Любовь серого оттенка. Клятва, данная тьме - Инспирати Елена. Страница 23

Я вытянула руки и помахала ими в разные стороны, успокоилась только тогда, когда нащупала темного и ухватилась за его предплечье. Мне было важно создать вместо зрительного контакта хотя бы физический, потому что разговор был важным.

– Если исключить порез и сделку, в целом ты не причинял мне вреда. Ты не издевался надо мной. Мы видимся уже третью ночь, ты мог сделать многое, но ты только разговариваешь со мной, иногда чуть-чуть запугиваешь. Я повторю вопрос: что с тобой не так?

– Ты хочешь, чтобы я начал бить тебя?

– Меня начинает пугать мысль о том, что ты можешь оказаться не совсем темным.

Он недолго помолчал, затем моя рука согнулась в локте – темный сделал шаг.

– Я темный. Самый обычный темный.

– Светлые добрые, искренние, неиспорченные, заботливые, в отличие от темных.

– Рад за вас.

– Вы другие. Вы унижаете, калечите, даже убиваете, но в тебе порой проскальзывает что-то хорошее.

– Ты меня сейчас унижаешь или хвалишь?

– Я лишь… – у меня перехватило дыхание. Понятия не имела, как продолжить разговор, как закончить мысль. Высказывания были слишком смелые, а для него, скорее всего, глупые. Но я не могла остановиться: когда эмоции внутри выходили из-под контроля, я терялась в потоке собственных слов. – Я лишь пытаюсь выяснить одну важную вещь: после разделения осталось ли в темных что-то от светлых? Мы ведь так долго жили вместе.

– И на это тебя натолкнуло мое предложение о помощи? Тебя легко впечатлить.

– Предложение помощи от темного – это как минимум что-то странное. Ты же…

– Да-да, я монстр и так далее. Завязывай с этим.

– Не унижай себя, пожалуйста.

– Я озвучиваю то, что тебе внушили.

– Ты начинаешь закрываться.

– Знаешь, чтобы диалог состоялся, нужны два заинтересованных в этом человека.

– Но ты же другой! – не выдержала я.

Скорее всего, я накрутила себя. Мне хотелось верить, что он не соответствует моим представлениям о темных, ведь это давало бы мне больше шансов в итоге вернуться к нормальной жизни, а не распрощаться с ней. В этом было что-то эгоистичное, но я не могла ничего с собой поделать. Меня сводила с ума идея о том, что все может закончиться благополучно. Я хотела повлиять на это и приблизить счастливый конец.

Темный мой энтузиазм не оценил. Он оторвал мою руку от себя, схватил меня за плечи, притянул к себе, обволакивая запахом.

– Останови этот бред. Если бы я не был таким, как все темные, я бы давно был мертв. Пойми это.

– Это не так. – Я не унималась. Боролась с запахом, почти не дышала и внушала себе, что это влияние не должно быть таким сильным.

– Перестань искать во мне хорошие качества, их нет.

Он оттолкнул меня, немного отошел, а затем начал тащить по земле второго темного.

– Таким образом пытаешься доказать, что ты грозный темный? Тащишь человека по камням?

– Надо было позволить ему убить тебя, – ворчал темный.

– Ты отказываешься принимать тот факт, что в тебе есть что-то от светлых.

– Как и ты. Ты тоже не можешь смириться с тем, что в тебе есть что-то от темных.

– Нет, светлые на вершине, мы не…

– Замолчи уже! – Казалось, его голос прогремел на всю пустошь. Я даже вздрогнула. – Закрой свой идеальный рот, пока я не показал тебе, каким могу быть!

– Ты можешь…

– Замолчи!

Темный выронил тело на землю с громким звуком, затем пошел ко мне и за несколько шагов оказался рядом. Схватил меня за плечи, толкнул куда-то назад, пока я не уперлась спиной в дерево.

– Хватит промывать мне мозги, – холодно прошипел мне в лицо. Он все еще был зол, но держал себя в руках, старался не повышать голос. – Все это ты говоришь, чтобы задобрить меня и спасти свою шкуру. Лицемерка и эгоистка. – Он сильнее сдавил мое тело в своих руках. Кажется, взглядом пытался разбить мою голову, проникал внутрь, пытался пролезть в мое сознание. Я не видела его, но чувствовала прекрасно. Мы смотрели друг другу в глаза. – Но знай, это бесполезно. Ты не повлияешь на меня, на мою сущность. Я именно такой, как тебе рассказывали в твоем убогом мире.

