Не все НПС попадают 3 (СИ) - Войлошников Владимир. Страница 6

— Ты на кого зенки вылупил, слышь? — Петька погрозил кулаком здоровенному тарантулу, таращившемуся на них из-за очередного канделябра. Паук попятился в тень, но лупиться на гостей всеми восемью глазами не перестал.

Коридор пару раз внезапно вильнул. Понятное дело, какой же дурак будет строить в вампирском замке прямые коридоры! А как же нападение из-за угла?

Периодически уровень пола спускался или поднимался на одну-две ступеньки. Надо полагать, тоже для удобства убегания.

Наконец они достигли некоего большого помещения. Игорь отправился вдоль стены, зажигая в ещё более пафосных, чем в коридорах, канделябрах ещё более оплывшие свечи. Сразу стало возможно рассмотреть зал — та же серая каменная кладка, серые каменные полы, в дальней узкой стене — огромный камин (со следами золы от давно прогоревших поленьев и двумя готическими креслами рядом), по бокам которого можно было различить ещё две двери, полускрытые портьерами. Правая длинная стена была занавешена множеством глухих бархатных штор (естественно, чёрных), левая, глухая — вереницей парадных портретов. По центру — длинный стол чёрного дерева, с придвинутыми к нему высокими стульями с высокими же спинками и подлокотниками.

— Профу оֆидать ֆдефь. Я фообфю хоֆяину о вафем пֆибытии, — Игорь скрылся за одной из дверей, справа от камина.

Петька от нечего делать начал разглядывать портреты. На самом первом слева, потемневшем от времени портрете был изображён довольно высокий парень в одеждах, напоминающих византийские, тёмно-красных и глубоких багряных тонов. Далее галерею можно было рассматривать как эволюцию мод Византии и Италии (века эдак до девятнадцатого) с единственной примечательной чертой: в костюмах было всё больше чёрного и всё меньше красного (а тот, что оставался, становился всё темнее и глубже). Также на всех портретах кроме первого и последнего присутствовали женщины — всегда очень красивые и на всех полотнах разные — блондинки, брюнетки, китаянка даже (или что это за национальность?), разного роста и полноты.

По некотором размышлении Петька уточнил:

— Это же всё один и тот же мужик?

— Всё верно, мой юный друг. Джулио Вентру собственной персоной. Как видишь, он у нас красавчик, и женщинам нравится чрезвычайно.

— А ещё модник, — заметил Петька.

— Этого не отнять, — согласно кивнул Дрозд.

— И сколько же ему лет на самом деле?

— Лет шестьдесят где-то. На заре «Надежды» ему было около тридцати, вот и считай.

— И что случилось? — Петька кивнул на последний портрет. — Женщины любить перестали? Или он их? Может, у него теперь мальчики в фаворитках?

— Что за дурновкусие, — раздался позади них несколько тягучий хорошо поставленный голос, — мальчики…

Дрозд неторопливо повернулся, и Петька смог получить полнейшее удовольствие от созерцания главы клана Вентру воочию.

Джулио был презентабелен, как холёный мафиози с обложки журнала для дам: высок, подтянут и доволен собой. И художники ему совсем не льстили.

Лицо хозяина особняка, в противовес Игорю, вызывало в памяти ассоциации типа «благородный лоб» и «аристократический профиль». Плюс пронзительные и не очень добрые глаза, радужка которых была чёрной настолько, что практически сливалась со зрачком. Аккуратные усы и бородка напоминали портреты итальянских аристократов века эдак пятнадцатого. Глянцево-чёрные волосы мягкие локоны были собраны в хвост на затылке.

Черты вовсе не были угловатыми, напротив — создавалось впечатление, что этот персонаж питается регулярно и вполне для себя достаточно. Губы естественного цвета — никакого вульгарно-алого!

Костюм соответствовал моде ХIХ века — тройка с длинным сюртуком и мягким галстуком. Черным было всё, кроме белоснежной рубашки.

— Джулио… — с непонятной интонацией протянул Дрозд, — ты всё такой же франт.

— А ты всё старомодно, назгулом? — Джулио опустился в кресло у камина, закинув ногу на ногу, высокомерно скривился. — Я смотрю, смерть крыс притащил. Боишься, что мои подопечные позавтракают твоим питомцем?

