Дикий (ЛП) - Пекхам Каролайн. Страница 14

Она задыхалась на своем сиденье, улыбка украсила ее губы, когда я положил руку на стену над ней и выгнул бровь. — И остальное, — напомнил я.

Ее горло подрагивало, но глаза сверкали самодовольством, словно она выиграла здесь какой-то приз. Однако все было совсем наоборот, и я должен был опасаться, что она может подумать, когда узнает меня по-настоящему. Пожалеет ли она о своем решении остаться, как только увидит мою истинную сущность?

— Я признаю тебя своим королем, — задыхаясь, произнесла она.

— И? — подтолкнул я, наклонившись прямо над ней, а другой рукой ухватился за дерево, чтобы устоять на толчках и ухабах кареты.

— И я стану прекрасной королевой, — сказала она, наклоняясь вперед и поглаживая меня по длине в брюках, заставляя мои мысли рассеяться. На моем лице застыл злодейский взгляд, победа бурлила в моих венах, и я чувствовал себя намного лучше, чем в любой битве, которую я когда-либо выигрывал. Хотя я наполовину осознавал, что она еще не отказалась от верности императору. Я позабочусь о том, чтобы она сделала это в ближайшее время.

Прежде чем я успел увлечься тем, как хорошо ее рука ощущается на моем члене, я пересел напротив нее, любуясь ею, пока она смотрела в окно, моя похоть к ней была острой и требовательной. Хотя все это было частью удовольствия. Я бы отказывал себе в ней до тех пор, пока мог бы продержаться.

Я снял с пальца кольцо отца и покатал его на ладони: выгравированная на золоте Гидра напоминала о том, что во мне живет чудовище, которое жило и в нем. Я наклонился вперед, взял ее левую руку и хотел надеть кольцо на безымянный палец, чтобы заключить сделку между нами, но мой путь преградила серебряная полоска. На другом кольце была фамилия, изогнутая под гребнем, что вызвало в моей голове знакомый звоночек.

— Что это за хрень? — прорычал я, и Мерисса вырвала свою руку из моей хватки, ее черты лица исказились. — Ты замужем?

Неужели она уже принадлежит другому мужчине? Неужели я увел ее у какого-то бедного ублюдка, который и понятия не имел о том, какую жалкую участь я ему уготовил? Она была моей независимо от этого, я найду способ справиться с этим.

— Обрученные, — быстро сказала она, и я провел языком по зубам.

— Я расторгну союз.

— Это не так просто, — сказала она, ее брови напряглись. — Он выиграл право жениться на мне в Брачных Испытаниях, в которых я участвовала. Неужели ты ничего не знаешь о законах моего королевства?

Гнев пронесся по моей груди, и кожа стала твердой, как железо, так как во мне зашевелился мой Орден. Значит, она все-таки участвовала в испытаниях. Это меняло дело, но только в том смысле, что все усложняло. Я бы не отдал ее никому, ни жениху, ни кому-либо еще.

Даже простое осознание того, что на нее уже претендует другой мужчина, заставляло убийство напевать мелодию в моих жилах. Смерть была самым простым ответом, но смерть благородного вызвала бы войну, а вся моя цель этой поездки заключалась в том, чтобы обеспечить мир и доказать, что я не всегда был таким безжалостным королем. Ранее я бросал яростные слова, угрожая Хэмишу убить императора, но только потому, что тьма снова подкралась ко мне. Мне пришлось напомнить себе, что я здесь ради мира, а не ради войны.

— Кто ты? — буркнул я, понимая, что должен был спросить об этом гораздо раньше, до того, как позволил своей безумной потребности в ней поставить меня перед ней на колени.

Она выпрямилась на своем месте, и я еще до того, как она это сказала, понял, что она королевских кровей. Теперь это было чертовски очевидно. — Я принцесса Мерисса Адхара, дочь императора Адхары, и я обручена с Артуро Боотесом.

Я ударил кулаком по стенке кареты, дерево взорвалось вокруг моего кулака, а Хэмиш вскрикнул где-то снаружи. — И ты не подумала упомянуть об этом раньше? — прорычал я.

Хотя она оставалась на своем месте и была намного меньше меня, она не выглядела ни взволнованной моей вспышкой, ни в какой-либо степени покоренной моей властью. — Ты не спрашивал.

