Вдова Клико - Фрипп Хелен. Страница 32

Наташа поглядела на Шатле прищуренными глазами:

— Я буду за тобой следить. И когда ты на виду, и когда тебя не видно.

— Меньшего я от вас и не ожидал, мадам. Судите меня по моим поступкам. Я дам вам три обещания и сдержу их. Я помогу Николь победить этого человека, но и от нее потребуется большое мужество.

— Этого у нее полно, — заметила Наташа с гордостью. — Расскажи нам свой план.

Прежде всего, в доказательство своей верности Шатле принес Николь отрезанную лебедку. Еще толком не рассвело, так что Николь и Наташа смогли пробраться незамеченными вдоль вереницы барж и проверить его слова. Держа лампу близко к названию баржи, Николь прочла то, что он ей и говорил: «Моэт и компания» — без сомнения, груз шампанского для России, покрытый брезентом.

Наташа поцокала языком:

— Очень неприятно, когда любовь превращается в ненависть.

Вернувшись на свою баржу, Николь поспешно опустошила кошелек, сложив десять аккуратных и равных стопок монет, и стала ждать.

Шатле свое третье обещание тоже сдержал и вернулся с десятком сильных мужчин из местной деревни. При виде столбиков монет у тех загорелись глаза.

— Не сейчас. Потом, когда перенесете все ящики до последнего. Беритесь за работу, и если сделаете ее за час, эти деньги ваши.

Карманные часы Николь отлично показывали время, и сейчас она на них глянула. Восемь часов до отплытия корабля. Если погрузка пройдет хорошо, дальше будет легче.

Подошли грузчики и принялись за работу.

— Вы договорись о барже у выхода из шлюза?

— Как обещал. Она там.

Обрезанная лебедка задела Николь за палец, зазубренный край порезал до крови. Николь бросила ее рядом с монетами.

— Вы видите теперь, что его баржа с места не стронется. Никто здесь не пройдет, раз у ворот шлюза нет лебедки. А на ее починку уйдет целый день. Теперь вы мне верите? — спросил Шатле.

Николь сделала вид, что не слышит.

Сторожи деньги, — сказала она Наташе, собирая их и кладя в сейф.

Засунув ключ в потайной карман, она двинулась к домику портового начальства — следующая часть плана Шатле. Это был риск, но зато приятно было смотреть, как его люди тащат ее ящики по бечевнику мимо шлюзов. Поскольку ниже шлюзов стоит баржа, в этот день в Амстердам пойдет только ее груз. Благодаря отрезанной лебедке ворот шлюза и ждущей ниже шлюзов барже, которую Шатле ей организовал, у Моэта абсолютно нет шансов сделать то же самое.

Она порадовалась, что из осторожности так надежно все запаковала, что ни одна бутылка не звякнет, и что написала на ящиках «кофе». Сколько бы она денег ни предложила, работники не стали бы отгружать ее товар, если бы знали, что рискуют свободой, перетаскивая запрещенное шампанское. Так что лучше пусть не знают.

Выпрямив спину, она постучала в дверь домика, стоящего рядом с баржей Моэта.

Таможенник загасил сигарету и поправил шапку.

— Рановато для визита дамы, — сказал он, выходя наружу и закрывая за собой дверь. — Мы откроемся через час, тогда и приходите.

— У меня есть сведения, относящиеся к этому грузу, — сказала Николь, показывая на баржу Моэта.

— Прямо сейчас? — спросил таможенник.

— Может, позволите мне войти?

— Говорите, что хотите сказать, — велел таможенник, не сходя с места.

— Речь идет о преступлении.

— Да неужто? — он кивнул, как бы приглашая ее продолжать.

— На этой барже запрещенный груз, — сообщила Николь.

Через окно ей было видно, что в домике таможни кто-то есть.

— И какой же?

— Шампанское. Направляется в Россию. Если об этом станет известно, вы потеряете работу, так что я решила, что вам стоит это знать.

Выражение лица таможенника изменилось.

— Понимаю. Ладно, почему бы вам не зайти?

Довольная Николь последовала за ним, но он резко захлопнул за ней дверь. За столом таможенника сидел Жан-Реми Моэт.

