На грани развода. Вернуть любовь - Яна Невинная. Страница 12

– Так поясни мне!

– Я был в ресторане на встрече. С деловым партнером.

Внезапно меня пробивает смех. Мой мозг обрабатывает информацию, как компьютер, и выдает ошибку.

– И часто ты обнимаешь своих деловых партнеров и катаешь их на такси?

– Ты следила за мной? – прищуривается он, выглядит напряженным, но совсем не виноватым.

– Отвечай на вопрос, Глеб! Кто это такая?

– Я сказал. Это деловой партнер. На встрече ей позвонили и сообщили плохую новость. Девушке стало плохо, я предложил свою помощь. Отвез ее в больницу.

Он говорит, а у меня его слова не соединяются воедино. Смеюсь как идиотка, чувствуя прилив адреналина. Слишком много контрастных эмоций.

– Я не верю тебе, Глеб, – мотаю головой. – Слишком много всего случилось после приезда из Штатов, чтобы не понять, что ты лжешь. Не держи меня за дуру!

– О, ты не дура, – качает он головой, глаза приобретают жесткость, – а манипулятор.

– Что?! – смотрю на него в шоке. О чем он?

– Да-да, Ксюша, ты умеешь себя накрутить и искать проблему там, где ее нет. Проще же не разобраться, а кинуться в омут с головой, а потом разгребать последствия.

– Я не понимаю тебя, Глеб.

– Живой пример перед нами, твоя мать, которая меняет мужей как перчатки, – продолжает он свою мысль. – И ты такая же. Как ты всегда говоришь про дома? Лучше все сломать и заново построить, чем попытаться обойтись малой кровью и обновить ремонт.

– При чем тут дома и мама? – ошалело смотрю на него.

– Да при том. Я тебя не устраиваю. Вот ты и ищешь способы, чтобы докопаться. Ревнуешь, истерики устраиваешь, да только в глаза не можешь сказать, что тебе наш брак надоел! Что случилось, Ксюша? Может, это ты на стороне кого нашла, а?

– Да как ты смеешь! Убирайся! Сволочь!

Замахиваюсь, но он ловит мою руку и сжимает пальцы в кулак, пригибает взглядом к земле.

– Уйду, – говорит мрачно. – Ты неадекватна, и разговаривать в таком тоне я с тобой не намерен.

– Уйдешь… Куда? – не понимаю я, когда он поворачивается спиной.

Он уходит? Из дома?

– Мне надо проветриться, – отвечает Глеб нехотя. – Я просто проедусь немного на машине.

С этими словами он идет к выходу, а я, совершенно опустошенная, не могу удержаться и сползаю на пол, захлебываясь в рыданиях и утыкаясь лицом в колени.

Глава 8

Глеб

Ксюша никогда не была склонна к истерикам. Если ей что-то не нравилось, она просто организовывала мне разнос и по полочкам раскладывала все, что ее не устраивает и что я должен исправить. У нас никогда не случалось громких скандалов или долгих ссор именно потому, что наши отношения всегда были партнерскими, а не только любовными. Но то, что начало твориться после нашего переезда…

Я совершенно не понимаю, с чего она так взъелась. Даже Кристиной стала мне тыкать в лицо, хотя за все годы работы с ней ни разу не было ни поводов с моей стороны, ни ревности с ее. И если первые пару раз, когда жена провоцировала наши ссоры, я мог списать все на стресс после смены места жительства и работы, то сейчас понимаю, что, вероятнее всего, моя блондиночка просто не может найти в себе смелости сказать, что я ей больше не нужен. Иных объяснений нет.

Колешу по городу без какой-либо цели и направления, а перед глазами стоит моя дико взъерошенная жена, бьющая посуду. Картина настолько необычная, что даже не верится. Бывало, я задерживался ночами на работе во время сдачи важных проектов, ездил в командировки, со мной флиртовали женщины прямо перед ее глазами, но Ксюша только насмехалась над ними, говоря, что не волнуется, потому что я весь ее со всеми потрохами. Поверить, словно она вдруг начала меня так нелепо и без повода ревновать?

Тем более из-за того, что увидела в ресторане с другой женщиной. Я что, в первый раз иду на бизнес-ланчи с женщинами? Ну да, поддержал Алису, когда ей подурнело, довез до больницы, где лежит Вова, зная, как ей сейчас нелегко, но это не повод для скандала, даже если Ксюша следила за нами, потому что потом я сразу же поехал обратно в офис.