— Сам ты смерть! — возмутился Петька и тут же прикусил язык. Блин! Всё-таки фигловская природа сильно влияет на рассудительность…**

**См. Примечания, п.3.

— М-м, оно живое, — усмехнулся Вентру. — Я уж подумал, что ты на старости лет начал разговаривать с фамильярами.

— Не вижу в этом ничего зазорного, — равнодушно пожал плечами Дрозд. — Ты разве не в курсе, что ИИ гораздо больше ресурса вливает в мобов, общающихся с живыми людьми?

— Так то с людьми… — Джулио рассеянно пригладил бородку.

Из боковой двери вышел Игорь, хромая ещё более выразительно, чем в прошлый раз. Тем не менее, он умудрялся довольно ровно нести поднос с двумя бокалами и графином на нём. Содержимое графина выглядело подозрительно тёмно-красным и при каждом шаге колыхалось, оставляя на прозрачных стенках густые потёки. Дрозд раздражённо махнул слуге рукой, мол — не нужно, и спросил:

— Учебка интересуется: не передумал на счёт стажёров?

Джулио принял из рук Игоря бокал и с удовольствием отпил из него:

— Чтоб я собственными руками плодил конкурентов? — он засмеялся неприятным сухим смехом. Под потолком лёгким шорохом рассы́палось эхо. — пусть поищут дураков в другом месте.

— Но, говорят, Вентру активно привлекает молодёжь, так почему бы…

— Ти-ише, тише, Дрозд. Не так быстро. Молодёжь из игроков. Ты видишь разницу, верно?

Разницу видел даже Петька. Как бы хороши не были игроки, никогда они не смогут занять пост менеджера локации — а значит, ни один игрок не сможет стать главой вампирского баронства, как бы хорош он ни был. Для НПС всегда найдётся скрытый бонус.

Для Джулио Вентру это было определяющим, вне зависимости от того, о посте главы какой локации шла бы речь, будь то место властелина всех тёмных земель, владыки замка Дракулы или (в перспективе возможного разделения вампирского баронства на несколько) главы баронства Вентру.

Однако, Джулио, очевидно, распирало похвастаться.

— Не скрою, слухи не врут. В последние месяцы поток посетителей нашей зоны значительно возрос. Очень много охотников. Люди чуть ли не в очередь на квесты стоят. Много новообращённых, кстати. Особенно девиц, к чему бы это? — он довольно хохотнул и сделал крупный глоток из бокала, небрежным жестом стерев с губы кровавые капли. — Я тут подумываю девиз сменить. Взять что-нибудь более юморное, креативное. «Снимаем повышенное давление» — как тебе?

— Могу предложить более креативный вариант, — нагло встрял в разговор Петька, — «Отсосу бесплатно» не хочешь попробовать? Народ повалит. Особенно парни.

Бокал в руке Джулио лопнул, разлетевшись осколками и кровавыми брызгами.

Дальше Петькину наглую рыжую морду спасла только дикая встроенная Нак-Мак-Фигловская скорость. Именно благодаря ей он успел увидеть, как красивое и благородное лицо старшего Вентру превращается в нечто безобразное, чёрно-серое, покрытое шипами и выростами, а за спиной у него разворачиваются огромные кожистые крылья — и как это чудовище устремляется к нему…

Фигловское движение лодыжкой сработало на вшитых рефлексах. В следующую секунду он осознал себя стоящим в каком-то каменном коридоре, на массивном бронзовом постаменте под канделябром. Над головой трепетало тусклое пламя почти догоревшей свечи. За спиной зашуршало, Петька подпрыгнул, разворачиваясь на сто восемьдесят и выхватывая меч…

В последний момент он успел сообразить, что это всего лишь пёстрый, раскрашенный под леопарда тарантул, и повернуть клинок. Удар пришёлся не рубящей кромкой, а плашмя. Паук отлетел, неожиданно гулко треснувшись о противоположную стену.

Петька выглянул с края своей подставки и понял, что паук на самом деле был паучихой. Потому что у стены, постанывая и ощупывая голову, сидела девушка.

04. О ДЕТЯХ НОЧИ

Девица была темна лицом и телом и одета весьма скудно — в леопардовую шкуру, из которой с помощью длинных кожаных шнурков смастерили подобие экзотического сарафана. Глаза были болезненно прикрыты, однако длинные клыки чётко белели в сумраке коридора, не оставляя сомнений в видовой принадлежности пострадавшей.