Яд в моём сердце (СИ) - Трофимова Рита. Страница 46

— Эй, детка, иди к нам! — прокричал ей вдогонку Макс, и Лине показалось, что он знает, кем именно приходится ей Эла, слишком уж подозрительно прозвучало это слово «детка».

Не чувствуя ног от усталости, Лина поднялась по лестнице в комнату, с тяжёлым сердцем упала в постель и вмиг отключилась. Ей снился цветной сон, будто она попала на шумную демонстрацию, всюду толпы людей с флажками и транспарантами, дети с шариками, а за трибуной оратор-революционер толкает провокационную речь. До Лины доносился гул голосов и обрывки фраз: «Собаки… кости… кишки… мешки…» В общем, странная рифма и впечатление тоже странное. Но вдруг на всю многолюдную площадь грянули гитарные рифы, и Лина тут же проснулась. Звуки так и продолжали будоражить её воображение, только теперь это был голос парня, орущего в мегафон. Лина потёрла глаза и обнаружила Элу возле окна.

— Во дают! — воскликнула сестрица-мать, удивлённо выглядывая во двор Полянских.

Лина быстро поднялась с постели и осторожно протиснулась между Элой и распахнутой рамой.

Забравшись на лавку у дома Полянских, Макс читал стихи, вернее, орал их в рупор, а вокруг собралась пёстрая толпа молодёжи, почти как в недавнем сне Лины. И всё это действо напоминало несанкционированный митинг в поддержку неформалов с участием их идейного лидера. «И когда только успели приехать?» — подумала Лина. Кажется, она слишком долго спала!

Макс продолжал читать речитативом, заводя и без того весёлую толпу зрителей, среди которых нашлись и те, кто вместе с ним громко и чётко проговаривал каждое слово:

«…Собаки гонятся за тем, кто без ног,

Где твой ангел, твой портативный Бог?

Тебе не сбежать, они всегда берут след,

Сердце стучит для того, кого нет.

Новое, старое, горькое, кислое,

Линии жизни ладонями стиснуты,

Самосознание, самоирония:

Смерть на пороге, мяса зловоние.

Мне нужна была леди, а не сука в чокере,

Проиграл бы тебя, да всё дело в джокере,

Завтра мы проснёмся за 200 миль от города

В лютом январе, не чувствуя боли и холода…»

Лина подозревала, что всё это лицедейство разыгрывалось специально для Элы, наверняка Макс решил очаровать её таким оригинальным способом, а может, для группы A-$peeD подобные выступления были в порядке вещей?! Дочитав свой последний стих, Макс сделал паузу и, развернувшись к дому Альтман, снова заорал в мегафон:

— Девушки Альтман, срочно покиньте свой наблюдательный пункт! Ваши действия незаконны! Спускайтесь к нам, будьте ближе к народу. У вас есть пятнадцать минут, иначе мы идём к вам!

— Альтман…Альтман! — радостно скандировала молодёжь.

— О боже! — Лина попятилась от окна и растерянно покосилась на Элу.

— Похоже, что не отвертишься, — ухмыльнулась та, внимательно оглядывая себя в зеркале.

— А где твой яркий топ? — поинтересовалась Лина. — И почему ты меня не разбудила? Некрасиво задерживать людей!

— Да я решила не ходить и тебя заодно отговорить от этого… мракобесия, но теперь думаю, что придётся, — устало вздохнула Эла. — Ты собирайся, а мне ни к чему прихорашиваться. И так сойдёт.

Лина удивлённо пожала плечами, но тему решила не развивать, слишком мало времени оставалось до концерта.

— Да, вот что, хотела тебя предупредить, — добавила Эла тоном строгой родительницы. — Ничего не смей там курить, пить, и так далее. На таких сборищах обычно не обходится без психотропов!

«Психотропы», — задумалась Лина, вспомнив неловкий момент пробуждения в постели с Полянским, его побледневшее, покрытое испариной лицо. «Неужели и он тоже? Нет, такого просто не может быть, — твёрдо сказала себе она. — Но я обязательно узнаю правду!»

Тщательно умывшись и расчесав волосы, Лина заплела косичку-колосок, нанесла румяна на щёки, подкрасила губы и натянула чёрную футболку с изображением черепов и кровавых роз. Это был подарок Лёхи на её семнадцатилетие — более подходящей одежды для концерта у Лины не нашлось. Да и надевала она её редко, боясь рассердить строгую маму Марту.

