Едем на Вял-озеро - Козлов Вильям Федорович. Страница 20

Третий мальчишка — он семенил рядом с полными достоинства путешественниками — был явно расстроен. Понятно было, что он провожающий и смертельно завидует этим счастливчикам.

Все трое на улице Герцена благополучно забрались в автобус, идущий в аэропорт. Чтобы не платить за багаж, путешественники при помощи приятеля водрузили свою ношу на колени. Из-за рюкзаков их совсем стало не видно.

Когда автобус отправился, мальчишки разговорились.

— Деньги у вас на билеты есть? — спросил Костя Рыбаков. Он примостился впереди Вани и Андрея и все время вертелся на сиденье, оборачиваясь к ним.

Андрей промолчал, а Ваня оптимистически ответил:

— Улетим.

— Без билетов?

— Мы ведь не какие-нибудь туристы, разъезжающие для собственного удовольствия, — убежденно сказал Ваня. — Мы будем работать в экспедиции… Пользу людям приносить.

— Ну, это еще неизвестно, — мрачно заметил Андрей. — И потом, я без билета не полечу. Без билета я даже на трамвае не езжу.

— У меня накоплено десять рублей, — сказал Костя. — Я на всякий случай захватил, — он похлопал себя по карману, послышался звон.

— Мелочью? — поинтересовался Ваня.

— Рублями, юбилейными, — сказал Костя. — Каждый раз бегал в магазин и обменивал.

— У меня тоже десять рублей, — сказал Андрей. — Сестра перед отъездом дала.

— Мне ничего не дали, — хмыкнул за рюкзаком Ваня. — Я сказал, что нас всем необходимым обеспечит государство. И вообще я противник всяких билетов.

— Ты забываешь, что самолет — это не трамвай и не автобус, — сказал Андрей. — Без билета нас и к трапу не подпустят.

— Это точно, — подтвердил Костя.

Андрей не верил, что они сегодня улетят, что их даже близко подпустят к самолету, тем более без билетов. И придется им в таком виде, на смех людям, через весь город топать назад. Косте хорошо, он в джинсах и тенниске с короткими рукавами… Вот посмеется он над ними, когда в аэропорту им дадут поворот от ворот!

— Надо быть круглым дураком, чтобы брать билеты на самолет, — разглагольствовал, тараща круглый серый глаз из-за рюкзака, Ваня. — Мы ведь мотористы. А мотористы в экспедиции — главные люди. Будем на лодках по озеру шпарить, науке громадную пользу приносить…

— Слышали уже, — буркнул Андрей.

— Это ты летчикам расскажи, — подковырнул Костя. — Про пользу. Может, и без билета посадят…

— Вот я и тренируюсь.

— Тренировка — это великое дело, — разошелся Костя. — Не каждый вот так может напялить на себя в жару зимнюю одежду, влезть в резиновые сапоги и таскать такую тяжесть… Вань, когда назад будем возвращаться, так и быть, я помогу тебе тащить рюкзак…

— Назад, дорогой Костик, ты один вернешься, — твердо сказал Ваня.

— Ну-ну, посмотрим…

— Когда наш самолет стрелой поднимется в воздух, не забудь помахать ручкой, — продолжал Ваня. — Так всегда делают хорошие друзья.

— Пожалуйста, — улыбнулся Костя. — Даже обеими.

— Мы бы тебя тоже с собой взяли, — сказал Ваня, — но ты, Костик, опозорился тогда на Неве… Тоже перешел в седьмой класс, а плавать до сих пор не умеешь. У тебя ведь папа рыбак!

— Я и сам не поехал бы с вами в эту экспедицию… Там самая высокая температура летом плюс десять градусов… А комары и эта, как ее?..

— Мошка, — подсказал Андрей.

— …и мошка кусается, как муха це-це.

— Я такую муху не знаю, — сказал Ваня.

— От ее укуса львы умирают, — заметил Андрей. — Муха це-це живет в Африке.

— Живи себе спокойненько в Ленинграде, Костик, — ухмыльнулся Ваня. — Никто тебя здесь не укусит. Только не забывай на ночь форточку закрывать, случается — и в город прилетают комарики на воздушном шарике…

Уязвленный Костя не успел ответить: водитель простуженно прохрипел в испорченный микрофон:

— Аэропорт.

