Россия век XX-й. 1939-1964 - Кожинов Вадим Валерьянович. Страница 80
Подобные и еще более тяжкие преследования испытали люди еврейского происхождения и в СССР, но они начались позже, чем в США — уже после создания Израиля, — и это весьма многозначительное различие, которое выразилось и в том факте, что СССР сыграл решающую роль в создании еврейского государства и сразу же полностью признал его, а США по сути дела препятствовали созданию этого государства и окончательно признали его лишь тогда, когда стало вполне очевидным «союзническое» поведение Израиля.
Могут возразить, что жестокая противоеврейская акция состоялась уже в начале 1948 года — за десять месяцев до того, как стал совершенно очевидным конфликт СССР и Израиля: в ночь с 12 на 13 января в Минске был убит художественный руководитель Государственного еврейского театра (ГОСЕТ), член Комитета по Сталинским премиям (он и приехал в Минск для ознакомления с театральными спектаклями на предмет выдвижения их на премии) С. М. Михоэлс.
Но, во-первых, господствующая ныне версия, согласно которой Михоэлс был убит по заданию Сталина сотрудниками МГБ, не обладает, как будет показано ниже, полной достоверностью. А во-вторых, если даже эта версия является истинной, необходимо еще и верное понимание того, почему или, как говорится, «за что» был убит Михоэлс.
Уже цитированный выше автор, А. М. Борщаговский, не раз писал о гибели Михоэлса и в своей изданной в 1991 году книге «Записки баловня судьбы» справедливо констатировал: «Открылся неограниченный простор для слухов, домыслов и легенд… И любой слух, любая, даже самая недостоверная, легенда основывалась на свидетельствах, полученных якобы из первых рук…» 440 И тремя годами позднее он так подвел итог: «Версии минского убийства с течением времени множились, писавшие о нем вступали в обидчивые споры, и только 44 года спустя газетная публикация, небольшая заметка „Ордена за убийство“, положила конец спорам» 441. Речь шла о ставшей известной в 1992 году 442 «совершенно секретной» записке Л. П. Берии, адресованной «в Президиум ЦК КПСС тов. Маленкову Г.М.» с датой «2 апреля 1953 года».
В цитируемом сочинении Борщаговский привел эту сохранившуюся в архиве записку целиком и подверг ее определенному анализу. Выше говорилось о «странностях» хода мысли этого автора; они прямо-таки разительно проявились в данном случае. Ибо, с одной стороны, Борщаговский полностью принимает изложенную в записке версию гибели Михоэлса, а с другой — говорит о "лжи, которой пропитаны едва ли не все строки (выделено мною. — В.К.) этого письма в Президиум ЦК КПСС" (цит. соч., с. 8).
Далее Борщаговский напоминает, что «известно, как стряпались и „редактировались“ показания… на Лубянке, как следователи искажали протоколы допросов» и т. п., и даже констатирует, что то или иное слово, встречавшееся в «показаниях», излагаемых в бериевской записке, «никак не могло быть употреблено» теми лицами, которые будто бы дали эти показания 443.
Итак, утверждая, что записка от 2 апреля явно «состряпана», Борщаговский вместе с тем — вопреки логике — выражает полное согласие с основным ее «содержанием». 444
В записке утверждалось, что в начале 1948 года Сталин дал указание министру ГБ Абакумову организовать в Минске убийство Михоэлса «под видом несчастного случая» — «наезда грузовой машины» — и поручить исполнение этой задачи первому заместителю министра генерал-лейтенанту С. И. Огольцову, министру ГБ Белоруссии (впоследствии — с октября 1951 года — зам. министра ГБ СССР) генерал-лейтенанту Л. Ф. Цанаве и заместителю начальника 2-го (контрразведывательного) Главного управления МГБ полковнику Ф. Г. Шубнякову; немаловажно знать, что начальником этого управления был тогда генерал-майор Е. П. Питовранов, который позднее, 3 января 1951 года, стал зам. министра, ведавшим контрразведкой, а Шубняков переместился на его пост (начальника управления).
