Больше, чем любовь (СИ) - Сью Ники. Страница 7

На его вопрос тут же последовал совершенно очевидный ответ, хотели все, даже наша Дина и Марта подали голоса в общей массе. Промолчала только я и… Громов. Почему последний не изъявил желания, я не знала. Мне казалось, они очень близки, плюс родня вроде как. Но Яр в целом, на мой взгляд, странный, видимо, ему на все плевать.

– Давыдов! – крикнула Наталья, затем дунула в свисток. – Еще одна шутка не по делу и пойдешь гулять в кабинет директора.

– Я не согласен, – съязвил он. – Мне с вами очень весело, а там будет очень скучно.

– На первый-второй, – повторила физручка. Ребята повздыхали еще с минуту и стали называть по очереди цифры.

По итогу Саша возглавил ряд “первых”, его сразу провозгласили капитаном. “Вторые” же, среди которых оказалась и я вместе с Громовом, пребывали в молчании. Кто-то должен был встать в начале ряда, построить всех, однако никто не изъявлял желания. Мы топтались на месте, а некоторые еще и ныли, почему им не повезло. Они хотели к Даве, который уже вовсю командовал и хорохорился.

– Готовы? – прикрикнула Екатерина Никитична.

– Да, капитан, – пропел Саша. Из их группы стали доносится фразы, которые звучали в песне к “Губке бобу”, а затем снова смех. Вокруг Саши царила атмосфера легкости и безудержного веселья.

– Может просто по росту построимся? – предложила я, скрестив руки на груди. Хотелось скорее закончить с дурацкой эстафетой и пойти в раздевалку.

– Тогда мы проиграем, – вдруг подал голос Ярослав. Ветер коснулся его коротких каштановых волос, которые переливались от солнечных бликов.

– Хотелось бы выиграть, – сказал парень из “ашек” с татушкой под глазом. Остальные неуверенно кивнули.

– Тогда Мартыненко, – Яр показал на того, кто был с тату. – Ты откроешь забег.

– Разве не капитан должен открывать? – уточнила зачем-то я. Потом посмотрела на шеренгу с Давой и еще раз убедилась в своих словах.

– Не обязательно, – Громов ответил мне таким тоном, будто глупее вопроса в жизни не слышал. – Мартыненко всегда обходит Саню на пару секунд, это даст нам преимущество. После побежит Тома, она обгонит Федотову, та точно расстелится на земле или споткнется. Следом пойдет… – Ярослав то и дело переводил взгляд на наших соперников и выстраивал ряд, исходя из их физической подготовки. Я удивилась, насколько он просчитывал каждого бегуна и оценивал силы своих. Если сравнить с тем же Давой, это небо и земля. Я слышала, что Саша позволил ребятам встать так, как они хотят. Подход к такой мелочи вроде эстафеты заметно отличался.

– Ты, – Громов остановился напротив меня, когда закончил с остальными. Я отчего-то поежилась от его прямого и до ужаса колючего взгляда. А потом вспомнила, как мы сидели в шкафу, и мне стало еще больше не по себе. – С виду выглядишь хилячкой.

– Она… – Дина, которая тоже была в нашей команде, неожиданно пискнула. – Хорошо бегает. Правда.

– Вот как? – он выгнул бровь и вновь посмотрел с некой оценкой, словно я была товаром в выставочном зале. Мне захотелось наступить Яру на ногу, в конце концов, я не кусок грязи, чтобы на меня так смотреть. Бесит.

– Я нормально бегаю, мистер капитан.

– Тогда будешь передо мной, – сказал, как отрезал, он.

– В смысле? – и только сейчас я поняла, что Громов планировал бежать последним.

– Все готовы? – повторила Екатерина Никитична. Ребята дружно дали согласие и двинулись к линии старта. Эстафета началась.

Глава 6

Мы лидировали, как бы неожиданно это не звучало. План Ярослава работал идеально, а наши соперники злились. В какой-то момент я глянула на Даву и заметила его недовольное лицо. Это был первый раз, когда на нем не отражалась улыбка. Однако Саша словно почувствовал, что на него смотрят, и тут же изменился, снова просияв дружелюбием.

Я отвернулась, не хотела привлекать к себе лишнего внимания, да и девочка из “ашек” должна была вот-вот передать мне палку для продолжения эстафеты. Выставив ногу на старт, я протянула руку. Сердце в груди сжалось, мне никогда не нравились соревнования, казалось, я подведу своих.

