Соучастник (ЛП) - Харт Калли. Страница 8

─ Сейчас это не имеет значения. Я не убила ее. Твоя сестра жива, и нам необходимо с ней поговорить. Ее связь с мотоклубом «Вдоводелы» ─ загадка для нас, но ее нежелание покинуть их заставляет нас полагать, что она работает с ними. За последние восемнадцать месяцев из-за вражды между мотоклубом Ребела и картелем погибло двенадцать человек. Мы хотим прекратить убийства, и нам нужна твоя сестра. Между исчезновением Алексис в переулке и тем, как эти люди запихнули ее в кузов фургона, прошло тридцать минут. За это время она стала свидетельницей убийства одного из самых известных судей Высокого суда Сиэтла. Она нужна нам, Слоан. Она нужна нам для дачи показаний.

Для дачи показаний.

Вот в чем дело. Теперь вся эта история приобретает смысл. Да, конечно, именно поэтому УБН так отчаянно пытается заполучить ее в свои руки. Она нужна им для завершения дела, а для этого они хотят вывести Алексис на чистую воду, чтобы она могла выступить против шального мексиканского картеля. И они удивляются, почему она не хочет сотрудничать с ними?

─ Прекрасно. Значит, ты готова бросить невинных людей под автобус, чтобы добиться своего, верно? Готова стрелять в людей, лишать их карьеры, разрушать все, над чем они работали, лишить их всего, только чтобы получить своего парня. К черту всех остальных, кто может помешать, так?

Я хочу убраться отсюда. Хочу уехать так сильно, что мне становится плохо. Глаза моего отца округляются от удивления.

─ Важно, чтобы эти люди заплатили за то, что сделали, Слоан. Важно, чтобы правосудие…

─ К черту правосудие! К черту УБН, и к черту тебя, папа. Лекси просила тебя не обращаться в полицию, и посмотри, где мы сейчас, черт возьми, находимся. Моя жизнь в руинах, а Лекси восстанавливается после травмы, которая чуть не лишила ее жизни. Она могла умереть, ясно? Агенту Лоуэлл на это наплевать.

Лоуэлл хлопает ладонью по столу, в результате чего стопка бумаг сползает набок и с грохотом падает на пол.

─ Я забочусь о защите людей, посвятивших свою жизнь закону, доктор Ромера. Меня волнует, что организованная преступность в этой стране разрушает все, что дорого Америке.

Она говорит так, словно уже несколько раз произносила эту патриотическую речь. Я закатываю глаза.

─ Я уже готова уйти, если не возражаете.

Лоуэлл откидывается на спинку стула, издав прерывистый вздох.

─ Этот картель убивает детей, доктор Ромера. Они продают двенадцатилетних детей в качестве сексуальных рабынь. Хотите, чтобы это было на вашей совести?

─ Моя совесть не имеет к этому никакого отношения.

─ Имеет, если вы отказываетесь действовать. Это преступление бездействия.

─ Я не нарушала законов. Не участвовала ни в одном преступлении. И теперь, когда я об этом думаю, ваши угрозы кажутся мне бессодержательными. У вас нет никаких оснований для ареста моих активов. Ты хватаешься за чертову соломинку.

─ Ох, доктор Ромера, ─ смеется Лоуэлл, ─ вот тут вы совершенно неправы. Возможно, вам стоит прочитать вот это.

Она протягивает мне еще один лист бумаги, на этот раз с текстом, а не с фотографией.

ПОКАЗАНИЯ СВИДЕТЕЛЯ

Грэйс Миллер

Мои глаза пробегаются по документу, кровь стынет в жилах. Кровь. Кровь, которую я украла из больницы, чтобы спасти Зета. Грейс донесла на меня, рассказала им все. Я читаю, слова слегка расплываются. Подозрительно. Оборонительно. Пропали материалы.

─ Не могу поверить…

Лоуэлл выхватывает у меня из пальцев свидетельские показания.

─ Не можете поверить, что подруга донесла на вас? Мисс Миллер допрашивали в связи с преступлением. Очевидно, она посчитала, что сказать правду лучше, чем потерять единственный источник дохода. Матерям-одиночкам свойственно быть прагматичными, когда нужно смотреть на общую картину.

Мать-одиночка? Я не знала, что у Грейси есть дети. Думаю, что не могу винить ее за то, что она сказала правду.

─ Что касается замораживания активов, то мы абсолютно точно можем это сделать, Слоан. Закон ПРК означает, что все, чем ты владеешь, может стать нашим в две секунды, если мы так решим.

─ Закон ПРК?