Я задохнулся от ярости, темно-фиолетовый дым вырвался из моих губ, когда моя Гидра проснулась в полной мере.

— Ты показала мне наше совместное будущее, значит, ты должна видеть способ обойти помолвку? — Я зашипел, и ее губы приподнялись, когда я обратился к ней за советом, что казалось таким естественным, несмотря на то, что она была незнакомкой.

— Это будет нелегко, — сказала она нерешительно. — Многие твои действия могут привести к началу войны.

— Значит, будет война, — прорычал я, решив заполучить ее, несмотря на то, что я уже отбросил свои попытки обрести мир. Тьма всегда так легко брала меня в плен, и она снова стала голодной.

Мои подозрения относительно всего этого происшествия теперь вращались во мне. Было ли все это каким-то заговором, придуманным императором? Послал ко мне свою дочь-Провидицу, чтобы нарисовать в моем сознании фальшивые видения и сделать меня уязвимым для нее?

Однако эти видения… они были настолько реальны, что не могли быть ничем иным, кроме как правдой?

— Если ты начнешь войну с моей семьей, я не встану на твою сторону, — сказала она в гневе. — Я не позволю тебе напасть на мой народ в своем стремлении заполучить меня.

— Это твой народ угрожает войной. Я пришел сюда за миром.

— За миром? — насмехалась она. — Я слышала, как ты говорил об обезглавливании моего отца, когда я приходила в твои покои ранее.

Черт.

— Я был зол. Иногда я не могу контролировать свои поступки и слова. — Я провел рукой по волосам.

— Это звучит как оправдание, — обвинила она.

— Оправдание? — огрызнулся я. — Я бы хотел, чтобы это было оправданием. Я бы не хотел бороться с этой тьмой внутри меня, но это часть меня, и она только углубляется с каждым новым днем.

Я чувствовал нарастающий хаос и старался не погружаться в него слишком глубоко, зная, что когда я вернусь к свету, то, без сомнения, окажусь втянутым в кровавую войну с Вольдракией и украденной принцессой на буксире, когда буду возвращаться в Солярию.

Мерисса нахмурилась, словно пытаясь понять, ее гнев смягчился. — Ты не пойдешь на войну. Ты примешь правильное решение, — сказала она, ее уверенность во мне была очевидна, и я насмешливо улыбнулся.

— Я не помню последнего правильного решения, которое я принял. Даже хорошо продуманные решения имеют свойство сгнивать, — я отвел от нее взгляд, все глубже погружаясь в то извращенное место внутри своей души. Я чувствовал, как оно надвигается на меня, жажда войны, потребность в разрушении, в сокрушении всех врагов, стоящих на моем пути к получению желаемого.

— Уничтожай всех, кто выступает против тебя. Захвати столько земли, сколько сможешь. Расширяй Солярианские границы до краев мира.

Слова эхом отдавались в моем сознании, словно дарованные звездами, хотя иногда я боялся, что это говорит просто тьма.

— Хэил, — вздохнула Мерисса, словно предвидя приближение чего-то ужасного, и я тоже знал, что оно приближается, не нуждаясь в Зрении. Так было всегда перед тем, как я совершал что-то невообразимо ужасное: бразды правления судьбой ускользали из моей руки, и зверь во мне брал верх.

Мои руки начали дрожать, и прежде чем я полностью потерял контроль, я распахнул дверь кареты и указал на небо. — Расправь крылья и улетай отсюда. Я могу призвать тебя через кольцо. Оно запылает, когда можно будет вернуться, — я схватил ее за руку и надел кольцо на тот же палец, на котором было кольцо ее жениха.

Она схватилась за мою руку, но я вырвал ее, потребность в жестокости нарастала во мне до раскатов грома, и только звезды помогут любому, кто окажется достаточно близко, чтобы не пасть от моей милости.

— Я не оставлю тебя, — страстно сказала она, сжимая мою щеку в своей руке и заставляя меня посмотреть на нее.

Последние осколки здравомыслия вырвались из моих рук, и я смотрел на это драгоценное создание, стоящее передо мной, страх сжимал мою грудь, когда я представлял ее окровавленной и безжизненной у моих ног.