Кортни. 1-13 (СИ) - Смит Уилбур. Страница 57

– Полегче, приятель, полегче.

Дафф поколотил его по спине.

Следующую чашку Шон выпил медленнее и закончил, тяжело дыша от усилий.

– Как хорошо!

– Пошли, наверху ждет врач.

Дафф набросил на плечи Шону одеяло, Мбежане поднял его и прижал к груди.

– Опусти меня, черт побери, я еще не разучился ходить.

Мбежане осторожно опустил его, но ноги у Шона подогнулись, как у больного, долго пролежавшего в постели, и он схватил Мбежане за руку. Мбежане снова поднял его и понес к подъемнику. Клеть поднялась наверх. Светила луна.

– И звезды! Боже, как они прекрасны!

В голосе Шона слышалось удивление; он набрал в грудь прохладного ночного воздуха, но тот оказался для него слишком пряным, и Шон снова закашлялся. Наверху ждали люди, они окружили ствол.

– Как он?

– Как ты, Шон?

– Доктор Симмондс ждет в управлении.

– Мбежане, – сказал Дафф, – быстрей уноси его с холода.

Вдвоем они перенесли Шона в здание конторы и уложили на диван в кабинете Франсуа. Симмондс осмотрел его, заглянул в горло и пощупал пульс.

– Есть здесь закрытая карета?

– Есть, – ответил Дафф.

– Заверните его потеплей, отвезите домой и уложите в постель. Он долго дышал пылью и холодным воздухом, есть опасность пневмонии. Я поеду с вами и дам ему успокоительное.

– Мне оно не нужно, док, – улыбнулся Шон.

– Думаю, мне лучше знать, мистер Кортни.

Доктор Симмондс, молодой, но модный у богачей Йоханнесбурга врач, относился к себе очень серьезно.

– А теперь, с вашего разрешения, я отвезу вас в гостиницу.

И он начал укладывать инструменты в сумку.

– Вы врач, – согласился Шон, – но прежде чем мы поедем, взгляните на руки моего слуги, он сорвал с них все мясо.

Доктор Симмондс не прекратил своего занятия.

– Я не практикую среди кафиров, мистер Кортни. Я уверен, вашему слуге, когда мы вернемся в город, сумеет помочь другой врач.

Шон медленно сел, уронив одеяло с плеч. Он подошел к доктору Симмондсу, взял его за горло и прижал к стене. У доктора были тонкие нафабренные усики, и Шон зажал один из них большим и указательным пальцами свободной руки и вырвал, как перья из туши убитой птицы. Доктор Симмондс закричал.

– Отныне, доктор, – сказал ему Шон, – у вас есть практика среди кафиров. – Он достал из кармана доктора носовой платок и вытер несколько капель крови с его верхней губы. – Будьте хорошим парнем и осмотрите моего слугу.

Глава 21

Когда на следующий день Шон проснулся, стрелки больших напольных часов над камином в его комнате указывали на самый верх циферблата. Канди отдергивала занавеси на окнах, а два официанта ждали с подносами, полными еды.

– Доброе утро, как наш герой?

Официанты поставили подносы и вышли, а Канди подошла к кровати.

Шон сонно заморгал.

– Горло болит так, словно я наелся дробленого стекла.

– Это пыль, – ответила Канди и положила ладонь ему на лоб. Рука Шона прокралась назад, и Канди завизжала – он ущипнул ее. Отойдя подальше от кровати, она потерла ягодицу и сделала гримасу.

– С тобой все в порядке.

– Отлично, тогда я встаю.

Шон начал стаскивать ночную рубашку.

– Нет, пока тебя не осмотрит врач.

– Канди, если этот ублюдок переступит порог моей комнаты, я так ему врежу, что его зубы пойдут маршировать по спине, как солдаты.

Канди повернулась к подносам с завтраком, пряча улыбку.

– Разве можно так разговаривать с дамой? Но не волнуйся, это не Симмондс.

– А где Дафф?

– Принимает ванну, потом придет и позавтракает с тобой.

– Я его подожду, а пока дай мне кофе. Вот умница.

Она принесла ему кофе.

– Твой дикарь с самого утра встал лагерем у моей двери, хочет тебя видеть. Мне пришлось приставить вооруженного охранника к твоей комнате, чтобы не пускать его.

Шон рассмеялся.

– Пошлешь его ко мне, Канди?

Она прошла к двери и остановилась, уже взявшись за ручку.

