Укрой меня собой (СИ) - Эндри Полина. Страница 19

— Хотела проверить меня? Увидеть, что я храню за замком?? Разузнать обо всем за моей спиной?!! — ладонь взметнулась и впечаталась в стенку возле моей головы, заставив меня испуганно вздрогнуть.

Я задержала дыхание и закрыла глаза в испуге, пытаясь остановить бешеное стучание своего сердца. Но когда снова открыла их, он все ещё грозно нависал надо мной, не собираясь отступать.

— Ты хочешь обвинить меня, но сама играешь нечисто, Мелисса. Рано или поздно я узнаю твою тайну, и, поверь мне, — он сделал угрожающую паузу и наклонился ближе, почти не оставляя между нашими лицами пространства, — будет лучше, если я услышу о ней лично от тебя, — прозвучало предупреждающе мне в губы перед тем, как он полностью отстранился от меня.

А после… Окинул меня свирепым взглядом и, стремительно ушел, громко захлопнув дверь.

Глава 19

— Тебе нельзя туда.

— Ты думала, я не узнаю?

— Ты ужасная лгунья, Мелисса Вэйн.

Лгунья. Лгунья.

Лгунья!

Толчок жары пронзил мою грудь и я вскрикнула, рывком подняв спину. Глаза широко распахнулись и столкнулись прямо с белой собачьей мордой, дышащей мне в лицо.

Арчи.

Дыхание вышло из меня одним длинным рывком, возвращая поток кислорода обратно в легкие. Эхо слов отбивало чечётку в моей голове. Сон. Это просто сон…

Арчи издал лёгкий скулёж и нагло полез на мои бедра поверх одеяла. Всё-таки Дориан не забыл о своем питомце…

Я уткнулась лбом в мягкую шерсть и обняла собаку. Так расслабляет… Мне хотелось остаться в этом моменте подольше. Но любопытство одолело и, осторожно отодвинув от себя Арчи, я обернулась на тумбочку.

Светящиеся цифры на часах насмехались надо мной. 4:46. Но спать больше не хотелось. Вернее, не хотелось снова видеть эти кошмары. Снова и снова слышать обвиняющий голос Дориана и смотреть в эти стеклянные глаза.

Я рефлекторно потянулась ладонью к шее, ощупывая ее, вспоминая ощущение на ней его крепких пальцев.

А ты сама чем лучше? — врезался в память гневной голос, вызвав ледяные мурашки по позвоночнику. Я испугалась. В тот момент, когда он держал меня за горло, выплевывая мне в лицо слова, которые имели смысл.

Ведь действительно, чем я лучше него? Я хуже. Гораздо хуже. Лгунья? Он не простит меня. Не поймет.

Нет, я не лгунья. Нет же?

Но мое уязвленное женское самолюбие вдруг закричало о другом. Он мужчина. Он должен отвечать за свои поступки. Как будто женщины не должны, тут же ехидно подсказал мне внутренний голос.

После того, как он ушел из комнаты, я разрыдалась. Неожиданно для самой себя, выплескивая наружу всю ту смесь эмоций, что душила меня. Всё, начиная от личных воспоминаний и заканчивая обликом беременной девушки, смешалось в моей голове.

Горечь его слов обжигала и делала больно. Я завернулась в одеяло и плакала до тех пор, пока не уснула. Даже не помню, в какой момент вырубилась. Это просто произошло.

А сейчас… Сейчас сон ушел. А горечь вернулась.

Неужели так сложно было сказать мне все, как есть? Про эту девушку? Если и так очевидно? Или он собирается отсрочить разговор, чтобы придумать правдоподобную ложь?

Дура. Мелисса, какая же ты дура. Он даже не стал отрицать ничего! Неужели это правда произошло?

Я ошибалась. Как же я ошибалась. Куда я сбежала? К кому?

Мама… Мама, прости меня. Я сама виновата.

Она же там с ума сходит! А я ни разу, ни разу не подумала дать о себе весточку.

Ни разу.

Мне захотелось надавать себе пощечин. Отрезвляющих, чтобы выбросить Дориана из головы, и заслуженных из-за мамы.

Я встала с кровати и смело вышла из приоткрытой собакой двери в коридор. Ведь это ещё даже не утро, а значит, я никого не увижу по пути.

В голове зазвенела мысль о том, что Дориан сейчас спит в своей постели с этой девушкой. И захотелось взвыть от отчаяния.

Но, как оказалось, я ошиблась. Потому что через пару секунд я увидела свет в другом конце коридора. На кухне.