— Здесь весьма небезопасно, моя милая, — сказал он, увидев, как у нее от ярости раздуваются ноздри. — Я обещал вашему отцу, что доставлю вас домой в целости и сохранности. Кажется, Валентин сменил сторону — но кто может его обвинить, что он поспешил на помощь очаровательной даме, оказавшейся в беде? Он человек сложный, но бессердечный — его сердце уничтожила революция. Так что будьте весьма осторожны с вашим новым знакомым. Однако, как вы можете видеть, у меня везде есть друзья, и я никогда не складываю все яйца в одну корзину. Наличие запасного плана всегда окупается.

Моэт и таможенник, довольные друг другом, обменялись поклонами.

Николь повернулась и хотела выбежать, но таможенник повернул ключ в замке.

— Какого черта?! — воскликнула она.

— Прошу прощения. Мне нужно, чтобы мой корабль вышел в путь раньше вашего, — ответил Моэт. — Вам стоит успокоиться и не пытаться мне помешать. Что плохого может случиться? Теперь вы наконец должны понять, что это не женское занятие. Первое правило деловой жизни состоит в том, что она для мужчин. Деньги, власть, конкуренция, кто-кого-сожрет, и выхода из этого нет.

— Вы наглый, лживый, бесчестный грабитель!

— Разве вы не собирались оставить меня на мели, экспортируя в землю обетованную собственное шампанское? Второе правило деловой жизни: на каждый предмет нужно смотреть с разных точек зрения.

Он был так самодоволен, что можно было взбеситься.

— Ладно, вам на меня наплевать, но есть же Наташа? Ее мать умирает, и она должна к ней попасть, пока не поздно. Жан-Реми, почему мы оба не можем торговать с Россией?

— Похоже, вы обмануты дважды. Много лет назад я помогал Наташе заверить документы о смерти ее матери. Она попросила меня о помощи, поскольку я в то время был мэром.

Он отвернулся к окну, барабаня пальцами по стеклу, пока до нее доходил смысл услышанного. Милая, умная Наташа более чем заслужила прощение за свой разрыв с Николь после смерти Франсуа. Она подарила ей причину и смысл, чтобы жить дальше.

— Я думаю, что примерно часа хватит, — продолжал Моэт. — Понимаю, что вы не захотите возвращаться в Реймс со мной, но такое решение было бы желательно. Через час вы будете свободны, но пока что я вас должен задержать — для надежности. Надеюсь, когда-нибудь вы поймете, что я действую исключительно в ваших интересах.

— Я бы предпочла утонуть здесь, чем умереть с тоски в гостиных.

— Боюсь, что у вас нет выбора. Таков естественный порядок вещей. — Жан-Реми вложил в руку таможенника большую золотую монету и вышел.

Карманные часы Николь прозвонили полчаса, потом час. Она продолжала ходить по комнате. Денег больше не было, и шансов тоже.

Снаружи светало, начиналось хмурое утро, бежало время, и каждая минута наполняла ее досадой и яростью. Она заколотила в окно, но таможенник ее оттащил и силой посадил на стул.

— Взбесились вы, что ли? — спросил он. — Сидите тихо, а то придется вас связать.

За стеной таскали грузы, подводили суда, готовясь к дневным трудам. Возле баржи Моэта сновали моряки — наверняка хотели перегрузиться на ее баржу, стоящую за шлюзами. Глаза Николь застилали ярость и отчаяние, но в то же время она заметила, что там происходило что-то непонятное. Люди не несли груз по бечевнику вдоль шлюзов, а с охапками бутылок убегали в поле. Какой-то человек на них орал и пытался остановить. Она прищурилась, всмотрелась и ахнула. Жана-Реми, в наручниках, задержал человек в мундире таможенника.

— Putain, bordel de merde! Воры! Я вас всех и каждого запомнил!

— Да у него характер похуже вашего, — рассмеялся таможенник. Он встал, отпер дверь и распахнул ее широким жестом. — Вы свободны. Шампанское мсье Моэта пошло по рукам. Но это даже к лучшему — дойди оно до порта, там его вылили бы, как предмет незаконного экспорта.

Таможенник подал Николь белое перо, перевязанное узкой красной ленточкой.

— Она сказала, что вы поймете. Кажется, у вас есть друзья где-то на самом верху.

Как же можно было сомневаться в своей умной и красивой подруге! Тереза любила загадывать загадки, но здесь разгадка очевидна. Во всяком случае, есть человек (кроме нее самой), на которого можно положиться.