Майор Громов (СИ) - Барчук Павел. Страница 18

Я открыт рот, собираясь доказывать Рябушкину, что вовсе не являюсь психом. И баба точно была. Но потом закрыл. Насчет психа — утверждение сомнительное. Тут скорее можно согласиться, чем опровергнуть. Кроет меня знатно. Однако…не знаю почему, в башке пульсировала мысль, я не ошибся, баба была. А еще, она — опасна. Лично для меня.

До нужного места мы ехали молча. Стажёры скромно пялились в окна. Рябушкин, зажатый между ними, тяжело вздыхал и всем своим видом демонстрировал, как он «счастлив» находиться в столь тесной компании, а я на переднем сиденье, старался собрать мысли в кучу, дабы понять, что за женщина мне привиделась. И привиделась ли? Ни черта путного из этого не вышло.

Когда таксист остановил тачку, маленькая коробочка, скорее всего, выполнявшая функцию счетчика, задребезжала и с треском выпустила чек.

— Два рубля пятнадцать копеек. — Озвучил водитель сумму.

Я сунул руку во внутренний карман куртки, отсчитал денег и вручил их мужику.

Мы выгрузились на грязную дорожку, идущую вдоль проезжей части. Назвать это тротуаром не поворачивался язык.

Я с интересом осмотрелся. Ну…очевидно, район не сильно престижный. Старые дома, унылые, полуразбитые детские площадки, серые, грязные окна… Людей на улице не видно совсем. Дорога во многих местах — одна сплошная яма. Но я бы не сказал, чтоб прям полный мандец. И, кстати, в моей памяти такое состояние жилого квартала воспринималось, как нормальное. Зайди вглубь любого двора, там такая же жопа…Всплыла у меня в башке мысль. Не знаю, откуда она взялась.

— Так…идём…– Серега махнул головой направо. Туда как раз сворачивала пешеходная дорожка.

Мы двинулись в нужном направлении. Учитывая, что стажёры топали следом, имелась неплохая возможность поговорить.

— Слушай, что это за мудак? — Рябушкин не назвал имени, но я точно понял, о ком идет речь.

— Семеныч сказал, прислали, не спрашивая его мнения. Без согласования. Скорее всего, цель пацана — стучать. Тем более сейчас, когда закрутилось все вокруг директора гастронома. Вернее — его убийства. Иванов попросил сделать так, чтоб пацан сбежал. — Я покосился на старлея с намеком.

— Оооо… Это мы завсегда с превеликим удовольствием. А то ты погляди… Не рожа у него– Серега раздражённо «цыкнул». — Так и подумал, что связано с тем делом. Сразу было понятно, хрен отстанет от нас товарищ Ласкин. Ничего себе, грохнули зятя второго секретаря обкома.

— Простите…– Подала голос топающая за нами Лариса. — А этот район, он тоже наш?

— Если ты имеешь в виду, наша ли это земля? Да. Наша. Вот так нам подфартило. Здесь в основном живут работяги с ткацкой фабрики и с металлопрокатного. Плюс переселенцы. Перед олимпиадой действительно большое количество неблагонадежных граждан отправили сюда. Ну…так и остались…граждане. Чисто территориально мы отвечаем за этот район. Сколько не пытались что-то глобально изменить, хрен там. Да и администрации города это удобно. Все, кто возвращается после отсидки, автоматом меняют место жительства. То есть, к примеру, жил человечек где-нибудь в районе Марьиной рощи. Натворил дел. Сел. Освободился, а в Марьиной роще он больше не живет. Ему уже тут местечко приготовили. Удобно, в некотором роде. Все эти криминально-неблагонадежные элементы сидят в одной куче. Политические, кстати, тоже. Налево! Фу, блин. Чуть не проскочили. Вон она, «Нора».

Старлей сказал это Ларисе, которая в Москве оказалась впервые, и даже показал рукой в нужную сторону. Мажора он демонстративно продолжал игнорировать. Но я тоже плохо соображал, где мы находимся. Возникло такое ощущение, будто в первой жизни, где нет Советского Союза, этот район вообще не существовал. Я никогда его не видел.

«Норой» оказалось отдельно стоящее здание, похожее на заводскую столовую.

— Значит так…– Я обернулся к Никите. — Вон — лавочка. Садишься и ждёшь нас. На улице — белый день, не думаю, что кто-то тобой заинтересуется. Да и кусты там подходящие. Особо не будешь привлекать внимания. Главное — сиди на месте и сливайся с окружающей средой. Как хамелеон. Ясно?

