Бездонная пустота (ЛП) - Рейнольдс Аврора Роуз. Страница 16

Тогда я поступила бы совсем по-другому. Убедилась в том бы, чтобы он знал, как сильно я его люблю и ценю. Четыре года назад, когда отношения между мной и Максом начали ухудшаться, дедушка переехал во Флориду и купил дом недалеко от пляжа. Он сказал мне, что устал от холода и снега на Аляске, но знаю, он сделал это для того, чтобы мне было куда пойти, когда, в итоге, положу конец лжи, которой, как мы оба знали, я жила.

За месяц до его смерти я сказала ему, что попросила Макса о разводе, и что, как только развод завершится, мы с Хантером переедем во Флориду в то же здание, в котором жил он. Дедушка опечалился из-за Хантера, но достаточно хорошо знал ситуацию, чтобы понять, что, оставаясь вместе, мы с Максом приносим больше вреда, чем пользы. Через три дня после нашего с ним последнего разговора, мне позвонил один из его соседей и сказал, что у двери дедушки скопились газеты и что он не отвечает на стук. Тогда я поняла, что его больше нет. Я поняла, что опоздала.

Помню, как пыталась дозвониться дедушке, но он так и не ответил. В конце концов, я обратилась в полицию и объяснила, что нахожусь в Сиэтле и не могу проведать его сама. Офицер, с которым я разговаривала, уверил меня, что он займется этим. Только четыре часа спустя я получила звонок, которого так боялась, звонок, давший мне понять, что единственный мужчина, который никогда меня не подводил, никогда не бросал, скончался. У него случился сердечный приступ, и он умер во сне.

— Плохой день?

Я не подпрыгиваю, когда голос Зака прерывает мои размышления. Мое тело полностью расслаблено от выпитого алкоголя, но я перевожу взгляд в сторону Зака.

— В значительной степени. — Подношу бутылку к губам и делаю еще один глоток.

— Хочешь поговорить об этом? — спрашивает он.

Я поднимаю голову и пытаюсь сосредоточиться на нем.

— Ты случайно не знаешь дешевого, очень, очень, очень, очень дешевого адвоката?

Он в замешательстве хмурит брови.

— Зачем тебе адвокат? — рычит он.

Я фокусирую на нем взгляд и поправляю:

— Дешевый адвокат.

— Ладно, зачем тебе дешевый адвокат?

— Обычное дело. Бывший пытается получить опеку над Хантером, потому что в дом забрел медведь, будто это я пригласила долбанного медведя к нам на завтрак. — Я делаю паузу. — Он меня принимает за идиотку? Я бы никогда не пригласила медведя в дом, — пьяно бормочу себе под нос.

— Что за херня?

— А я о чем? — Я вздыхаю, откидываю голову назад и делаю очередной глоток вина.

— Где Хантер?

— На вечеринке с ночевкой, — бормочу я, снова сосредотачиваясь на небе.

— Ясно. Спустись и открой входную дверь.

— Что? — Я хмурюсь.

— Спустись и открой входную дверь, — повторяет он, и мой взгляд перемещается на него.

— Зачем?

— Я сейчас приду.

— Нет, не придешь. — Я резко выпрямляюсь и чуть не падаю с кресла.

— Спустись и открой дверь, Шелби, — командует Зак.

— Нет, — сузив глаза, шиплю в ответ.

— Ладно, — бормочет Зак, и я начинаю откидываться на спинку кресла, а затем напрягаюсь, когда он отступает от перил на шаг, хватается за них и прыгает, почти бесшумно приземляясь на мой балкон. Я предполагала, что балконы между нашими домами расположены довольно близко, но до настоящего момента не осознавала, насколько.

— Не могу поверить в то, что ты только что сделал, — бормочу я в полном шоке.

— А теперь давай поговорим.

— Зак.

— Поговори со мной, — требует он, пододвигая ко мне другое кресло и садясь лицом вперед, облокотившись на колени.

— Какой же ты назойливый.

— Шелби.

— Где дети? Разве ты не должен быть дома с ними?

— Я в десяти футах от того места, где стоял на своем балконе. Если я им понадоблюсь, они могут прийти и позвать меня. А теперь поговори со мной.

Отпив из бутылки, откидываюсь на спинку кресла и вздыхаю.