Воспоминания о том, как я вчера усердно готовила для него ужин, отпечатались болезненным спазмом в животе. Интересно, он хоть видел?

А, может, это он сейчас там? Но даже если не он… Это даже к лучшему.

Не знаю, что мной двигало: любопытство, отчаяние или все вместе, но я без размышлений направилась туда.

Только когда настигла порога, в голову ударило внезапное осознание всей бредовости этой затеи, вот только отступать было поздно.

Девушка, сидящая за столом, вздрогнула, будто испугалась, и подняла глаза на меня. Темноволосая, с большими карими глазами, и миловидная… И, кажется, ей пришлась по вкусу моя еда.

Которую я готовила для Дориана.

— Ой, привет, — она улыбнулась мне, а я не смогла найти слов для ответа, обнаружив её приветливость. Если бы мы встретились в других условиях, возможно, я бы даже прониклась к ней симпатией.

— Спасибо за пирог. Очень вкусно. Мой малыш просто обожает сладкое, — девушка любовно погладила свой внушительный живот и вернулась к пирогу, с наслаждением отправляя кусочек в рот. — А ты домработница Дориана? — вдруг спросила она, с любопытством поднимая на меня голову, а я от шока почти потеряла дар речи.

Она серьезно???

— Я. Не. Домработница, — почти сдержанно, но строго каждое слово отчеканила, почувствовав кипящее возмущение внутри. Домработница! Как унизительно…

— О, нет? — она невинно хлопнула ресницами. — Как неловко, — по ее губам расползлась притворная сожалеющая улыбка. Что я там говорила про приветливость? — Прости, из слов Дориана я лишь поняла, что ты здесь временно. Вот и подумала, что он нанял домработницу. Хотя, она ему не нужна, он и так ужасный чистюля. А ещё ответственный. И очень заботливый, — девушка снова, будто с намеком погладила ладошкой свой живот, а затем устремила на меня хитрый взгляд, ухмыляясь. — Просто идеальный мужчина, правда?

Я настолько оторопела, что не сразу нашлась. Последняя фраза прозвучала с долей ехидства. Внутри раздулась буря негодования и гнева, рассыпая мою выдержку в прах.

— Я не домработница! — из всего, что она сказала, именно это возмущеннно вырвалось из моего рта, но на самом деле грузом легло другое.

Временно. Дориан сказал, что я здесь временно. Я не нужна ему. Совсем. Ему нужна она.

— Да тише, я поняла, — равнодушно сказала девушка, махнув рукой, и с энтузиазмом вернулась к поглощению еды. — Но пирог и правда очень вкусный.

Я несколько раз ошеломленно хлопнула ресницами. Держи себя в руках. Держи себя в руках. Но это оказалось гораздо сложнее, когда я вдруг красочно представила, как Дориан держит её за руку, целует в губы и гладит живот. А затем обнаружила, что не дышу. Позволив лёгким снова работать, я изо всех сил попыталась взять себя в руки и затолкать эту боль и глупое воображение на самое дно.

— На здоровье, — безэмоционально сказала и круто развернулась, собираясь уйти. — И да, — я зацепилась рукой за дверную раму и посмотрела через плечо. — Дориан прав, я здесь надолго не задержусь.

А после стремительным шагом ушла, направляясь обратно в комнату. Я даже сама удивилась, насколько сухо звучал мой голос. Но хватит. Пора смотреть правде в глаза.

Я не дура и намеки прекрасно понимаю. Необязательно было передавать их третьими лицами, мог же прямо сказать. Я мешаю ему. Я мешаю им. Значит, сегодня я уйду. Осталось лишь провернуть одно простое дело: получить ключи, чтобы открыть эту чёртову дверь.

* * *

Оказалось, заполучить ключи это не совсем простое дело.

Когда часы излучали почти девять, я уже была одета в свои старые постиранные блузку и джинсы, и сидела на краю кровати, глядя на аккуратно сложенную стопку вещей, которые мне купил Дориан. Забирать что-то я, конечно, не планировала и в какой-то момент даже решила, что моя затея чертовски глупая. Но, как только в воспоминания врезались вчерашние кадры, мои сомнения как рукой смело.

Но дело было не только в этом. Я не могу так больше продолжать. Все зашло слишком далеко. Я зашла слишком далеко. И дороги обратно уже нет. Поэтому, единственное, что я могу сейчас сделать — это оставить Дориана и позволить ему жить спокойной жизнью.