Было важно сохранять спокойствие. Я дышала полной грудью, несмотря на то, что из-за его мертвой хватки хрустели ребра, а легкие будто скручивались в узел. Чувствовала его запах, манящий, отвлекающий и обезоруживающий, и, наверное, только поэтому не рыдала, а лишь смаргивала слезы и стойко держалась.

Я понимала, почему он разозлился, – говорить при темных о величии светлых опасно. Но иначе выражаться я не могла, я привыкла думать так и считала это чем-то очевидным. Какие бы сомнения от встреч с темным ни появлялись в моем разуме, все должно было оставаться неизменным.

И я понимала, что он ненавидел меня. Всем своим черствым сердцем ненавидел, как и полагалось темному. В нем просто не было места для чего-то светлого.

А я ненавидела его, и вряд ли это можно изменить.

Глава 12

Он держал крепко, возможно, ожидал, что я дам отпор или скажу ему хоть что-то, но я сохраняла молчание, потому что понимала, что споры с ним приведут к плохим последствиям. Нужно было отмотать время назад, будто я не цеплялась за что-то хорошее в нем. Сейчас не время, да и вряд ли оно могло когда-то наступить.

Когда его пальцы разжались, я перестала чувствовать опору и начала терять равновесие. Но он поймал, подождал, когда я приду в себя.

– Отпусти, – промямлила я, оттаскивая его руки от себя. – Если уж орешь о том, какой ты плохой, то не надо пытаться ловить меня.

Тогда он отошел от меня, забирая с собой запах, дурманящий голову настолько, что боль не чувствовалась. Когда я осталась одна во мраке, плечи заныли, а по щекам все-таки скатились слезы, которые я тут же вытерла ладонью. Темный знал, что я плохо переношу агрессию, но мне все же хотелось попытаться сделать это не таким очевидным.

– Больно? – спросил он, и я не поняла, с какой интонацией это было сказано.

– А ты как думаешь?

Я размяла руки, сделала парочку глубоких вдохов, чтобы успокоиться.

– Больше никогда не пытайся залезть в мою голову.

– Если ты хочешь узнать больше о светлых, то так или иначе тебе придется со мной общаться, а это приведет к диалогу, где будут мои реплики, представляешь? И я буду задавать вопросы.

– Любопытство и навязывание своих убеждений – разные вещи.

– Это не просто мои убеждения!

Аврора, успокойся, не начинай все сначала.

– А впрочем, какая разница? Мы никогда друг другу не уступим.

Да и вряд ли я могла так кричать о своей идеальности, пока провожу время с ним и не бьюсь в конвульсиях от отвращения. Как хорошо, что об этом знал только темный, на фоне которого я все еще выглядела относительно неплохо.

– И знаешь, – решила добавить я, – теперь мне не страшно.

Это заявление было громким. Даже я удивилась, что не начала кашлять.

– С чего вдруг?

– Твои качели меня больше не испугают. То ты весь такой хороший, то срываешься на мне. Веет предсказуемостью.

– Все из-за того, что ты лицемерка, не умеющая держать рот на замке.

– А ты агрессивное животное.

Чувство страха однозначно атрофировалось. Я приготовилась к агрессии со стороны темного, даже зажмурилась.

– Тебе точно больше не страшно? – усмехнулся он.

– Возможно, чуть-чуть.

На самом деле, я не могла себя понять, поэтому не кашляла: не знала, правдивы мои слова или нет. Темному я наговорила достаточно, и если бы он хотел меня прикончить, то сделал бы это прямо сейчас, под этим деревом. Но мы вновь вернулись к очевидному: я ему нужна. А что его сдерживало больше, частичка света внутри или собственные планы, мне еще предстояло выяснить.

Но я определенно не боялась смерти так, как раньше. И я не боялась его. Все, что меня волновало, – это благополучие моих близких, ведь я была в ответе за них. Моя слабохарактерность привела темного к порогу дома, а моя клятва не давала прекратить подвергать опасности всю семью каждую ночь. К тому же я устала от тяжести, которую испытывала из-за постоянного страха. Уже третья ночь с темным, мне хотелось легкости. Я была согласна даже на иллюзию прежней жизни.