— Прекрасно. Когда медведь ворвался в дом, Хантер отправил фотографии Максу, а затем рассказал ему о том, как помог вам выпустить медведя на свободу. Макс взбесился и заявил, что заберет Хантера за то, что я подвергла его опасности, — тихо говорю я, качая головой от нелепости всей ситуации.

— У вас есть соглашение об опеке? — спрашивает Зак, забирая у меня бутылку, поднося ее к губам и отпивая. Желудок переворачивается от одной только интимности этого акта, и требуется большая концентрация, чтобы ответить на его вопрос.

— Н-нет, у нас устная договоренность, что Хантер будет жить со мной.

— Во время развода опека не обсуждалась? — Он хмурится, и я качаю головой, затем киваю.

— Обсуждалась, но судья согласился, что, поскольку мы уже пришли к согласию, нам не нужно ничего менять.

— А потом ты переехала сюда.

— А потом я переехала сюда, — соглашаюсь я.

— У меня хороший адвокат. Она уехала из Анкориджа, но приезжает в город на встречи с клиентами. Я узнаю, сможет ли она взяться за твое дело. Если нет, я помогу тебе найти того, кто сможет.

— Зак. — Я с трудом сглатываю и закрываю глаза, желая, чтобы он перестал быть милым. Я не могу смириться с тем, что он так добр ко мне.

— Детка, он не заберет у тебя Хантера, — ласково говорит он, неправильно меня поняв, и я чувствую, как его рука ложится на мое бедро, и мои глаза покалывает от слез.

— Ты его не знаешь. Он сделает все, что в его силах, чтобы не оставить мне сына. У Макса есть деньги и связи.

— Посмотри на меня, Шел, — тихо командует Зак, и я качаю головой. — Пожалуйста, детка, посмотри на меня.

С трудом сглотнув, открываю глаза и встречаюсь с ним взглядом.

— Не сдавайся еще до начала сражения.

— Я не сдамся. Я буду бороться до последнего вздоха, — шепчу я, удерживая его взгляд. — Никогда не сдамся, но я его знаю. То, каким Макс становится, когда что-то решает для себя. Он будет наносить мне удары до тех пор, пока внутри меня не останется ничего способного бороться.

С беспокойством и нежностью в глазах Зак подается вперед.

— В таком случае, хорошо, что я рядом, чтобы бороться за тебя.

— Не говори так. — Я откидываюсь назад, убирая его руку. — Я не хочу, чтобы ты боролся за меня.

— Я думал, ты вернулась.

— Что? — Я хмурюсь, гадая, о чем он говорит.

— Когда ты уехала, я думал, тебе просто нужно время прочистить мозги. Думал, ты вернешься. Потом один месяц превратился в два, а два — в три, ты не возвращалась, не отвечала на мои звонки. Ты бросила меня здесь, — приблизившись ко мне и понизив голос, говорит Зак,

— Мы говорим не об этом, — выдыхаю я, паникуя от поворота разговора, алкоголь в организме выветривался слишком быстро.

— Я начал пить, принимать наркотики. Делал все возможное, чтобы заглушить боль, с которой ты меня оставила, — признается он, и я в недоумении смотрю на него.

— С тобой все было в порядке. Кажется, ты это доказал, — шиплю я, и его лицо расслабляется, но глаза сужаются так, что я напрягаюсь.

— Ты охренеть как застряла в своей голове, ослепленная тем дерьмом, что сама себе навыдумывала.

— Нет, я просто знаю, что ты полон дерьма. У тебя не заняло много времени продолжить жить дальше, — напоминаю я, но больше для того, чтобы напомнить себе.

— Я никогда не продолжал жить дальше. Я застрял в прошлом, пытаясь понять, как вернуть девушку, которой позволил уйти.

— Остановись. — Я отвожу от него взгляд. Не могу говорить об этом. Не сейчас, когда все остальное вокруг такое зыбкое, не тогда, когда я чувствую себя такой безумно уязвимой.

Его рука касается моего подбородка, и мои глаза обращаются к нему.

— Почему ты вернулась?

— Я уже говорила. — Чувствую, как сжимается челюсть.

— Да. Ты сказала, что здесь ты была счастлива.

— Дедушка...

— Нет, — прерывает он меня, не отпуская подбородок и заглядывая мне в глаза. — Мы были счастливы. Мы с тобой были счастливы.

— А потом стали несчастны, — выдавливаю я, и его взгляд на мгновение опускается, а рука перемещается от моего подбородка к затылку, сжимая.