Если эти лица действительно организовали убийство главного «еврейского националиста» и «сионистского заговорщика» Михоэлса, дальнейшие события предстают как своего рода абсурд. Так, тело Михоэлса — о чем подробно говорит и Борщаговский — было доставлено в Институт экспериментальной медицины, где тесно связанные с ЕАК Б. И. Збарский и М. С. Вовси (двоюродный брат Михоэлса) в течение долгого времени готовили его к церемонии похорон. Но ведь эти, по определению Борщаговского, «опытнейшие медики» вполне могли выяснить по состоянию тела, как именно погиб Михоэлс! И, конечно же, МГБ имел возможность подготовить тело Михоэлса к похоронам при помощи своих собственных «специалистов», а не идти на явный риск…
Далее, во второй половине 1951 года убийцы главного «еврейского националиста» и «сионистского заговорщика» Абакумов, Шубняков (а также его начальник Питовранов) были арестованы (вместе с целым рядом других руководителей МГБ) по состряпанному Рюминым обвинению в «сионистском заговоре» — то есть оказались «подельниками» (!) самого Михоэлса, который был причислен Рюминым и к «делу» ЕАК, и к «делу» врачей. Огольцов, правда, «отделался» тогда выговором за недостаточную бдительность, а Цанава — отстранением от должности зам. министра.
Став 5 марта 1953 года (официально утвержден 15 марта) министром объединенного МВД-МГБ, Берия сразу же занялся пересмотром «еврейско-сионистских дел и, с другой стороны, „чисткой“ в министерстве. 16 марта был арестован организатор этих дел Рюмин, 31 марта Берия постановил освободить врачей-»убийц" 445, 5 апреля по его инициативе на страницах «Правды» было высказано возмущение «клеветой»… на честного общественного деятеля, народного артиста СССР Михоэлса 446 и т. д.
В тот же день, 5 апреля, под нажимом Берии был лишен поста секретаря ЦК, а затем, 28 апреля, вообще выведен из состава ЦК С. Д. Игнатьев, который с 26 августа 1951-го до 5 марта 1953-го являлся министром ГБ (после «свержения» Берии Игнатьева вернули в ЦК); тогда же был снят с поста зам. министра ГБ по кадрам А. А. Епишев.
С другой стороны, Берия уже в марте освободил из заключения и назначил на высокие посты арестованных в 1951 году по обвинению в «сионистском заговоре» генералов ГБ Л. Ф. Райхмана, Н. И. Эйтингона, Н. Н. Селивановского, полковника А. Я. Свердлова и т. д. Однако Берия не освободил арестованных по тому же самому делу Абакумова и генерал-лейтенанта ГБ Н. С. Власика, а также отправил в отставку первого зам. министра Огольцова и не вернул на свой пост зам. министра Цанаву.
Как уже говорилось, Берия устранял со своего пути неугодных ему руководителей МГБ, начиная с бывшего министра Игнатьева (который в качестве секретаря ЦК должен был ведать «органами»), и расставлял вокруг себя тех, кого он считал своими. Кто-либо возразит, что грузин Цанава не мог быть чужд Берии, ибо существует ошибочное представление обо всех грузинах в МГБ как о «бериевцах». Однако это далеко не так; к примеру, министр ГБ Грузии в 1948-1952 годах Н. М. Рухадзе развертывал так называемое мингрельское дело, метившее и в Берию 447. А Цанава с начала 1940-х го-дов служил под руководством враждебного Берии Абакумова.
Замысел о записке, обвиняющей Абакумова и трех других неугодных Берии лиц в убийстве Михоэлса, возник, очевидно, незадолго до ее появления, так как известно, что еще 12 марта 1953 года Лаврентий Павлович заявил заместителю начальника следственной части по особо важным делам полковнику Н. М. Коняхину, что никаких преступлений за Абакумовым — кроме финансовых злоупотреблений — не числится 448. Вместе с тем Берия явно не собирался освобождать Абакумова, а через три недели появляется записка, где он и трое его сослуживцев обвинялись в деянии, которое «является вопиющим нарушением прав советского гражданина, охраняемых Конституцией СССР», и МВД «считает необходимым… арестовать и привлечь к уголовной ответственности… Огольцова С. И. и… Цанава Л. Ф.» Абакумов и так находился в заключении, а Шубнякова — как менее «важное» лицо — Берия, по-видимому, арестовал, не дожидаясь санкции Президиума ЦК. 4 апреля были арестованы Огольцов и Цанава.