Блондинка с дулей на голове добежала до черты, передала мне палку, и я сорвалась с места. Пока бежала, ощущала, как горит грудь и перехватывает дыхание. Моей соперницей тоже была девушка, она не отставала, а у нижней линии, где нужно наклониться, мы вообще сравнялись. Я коснулась пальцами до земли и помчалась, что есть мочи обратно. В голове застыли слова: “Ты не имеешь право на поражение”. Не знаю, откуда это взялось во мне, раньше я бы и не переживала о победе, но сейчас почему-то ощущала странное чувство: оно, подобно ветру, подталкивало в спину.

Буквально у финишной черты, когда оставалось всего несколько рывков, мне попался под ноги камешек. Проклятый. Дурацкий. Камень. Я споткнулась, и сама не поняла, как полетела лицом вниз. Ладони выставила по инерции вперед, пытаясь защититься от падения, и приземлилась в позе собачки. Это было ужасно. А уж когда послышались смешки, мне стало вдвойне неприятно.

Время словно замерло, и я могла отчетливо видеть злые ухмылки на лицах наших соперников. Они ликовали моему поражению, нет, нашему, ведь я в один момент потеряла шанс на победу целой команды. Переводя тревожный взгляд на своих, я заметила на их лицах разочарование.

Все кончено.

– Палку! – раздался вдруг строгий голос Громова.

Я подняла голову и встретилась с его взглядом, прожигающим меня до косточек. Серые, глаза, подобно свинцовым нависающим тучам. Холодные, словно осколки айсберга. В них не читалось эмоций, но и осуждения не было.

– Держи, – прошептала я, протягивая специальную пластиковую палку для эстафеты. Он обхватил ее длинными пальцами, красивыми, на минуточку, хотя о чем это я? Разве пальцы могут быть красивыми? Дурость какая-то.

А через секунду Ярослав уже бежал вдоль линии, оставляя меня позади. Его соперником был мой одноклассник Валера Нишин. Высокий, с ногами от ушей, Валера быстро бегал, иногда выступал за школу, и я была убеждена, Громов не сможет потягаться с ним. Однако Яр взял смекалкой: он раньше времени подался вперед, скользя кедами по песку, затем коснулся пальцами земли. Нишин в это время только начинал наклоняться, тогда как Громов уже бежал обратно.

– Давай, Ярослав! – закричала блондинка, которая была передо мной. Наши соперники тоже стали вовсю скандировать слова поддержки Валере. Оставались считанные секунды до финиша, Нишин уже почти догнал Яра, но в последний момент он дал слабину, и в итоге мы выиграли.

– Ура! – радостно завопила моя команда, кто-то даже хлопал в ладоши. Я же стояла в тени высокого тополя и кусала от досады губу. Мы чуть не проиграли из-за моего фиаско. Не знаю, почему мне было так неприятно осознавать роль балласта.

Екатерина Никитична дунула в свисток и объявила, что мы можем идти в раздевалки – урок закончен. Блондинка из “ашек” задела меня плечом, явно специально, и закатила глаза, окатив, словно ледяной водой, высокомерным взглядом. Остальные же молча поплелись к зданию школы, обсуждая между собой победу. Кто-то нахваливал Ярослава, кто-то просто поражался, как он круто все рассчитал. Сам Громов молчаливо шагал впереди, будто ему наплевать на происходящее.

Он держал руки в карманах серых джоггеров и смотрел на голубое небо. Создавалось ощущение, что земля его интересовала гораздо меньше, чем то, что находилось за тысячу километров от нас.

– Ты как? – спросила Лиля, поравнявшись со мной.

– Ну… – я взглянула на свои ладони, на них были ссадины, остатки от песка и засохшая кровь. В коленках отдавала легкая пульсирующая боль, поэтому я двигалась не быстро.

– Ого, надо промыть, – спохватилась подруга.

– Ага, – пожала я плечами, настроение упало до плинтуса.

– Ты что расстроилась из-за падения? Какая глупость.

– Согласна, но… – со вздохом произнесла я. Сама не понимала толком, из-за чего запариваюсь. Это же дурацкая эстафета, от которой в наших жизнях ничего не поменяется.