Мажор насупившись, двинулся к той самой лавочке, о которой шла речь. Хотя, у меня возникло ощущение, он совершенно не против отсидеться в стороне, а еще лучше — быстрее отсюда смыться. Видимо, и правда, в его прежней жизни не существовало подобных мест.

— Ну… Идем. — Рябушкин посмотрел на Ларису. — Ты тоже помалкивай. Просто слушай. Обращай внимание на все, что будет происходить в заведении, пока мы там присутствуем. Поняла? Каждую деталь запоминай. Нам с майором не до этого будет. А что-то важное можем упустить.

Старлей двинулся ко входу. Я за ним. Однако при этом, внутри снова возникло ощущение если не опасности, то тревоги. Сказать по совести, я вдруг понял, что очень сильно не хочу заходить в «Нору».

Пуля очень многое меняет в голове, даже если попадает в задницу. (2)

Внутри здания все оказалось как-то удивительно привычно. Стандартное заведение, куда приходят обычные граждане выпить и отдохнуть. Не семейное, конечно. Это точно. Но и не прям совсем какая-то немыслимая клоака. Я, честно говоря, ожидал увидеть нечто более серьёзное. В моем понимании, бандитский притон выглядит гораздо опаснее. А здесь — пивнуха, как пивнуха. Не то, чтоб я рассчитывал найти лежащие на ступенях трупы, или обсуждающих свои дела наркоторговцев… кстати…

— Серег…– Я тихо позвал старлея, который спускался по лестнице первым.

Несмотря на то, что здание имело два уровня, мы пошли не вверх, а вниз. На первом этаже, как раз, располагалась пивная. Может, когда мы окажемся в подвале, там и будет настоящий притон…

В первую минуту, в нашу сторону кинулся какой-то мутный тип, как только мы вошли, но старлей махнул ему рукой, даже не задержавшись для объяснений, и тип замер. Правда выглядеть стал очень несчастным.

— А? — Отозвался Рябушкин, не оборачиваясь.

— У нас с наркотой есть проблемы?

— С ума сошел! — Вот тут старлей даже остановился и повернулся ко мне. — Этого еще не хватало. Нету. После Афгана, конечно, такая срань полезла…Отец рассказывал. Я только родился в то время. А батя служил уже в милиции. Но потом трафик прикрыли. Как только история та, в Беловежской пуще, произошла, всю верхушку перетрясли. Самые большие чины полетели. То есть не снизу, а сверху ребята отработали. Ну, ты сам должен знать.

— В Беловежской пуще? — Я топал за Серегой, который снова пошел вперед, и пытался сообразить. Это словосочетание знакомо мне в связи с датой распада Советского Союза…а теперь, выходит, там приключилась какая-то история и Союз вовсе даже не распался…

— Лех, чего это ты про наркоту вспомнил? Мы уже лет двадцать подобных проблем не имеем. Кто-то что-то стуканул? Осведомитель? Тьфу-тьфу-тьфу… не дай бог… Пьют, конечно, сволочи. Это, да… Пусть лучше лакают. С алкашкой проще. Наркота, она всегда наверх лезет. Сечешь?

— Да так…чет в голову пришло… — Ответил я пространно, делая мысленно очередную пометочку. Как только с Ларисой доберёмся домой, расспрошу ее и об этом.

Наконец ступеньки закончились и мы оказались в подвальном помещении. Ничего экстраординарного здесь тоже не наблюдалось. В зале, освещенном тусклыми лампами, имелись столы. Штук десять — двенадцать. Считать точнее было неохота. Почти все места оказались заняты.

В углу наблюдалась барная стойка, за которой уставший тип в полосатой майке, активно натирал стаканы и бокалы полотенцем. Я не особо пока мог его разглядеть из-за того, что старлей прикрывал меня своим телом. Причем, реально прикрывал. Если вдруг нас сейчас встретят не очень доброжелательно, в первую очередь встрянет Серега. Он — прямо как мишень в тире. Стреляй, не хочу. А я успею метнуться к лестнице. Лариса этому никак не помешает.

Интересно, что внутри меня снова происходили какие-то процессы. Я точно понимал, лезть в логово врага без оружия нельзя. Меня вообще отсутствие оружия сильно нервировало. Чувствовал себя голым. Значит, снова возвращаемся к той мысли, что быть ментом мне непривычно. Однако, военная служба у меня была весьма активная. Сам факт нахождения в опасном месте не волновал мое раздвоившееся сознание. Такое чувство, будто я привык к опасности. Но в то же время, привык чувствовать уверенность, что при малейшем кипише уложу всех к чертовой матери. А сейчас укладывать нечем. Менты не носят оружие просто так.