Его счастье (СИ) - Вэс Энжи. Страница 37
Все выдохнули и продолжили внимательно наблюдать за Оливией. Она же в свою очередь выразила своими удивленными глазами благодарность Саймону за ее спасенье. Это нашло отголосок в его сердце.
«Не за что, малышка» - чуть не ответил он ей, но вовремя одумался.
Оливия снова встала на отметку. Расправив широко плечи, она завела стрелу, как учил ее отец, и прикрыла один глаз. Благо, конкретно ее платье давало ей достаточно свободы для движения. Не было ни корсета, ни подвязок, ни длинных обтягивающих рукавов. Прицелившись, Оливия настраивала дыхание.
Буквально за ней стоят женщины, которые дышат ей в затылок и жаждут ее промаха, ее поражения, ее позора. Если бы Лонгстри остался, несомненно, он был бы одним из этих людей. Но Оливия не знала, чего ждет Джекинсон и Райли. Первый, возможно, испытывает ее на интерес. Лили было неважно, попадет она или нет. Она лишь хотела, чтобы ее непослушная дочь поскорее вернулась на место, и все забыли об этом. А вот что думал Саймон? У Оливии дыхание сбилось, когда она представила, как он сейчас смотрит на нее сзади, разглядывает ее спину и следит за всеми движениями. Сердце Оливии бешено заколотилось. Ей необходимо собраться! Это ее шанс показать себя, она не может оплошать сейчас.
Замедлив поток воздуха, она выпустила стрелу на выдохе. Леди и джентльмены были ошарашены, пребывая в молчании. Когда Оливия открыла второй глаз и, опустив лук, увидела результат, она не поверила собственным глазам. Она попала! И не куда-то, а в точную десятку! Эти громкие аплодисменты были для нее. За исключением злющих завистниц, конечно, потому что Саймон был полностью поглощен Оливией. Она же в свою очередь смутилась и покраснела. А Лили, родная мать, только сдержанно улыбнулась и зацепилась за ее локоть.
- Браво, леди Уотсон! Браво! – торжественно кричал Джекинсон. – Вы, миледи, с каждой нашей встречей удивляете меня все больше и больше. Признайтесь, вы же профессиональный стрелок!
Оливия ответила лишь смехом, не в силах найти, что ответить. Она не была профессионалом. На самом деле ей просто повезло.
- Не могу не признаться, что леди Уотсон удивляет и меня. В хорошем смысле, - добавил Саймон. - Однако вы, лорд Джекинсон, насколько я помню, уже женаты, не так ли? – пошутил он, подойдя ближе к Оливии.
Его жевалки заиграли на лице, и сам он показался напряженным. Ее на минуточку навестила мысль, всего лишь маленькое предположение, что, может быть, он ревнует? Оливия мысленно рассмеялась, посмотрев на Саймона. Как странно: несколько дней назад такое предположение вызвало бы в ней только чувство отвращения. Он всегда был для нее ходячим поводом впасть в раздражение. Но что еще более странно, так это то, что ей не просто непротивно. Мысль о том, что Саймон ревнует ее к кому-то, казалась ей привлекательной и даже приятной. Да что это с ней? Нет, определенно, нет! Саймон спас ее от Лонгстри уже в который раз, оттого ее разум и чувства затуманились. Оливия пребывала в неясности своего ума, поэтому будет лучше всего держаться от всех подальше. Особенно от герцога Лендского.
Глава 19
- Вы соображаете, что делаете? Да вы знаете, кто я?! – Яростный крик барона ночью уже собрал бы всех гостей и жильцов в доме, если бы не прочные стены. Слава богу, сделаны они были на совесть.
- Я знаю, кто ты, Лонгстри. Ты шантажист, мошенник и мерзавец, черт бы тебя побрал. – Саймон отвечал со всем спокойствием, словно так и должно быть.
Лонгстри своими длинными пальцами вырвал из кармашка сюртука золотую заколку – стрекозу, принадлежащую Оливии.
- Тогда… тогда я расскажу! Расскажу, как вы сладко проводили вместе время в одной из комнат несколько дней назад у всей под носом.
Поведение Лонгстри было безумным в прямом смысле. Говоря с Саймоном, он кривлялся, жестикулировал и активно играл мимикой, что его можно было бы принять за сумасшедшего.