Над аэродромом высоко-высоко плыли откуда-то появившиеся редкие, не отбрасывающие тени облака. Большие серебристые самолеты с многоколесными выпущенными шасси неожиданно появлялись из-за невысоких деревьев и плавно опускались на поблескивающую на солнце бетонную полосу. Одни приземлялись, другие взлетали, тут же втягивая в брюхо лапы-шасси. С низким ревом промчавшись по полю, стреловидная машина, блеснув опаленными жарким солнцем крыльями, будто нехотя отрывалась от земли и, задирая острый вытянутый нос, круто уходила в небо, туда, к редким розоватым облакам. Иногда так и исчезала, оставив сразу четыре легких дымчатых хвоста, иногда, креня крыло, делала широкий полукруг и растворялась в небе, как мираж.

Андрей и Костя стояли у невысокой ограды и смотрели то на летное поле, то вверх. Рядом, в узком проходе, толпились пассажиры. Они ждали, когда девушка в синем берете и с красной повязкой на рукаве форменной тужурки пропустит их к самолету. Диктор громко два раза объявил, что началась регистрация билетов на Москву.

Вани с ними не было: он отправился, как важно заявил, на разведку.

— Ты летал на самолетах? — спросил Костя.

— Два раза, — ответил Андрей. — В Ташкент. Там у нас родственники.

— А я никогда не летал… Наши родственники живут в Великих Луках. Мы к ним на поезде ездим. С Витебского вокзала.

Вид у Костика был огорченный, и хотя Андрей понимал: это не из-за того, что приходится ездить к родственникам на поезде, все-таки сказал:

— У меня бабушка живет в Соснове. Летом я, бывает, приезжаю к ней на электричке.

— У меня бабушки нет, — вздохнул Костя.

Девушка отворила калитку, и пассажиры стали усаживаться в маленькие разноцветные вагончики. Когда свободных мест не осталось, вагончики резво покатились по летному полю. Рядом с гигантами самолетами весь этот поезд с вагончиками выглядел игрушечным.

Пришел Ваня. Лицо несколько обескураженное.

— Я говорил, ничего не выйдет, — сказал Костя. — Аэрофлот — это серьезная организация.

Ваня даже не посмотрел на него. Глаза его стали узкими, решительными. Развязал рюкзак, достал из него меховую шапку-ушанку и надел. Подумав, опустил уши. Все это проделал он с самым серьезным видом. Теперь Ваня настолько нелепо выглядел под палящим солнцем, что Костя и Андрей одновременно расхохотались.

— Надевай шапку, — хмуро взглянул на Андрея Ваня.

— Я не дрожу от холода, — хмыкнул тот.

— Бестолковый ты человек, Андрюха, — сказал Ваня. — Думаешь, мне охота потеть в шапке? Думаешь, я тут комедию разыгрываю? Раз говорят, значит надо.

Андрей, вздыхая и что-то бормоча под нос, достал рыжую меховую шапку, встряхнул и напялил на свою широколобую голову. Уши он ни за что не хотел опускать, но Ваня все-таки настоял.

Костя, покусывая губы от смеха, наблюдал за ними.

— Папанинцы, — сказал он. — Будто вас только что со льдины сняли.

— Сейчас все со смеху попадают, глядя на нас, — проворчал Андрей и смахнул ладонью пот со лба.

— Бери рюкзак и пошли, — скомандовал Ваня. — А кто хочет, пусть падает.

— Вон уже один упал, — кивнул Костя на споткнувшегося о чей-то чемодан пожилого человека. Видя, что они куда-то собираются уходить, он забеспокоился: — А как же я?

— Ты ведь обещал помахать нам, когда поднимемся в воздух? — усмехнулся Ваня. — Стой и жди.

Его уверенный тон озадачил Костю. Потрогав зачем-то нос и поморгав, он спросил:

— А как, интересно, я узнаю?

— По радио объявят, — сказал Ваня.

И в этот момент в динамике над головой щелкнуло, пискнуло — и раздался голос диктора: «Внимание! Ваня Мельников и Андрюша Пирожков разыскивают руководителя экспедиции в Терский район Мурманской области Константина Васильевича Рыбакова. Просьба руководителя экспедиции или кого-либо из членов экспедиции зайти в комнату диспетчера. Повторяю. Внимание!..» Ваня с торжеством смотрел на онемевших от изумления товарищей: Андрей, прислонившись рюкзаком к серебристой ограде, стоял и хлопал глазами. У Константина Васильевича Рыбакова раскрылся рот, а глаза стали большими и круглыми.

— Учитесь, товарищи, как надо работать! — улыбнулся довольный Ваня.