Анализировать долго нет смысла, потому что ответ очевиден – моя жена-умница, которая живет по принципу «Обдумать, обговорить, реализовать», просто пытается закончить наши пятилетние отношения таким образом, чтобы я сам бросил ее, и она не испытывала бы за это чувство вины. Потому что чего Ксюша не любит – так это выводящих из колеи негативных эмоций, мешающих ей творить.

Притормаживаю у обочины, потому что перед глазами все расплывается. Не могу поверить, что до этого дошло. Я думал, что она может бросить меня из-за моих поступков и лжи, отказа иметь детей, в конце концов, потому что Ксюша пока хоть и не настаивала, но пыталась осторожно подвести меня к тому, чтобы передумать. Однако в итоге получается, что она бросает меня в любом случае, потому что…

А кстати, в чем причина? Банально разлюбила, страсть прошла, или она встретила кого-то другого? Во рту образуется горечь при этой мысли. Я не могу и не хочу представлять ее с другим. Она – моя. Моя жена, с которой я планировал провести всю жизнь, до самой старости и смерти. Женщина, которая настолько совершенна, что рядом с ней меркнет любая другая. И сейчас она мной манипулирует, чтобы добиться своего.

Я как никогда рад, что не стал посвящать ее в ту часть своей жизни, которую скрываю столько лет. Потому что это послужило бы для Ксюши дополнительным поводом, рычагом воздействия. Но играть в ее извращенные игры разума тоже больше не собираюсь. Сегодня нам придется поговорить откровенно – хочет она того или нет. И к утру будет ясно, конец это или переломный момент в нашем браке.

Возвращаюсь домой во втором часу ночи. Ксюша сидит на подвесных качелях в закрытой лоджии и любуется видом ночного города. Она всегда ищет хороший вид из окна, когда ей нужно что-то обдумать. Именно поэтому эта зона была оборудована специально для нее.

– Ксюш, – тихо окликаю жену, и она вздрагивает, поднимая на меня заплаканные глаза. – Поговорим?

– Значит, все-таки изменяешь, – с обреченностью в голосе констатирует она, снова выводя меня из равновесия.

– Не надо, – сквозь зубы цежу я. – Никаких измен, помнишь? Разве мы не договорились? Если появится интерес к кому-то еще, прежде признаться, чем обманывать за спиной. Я свое слово держу.

– Не уверена, что могу верить тебе, – качает головой блондиночка.

– Может, просто не хочешь? – не могу скрыть горькую усмешку. – Гораздо проще разорвать наши отношения, если вина будет лежать на мне.

– О чем это ты? – округляет глаза она.

Мне надоели эти игры в угадайку. Я ехал, морально готовясь к тому, что эта ночь может оказаться последней для нашего брака, так что не собираюсь отступать, трусливо разрешая ей замять все сейчас, только чтобы продолжить иметь мне мозг, чтобы я сделал последний шаг в итоге.

– Давай начистоту: ты меня любишь?

– Конечно люблю, – смотрит на меня как на идиота Ксюша. – Однако это не значит, что я просто…

– Ты встретила кого-то еще? Или просто устала от меня? – обрываю ее, не желая слушать оправдания.

– Глеб, ты все переворачиваешь. Это ведь ты тот, кто избегает меня.

– Я уже объяснял тебе, что это временно, Ксюша! Просто ответь откровенно, чего ты хочешь? Развода? Перерыва? Новых ощущений?

– Не неси ерунду! – возмущается жена. – Я просто хочу знать, что ты все еще мой! Ты изменяешь мне? Или что-то скрываешь? Потому что я вижу, как переменились наши отношения, и дело вовсе не в отсутствии у тебя свободного времени!

То, как тонко чувствует меня жена, заставляет болезненно сжаться сердце. И именно сейчас, когда я смотрю на маленькую хрупкую фигурку своей блондиночки, кристально ясно понимаю: Ксюша не простит мне наличие ребенка. И я ее потеряю. Этого я не могу допустить.

Я должен сделать выбор. И прямо сейчас. Или она, или мой сын. Несправедливость злит и выводит из себя! Я не ответственен за этого ребенка! Я принял четкое и безоговорочное решение не иметь детей вовсе. А теперь меня вынуждают разрушить до основания тщательно отлаженную жизнь. Потерять свою любимую и единственную женщину.