– Я полюбуюсь, как вы жалко будете пытаться спасти вашу дорогую пышечку. От гнета и сплетен ей не будет покоя, негде будет укрыться, потому что дочери графа не пристало развратничать. Ваша дорогуша останется в абсолютном одиночестве и в полной нищете на улицах неизвестного города или другой страны. И никто не поможет ей, никто не откроет ей больше дверь.
Саймон прошел твердыми шагами и вырвал из рук Лонгстри заколку Оливии.
- Я открою. Но этого даже не понадобится, потому что ты никому ничего не расскажешь.
Барон опешил.
- Что?! Ваша самоуверенность граничит с безрассудством. С чего вы взяли, что я стану вас слушать или подчиняться вам? Между прочим, эта история сыграет злую шутку и с вами тоже. Не думайте, что сможете спрятаться за своим титулом. Без него вы никто!
Самоуверенным его считала только Оливия. Или нет? Неужели он действительно такой?
Саймон, спокойно выслушав и заложив руки за спину, ответил:
- Закончил? Вот, глянь сюда. – Он протянул ему маленький листок. – Это адрес одной квартиры в пригороде Лондона. Совершенная глушь, но точно знакомая тебе, верно, Лонгстри?
Трясущимися руками барон смял листок и поднял на Саймона испуганные глаза. Ужас, читающийся на лице Лонгстри, доставил Саймону не малую толику удовольствия. Он не смог сдержать самодовольную улыбку. Так ему и надо!
- Откуда?.. Как?
- Ты все знаешь. Скажу тебе одно: либо ты уезжаешь из Лондона и никогда не возвращаешься, либо в ближайшем выпуске газеты будет напечатано о том, как барон Лонгстри распространяет разврат в нашей стране, проводя выходные в постели одного адвоката. - Саймон поморщился. - Тебе же известно, как заканчиваются подобные истории, Лонгстри. Тебя за это повесят.
- Нет! Вы не можете. - Его голос упал до шепота.
- Могу, - холодно ответил Саймон. – Так что, больше нет сомнений в моей самоуверенности?
Барон отрицательно кивнул.
Альтернативный шантаж был фарсом. Естественно, Саймон не переносил этого мерзавца, но смерти ему не желал и не хотел уподобляться ему. Как бы там ни было, сколько и какие бы пакости не сделал Лонгстри, он все-таки человек. Не Саймону решать, жить ему или умирать. А еще ему не хотелось до скончания века ощущать тяжкую вину за его никчемную жизнь. Не хватало Саймону, чтобы этот подонок душил его подушкой по ночам в страшных кошмарах.
- Послезавтра ты соберешься и уедешь отсюда. Мне все равно куда. Главное, подальше отсюда и от столицы. Это ясно?
- Да, ваша светлость, - на выдохе произнес барон.
Саймон вышел из его комнаты, закрыв за собой дверь. Он втянул в себя воздух, его плечи поднялись, и опустились на выдохе.
«Одной проблемой меньше».
Саймон сунул руки в карманы и медленно зашагал к своей комнате. Неторопливо поднимая ноги по лестнице, в пролете он столкнулся с Изабель, у которой в руках был маленький горшок с цветком, похожий на Пинк Кастион. Тот самый букет, который он отправлял Оливии. В другой же руке она несла тарелку с парой сэндвичей.
- Саймон, что же ты еще не спишь, мой мальчик? – Изабель не ожидала встретить его, и ее глаза были растерянны.
- Как раз поднимаюсь в покои. Это что у тебя, Пинк Кастион? Я и не знал, что он у нас имеется.
- Почаще бы бывал в саду, дорогой. Найдешь там много нового для себя. Этот совсем увял, хочу удобрить его и поставить поближе к солнцу. Не хочется пропасть такой красоте. Он очень нежный и такой чувствительный.
- Да-а-а, - задумчиво протянул Саймон, вспомнив об Оливии. Он взглянул на другую ее руку с тарелкой и кивнул в ее сторону. – Что это?
Изабель сглотнула.
- Я проголодалась и сделала сэндвичи. – Она попыталась скрыть волнение.
Саймон насторожился, но не подал виду. Возможно, что-то случилось и ей нужна помощь. С другой стороны, Изабель сказала бы ему.
- Что-то произошло? – Саймон выказал подозрение.
- Нет-нет, дорогой. Все отлично. Иди спать, а я пойду к себе.
Изабель спешно спустилась по лестнице вниз и скрылась с поля его зрения. Саймон надеялся, что ее убеждения - правда и беспокоиться не стоит.