─ Федеральный закон о противодействии рэкету и коррупции. Это означает, что все, что, по моим подозрениям, ты могла получить от участия в банде Зета и Чарли Холсана или, возможно, от связи с Ребелом и «Вдоводелами», может быть конфисковано и заблокировано на неопределенный срок.

У меня такое ощущение, что легкие разваливаются. По самодовольному выражению лица монстра и обеспокоенному взгляду отца я поняла, что она говорит правду. Значит, я теряю не только работу. Я теряю все.

─ Я предлагаю… ─ Лоуэлл замолкает, когда раздался резкий стук в дверь, и агент, незнакомый мне мужчина, высунул голову из-за двери. Он выглядит обеспокоенным. ─ В чем дело? ─ огрызается Лоуэлл.

─ Только что поступил звонок. Это он. Мэйфейр. Он что-то говорит о парне по имени Эрни.

Лоуэлл побледнела. Подозреваю, что и я тоже. Зет? Что, черт возьми, он делает? Агент Лоуэлл встает, кладет руки на бедра, шагает в одну сторону, потом передумывает и шагает в другую.

─ Чертов мудак. Черт. ─ Она смотрит на агента. ─ Хорошо, соедини меня с ним.

Она не дает линии зазвонить. Как только телефон оживает, она хватает трубку и рычит в нее.

─ Ну, и наглый же ты, бл*дь.

Отец смотрит на меня пустым взглядом. Я не слышу, что говорит Зет, но, судя по выражению лица Лоуэлл, это бесценная информация. Ее лицо приобретает насыщенный фиолетовый оттенок, она расхаживает взад-вперед и слушает все, что он ей говорит.

─ Ты ведь понимаешь, что это еще одно нарушение твоего… ─ Зет, должно быть, прервал Лоуэлл, потому что она остановилась на полуслове. Ее глаза встретились с моими, уже не безразличные, а пылающие яростью. ─ Ладно. Хорошо. Хорошо. ─ Она кладет трубку и вдыхает, делая глубокий, гневный вдох. ─ Алан, похоже, тебе стоит отвести свою дочь в город. Сейчас же.

Глава 4

В «Хамви» пахнет мочой. Ребел лопнет от злости из-за только что произошедшего несчастного случая, но мне сейчас очень даже хорошо. Шнауцер Лоуэлл ─ Эрни, судя по бейджику в форме кости, ─ сидит на заднем сиденье машины и пыхтит, высунув язык над очень белыми на вид клыками. Лоуэлл определенно производит впечатление идиотки, которая чистит зубы своей собаке.

─ Она поверила, что ты убьешь ее собаку? ─ Майкл смеется. Я бросаю на него растерянный взгляд, и его улыбка исчезает. ─ Ой, да. Конечно. Ты бы точно убил ее собаку, да?

Эрни будто улыбается, когда я смотрю на него в зеркало заднего вида. Я не монстр. И не стану убивать гребаную собаку только потому, что ее хозяйке необходимо преподать несколько уроков хороших манер. Только если это будет необходимо.

Мы с Майклом сидим в тишине, пыхтение Эрни ─ единственный звук, наполняющий машину, пока мы ждем приезда Слоан у автобусного парка. Она знает, что делать. Один из этих ублюдков высадит ее в городе, и она пойдет к автобусу, направляясь в то ужасное кафе, в котором мы изначально договорились встретиться. Мы надеемся подхватить ее до того, как она сядет в автобус.

Долго ждать не приходится. Я высматриваю черный внедорожник ─ насколько предсказуемо? ─ но вместо этого появляется знакомый универсал, отделанный деревом. Это машина отца Слоана, та самая, которую мы бросили у Хулио. Значит, я был прав: тот старик в торговом центре был ее отцом. Машина паркуется, а потом… ничего не происходит. Мы расположились достаточно далеко от дороги, чтобы нас не было видно, но это также означает, что мы не можем толком рассмотреть, что происходит. Майкл достает бинокль и смотрит в него на машину.

─ Она там? ─ спрашиваю я.

─ Да.

─ Что они делают?

─ Старик говорит. Слоан уставилась на приборную панель. Она выглядит взбешенной.

Я протягиваю руку, желая взглянуть на нее воочию. Майкл передает мне бинокль, и вот она, нахмурившись, смотрит в пространство. Выражение ее лица даже близко не подходит к описанию. Убийственное. Уже ближе. Слоан кивает, а затем двигается. Она вылезает из машины, захлопывая за собой дверь. Я бросаю бинокль на заднее сиденье, почти забыв о том, что там находится Эрни. Выпрыгиваю из «Хамви», не желая терять ее из виду. Это было бы чертовски типично, не так ли? Освободить девушку, а потом потерять ее из-за своей гребаной неумелости, когда она пытается сесть на автобус.