Уже за воротами дачи Лина оценила масштаб мероприятия. Парни и девушки с дредами и в камуфляже толпились у дома Полянских тесными кучками. Вдоль забора выстроилась вереница машин, и под окнами особняка Альтман разместились два крутых байка. И когда Эла и Лина вошли на соседскую территорию, шумная компания, слоняющаяся повсюду, ринулась к ним и разразилась приветственными воплями. Лина так и застыла с улыбкой на лице — всё происходящее казалось ей хорошо продуманным постановочным ходом. Тут же подоспел паренёк с видеокамерой и неотступно следовал за ними. А второй, вооружённый микрофоном и каким-то устройством для звукозаписи, стал задавать вопросы. Лина огляделась по сторонам — странно ей было находиться в центре внимания.

— Мы снимаем видео к концерту, это должно быть крутое зрелище! — прокричал «представитель прессы». — А что вы ожидаете от сегодняшнего представления, леди? — уважительно обратился он к Эле.

— Мы надеемся классно провести время! — несколько заносчиво ответила она и вскинула вверх два пальца в виде английской буквы V.

— Вы любите рок? — не отставал парень.

— Уважаю! — кивнула Эла.

И «репортёр» переметнулся к Лине.

— А ты что можешь сказать по поводу предстоящего праздника?

— Я в предвкушении. Мне нравится рок, и да, я люблю музыку в целом. Кажется, это Курт Кобейн сказал, что «всё можно пережить, если подобрать нужную песню».

— О… наш человек! — Паренёк просиял улыбкой и подмигнул Лине. — Вы классные девчонки … оторвёмся!

Как только «спецкоры» переключились на других гостей, у Лины появилась возможность получше рассмотреть будущих зрителей и самого Макса. Главный «виновник торжества» стоял среди друзей, громко шутил, смеялся и выглядел совершенно счастливым. Многие личности Лине казались знакомыми, наверняка ей приходилось встречаться с ними в метро или на улицах города, а может, это были музыканты из рок-групп?! Вот Лёха удивится, когда узнает.

Эла сотворила с Максом нечто стильное и броское. Волосы его были модно острижены, концы осветлены и свисали рваными прядками у скул и шеи. Лицо покрывала лёгкая небритость, на крыльях носа, в ушах и бровях прибавилось металлических колечек — эта стильная небрежность делала его похожим на настоящую западную рок-звезду. Задумавшись, Лина засмотрелась на Макса и неожиданно поймала его смеющийся взгляд. Он тут же подмигнул и поиграл бровями, чем сильно её смутил. Щёки обожгло румянцем, и она отвела глаза. Однако мысли о Филе не давали покоя, Лина искала его среди гостей и очень волновалась. Одно успокаивало: если бы Полянскому было плохо, вряд ли бы здесь творилось такое веселье. Макс незамедлительно оказался рядом, по-свойски обнял Элу за плечи и, приложившись к мегафону, вновь заорал в толпу:

— Друзья, наш перформанс вот-вот начнётся! Заходим в дом, занимаем удобные места и готовимся ловить кайф.

«Да… уж чего-чего, а скромности Максу точно не занимать», — мысленно усмехнулась Лина.

Концерт решили устроить в гостиной на первом этаже дома. Мебель сдвинули к стенам, освободив достаточно места для музыкантов и зрителей.

Гостей набралось человек сорок, народ забил холл под завязку и беспрестанно гудел: кто-то дурачился, кто-то громко смеялся, отчего казалось, что они на настоящем большом мероприятии. Молодёжь рассаживалась где придётся, а не особо притязательные падали прямо на пол возле импровизированной сцены. Эла заняла свободное кресло у противоположной стены, так напоминающий трон королевы. Лина присела на диван, оттеснённый к окнам зала. Площадка для музыкантов с гитарами, диджейской установкой и компом пустовала. По бокам разместились колонки и прочие девайсы с проводами и пультами. Первым на «сцене» появился диджей в чёрной повязке, скрывающей половину лица, на которой был изображён вампирский оскал, затем и Макс, и Герыч. Лина взволнованно огляделась в поисках Фила. Где же он?

Лидер группы подхватил гитару и уселся на стул, обменявшись шутками с музыкантами группы. Герыч тоже взял гитару, и оба принялись подстраивать струны. Толпа одобрительно загудела, и Макс постучал в микрофон.