– Я рада снова тебя видеть, Шон. Больше никогда не делай таких глупостей, ладно?

– Обещаю, – заверил Шон.

И тут же вошел Мбежане и остановился у дверей.

– Нкози, ты здоров?

Шон, не отвечая, смотрел на перевязанные и вымазанные йодом руки Мбежане и на темно-бордовую с золотом ливрею. Потом лег на спину и посмотрел в потолок.

– Я послал за своим слугой, а вместо него пришла обезьяна на цепи. – Мбежане стоял неподвижно, лицо его оставалось бесстрастным, но в глазах была боль. – Ступай, найди моего слугу. Ты его узнаешь – он одет как зулусский воин.

Прошло несколько секунд, и мышцы живота Мбежане затряслись от смеха; потом дрогнули плечи, и улыбка появилась в углах рта. Он неслышно закрыл за собой дверь, а когда вернулся в своей набедренной повязке, Шон улыбнулся ему.

– Ага! Я вижу тебя, Мбежане.

– И я вижу тебя.

Мбежане стоял у кровати, и они разговаривали. Мало говорили об обрушении и совсем не говорили об участии Мбежане в спасении. Они понимали друг друга, и слова могли только нарушить это понимание. Может, они поговорят об этом потом, но не сейчас.

– Тебе понадобится завтра карета? – спросил наконец Мбежане.

– Да. А теперь иди. Поешь и выспись.

Шон протянул руку и коснулся руки Мбежане. Легкий физический контакт, почти виноватое прикосновение – и Мбежане исчез.

Потом пришел Дафф в шелковом халате, и они ели с подносов яйца со стейком, и Дафф послал за бутылкой вина – чтобы еще раз промыть горло от пыли.

– Говорят, Франсуа все еще в «Светлых ангелах», пьет с тех пор, как выбрался из ствола.

– Когда протрезвеет, пусть приходит в контору и возьмет расчет.

Шон сел.

– Ты его увольняешь?

– Я дам ему такого пинка, что он будет лететь до самого Кейптауна.

– За что? – спросил Шон.

– За что? – повторил Дафф. – За то, что убежал, вот за что!

– Дафф, он ведь пережил обрушение в Кимберли, верно? Ты сам рассказывал.

– Да, он сломал там ногу.

– Знаешь, что я тебе скажу? Если я опять попаду в такой переплет, я тоже убегу.

Дафф, не отвечая, наполнил вином стаканы.

– Пошли за ним в «Светлых ангелов», пусть ему скажут, что спиртное вредно для его печени, это его отрезвит. Пусть ему передадут, что если завтра он не выйдет на работу, мы урежем ему оплату, – сказал Шон.

Дафф удивленно посмотрел на него.

– Что?

– У меня было время подумать, пока я лежал там в дыре. И я решил: чтобы подняться на вершину, не обязательно топтать всех встречных.

– А, понимаю, – улыбнулся своей кривой улыбкой Дафф. – Рождественская решимость делать добро в августе. Что ж, тогда все в порядке, а то я уж думал, что тебе на голову упал камень. У меня такое тоже бывает.

– Дафф, я не хочу, чтобы Франсуа увольняли.

– Хорошо, хорошо, пусть остается. Если хочешь, откроем в конторе столовую для бедных, а «Ксанаду» превратим в богадельню.

– Да иди ты! Я просто думаю, что нет необходимости увольнять Франсуа, вот и все.

– Да кто спорит? Я ведь согласился с тобой, верно? Я глубоко уважаю такие решения. Я и сам постоянно их принимаю. – Дафф подвинул свой стул к кровати. – Кстати, я совершенно случайно прихватил с собой колоду. – Он достал карты из кармана халата. – Не хочешь партию в клейбджес?

Шон успел проиграть пятьдесят фунтов, пока его не спасло появление нового врача. Врач простучал ему грудь, заглянул в горло, выписал рецепт и велел остаток дня провести в постели. Он как раз уходил, когда появились Джок и Тревор Хейнсы. Джок смущенно протянул Шону букет.

Тут в комнате начало становиться людно: прибыли остальные биржевики, кто-то принес ящик шампанского, в одном углу начали играть в покер, в другом говорили о политике.

– Кем он себя считает, этот Крюгер, Богом? Знаете, что он сказал, когда мы в последний раз обратились к нему с требованием предоставить право голоса? «Протестуйте, протестуйте, у меня есть ружья, а у вас нет!»

– Три короля выигрывают, ты прячешь карты!