и прекрати злиться. Это сейчас лишнее, – ухмыляясь, несколько раз провожу пальцами по мокрым складочкам, и Кортни вздрагивает, губы сжимает, чтобы не застонать.

Я сам делаю то же, офигевая с мягкости её плоти и количества влаги. Течёт так, словно давно не трахалась. И это, мать её, воодушевляет.

– Повторяю: прекрати злиться, – требую строже, одновременно проталкивая два пальца в горячую развилку. Член дёргается в нетерпении ворваться в этот тесный рай, и я не собираюсь больше с этим затягивать.

Вытаскиваю мокрые пальцы и подношу их к женскому рту. Раскрываю его, проталкиваю внутрь, давая Кортни испробовать себя на вкус. Но эта сучка не облизывает их, как в первый раз, а опять показывает свои зубки. В прямом смысле. Кусает мои пальцы, вызывая резкую боль, за что тут же получает новую пощёчину.

Под звук её болезненного стона, я врываюсь в стерву до упора. И вот теперь мы стонем оба. Громко, несдержанно, протяжно. От кайфа искры из глаз, дыхание обрывается. С трудом вбираю воздух сквозь сжатые зубы и прикрываю веки, позволяя удовольствию разлиться в каждой мышце и вене.

Чёрт… Это слишком сильно. Остро, жарко, туго, обалденно. Не удерживаюсь и наваливаюсь всем телом на стонущую бестию, точно куполом накрываю её миниатюрное тельце. Она жёстко зарывается пальцами в мои волосы и обхватывает ногами бёдра, пятками подталкивая меня начать двигаться.

И я начинаю. Больше не торможу, а словно с цепи срываюсь. Вдалбливаюсь в тесную бархатную глубину как поршень. Без единой возможности остановиться или хоть немного сбавить темп. По крайней мере, не прямо сейчас. Не могу. Хочу вытрахать из нас обоих все силы и усмирить неадекватную похоть, чтобы мне наконец полегчало. С другими это сделать не получалось. Хотя я пытался. Неоднократно. Всё надеялся, что обуздаю возбуждение, разыгравшееся после встречи с бывшей, и передумаю трахаться с ней. Но нет. Ни черта не вышло. С другими женщинами было хорошо, приятно, но им не сравниться с Кортни. Даже виртуозная красавица Ева не сумела затмить её. Только эта сука способна полностью удовлетворить меня, пробив всё тело сокрушительным кайфом. Причём даже без моего оргазма.

Именно это и происходит, когда всего через пару минут Кортни повышает громкость своих стонов, до боли вонзается ногтями в мою спину и кончает. Тугие мышцы активно сокращаются вокруг моего члена, обостряя все ощущения до предела.

Очуметь, как мощно. И до жути быстро. Неожиданно. В мозг опять влетает мысль, что она давно не трахалась. Или же её так распалили наши тёрки в гостиной. Не знаю. Да и подумать нормально я не в состоянии. Мне слишком нравятся ощущения и то, что я вижу. В момент оргазма и после Кортни особенно шикарна. Я даже замедляюсь и приподнимаюсь на колени, чтобы в полной мере оценить представшую передо мной картину.

Кортни дышит часто и рвано, порочные губы растягивает довольная улыбка. Кожа блестит от испарины, длинные густые волосы разметались чёрным облаком на кровати. Твёрдые соски призывно торчат, промежность сочится обилием смазки, вязкими каплями стекающей по внутренней стороне бедра. Охуенная просто. Бесящая до тремора, но охуенная. Чувственная. Страстная. Податливая. Горячая.

Однако это была бы не Кортни, если бы она не решила сбить градус кайфа:

– Поцелуй меня, – сквозь тяжёлые выдохи просит она и так смотрит, будто реально надеется, что я выполню её просьбу. Прямо как раньше, когда после оргазма мы целовались до боли в губах.

Но я не стану этого делать. И хочу, чтобы она как можно быстрее уяснила, что мои слова – не пустой звук. Как раньше между нами ничего не будет.

– Нет, – твёрдо отвечаю и рывком переворачиваю её на живот. От неожиданности она охает, но больше не произносит ни слова. Может, злится опять, может, обижается. Мне по хер. Я приподнимаю её за задницу, вынуждая встать в колено-локтевую позу. Очерчиваю ладонями изгибы тела и жадно оглаживаю ягодицы, пожирая помутневшим взглядом хрупкие плечи, изящную спину с торчащими лопатками и осиную талию.