Две руки потентата (СИ) - Романов Герман Иванович. Страница 5

Творение итальянских кораблестроителей действительно являлось самым натуральным броненосцем — нижний пояс цитадели прикрыт шестью дюймами стальных плит, а верхний на дюйм толщины меньше. Башни и казематы защищены не менее надежно — тут нужны восьмидюймовые пушки, никак не меньше калибром, они бы пробивали броню с двадцати кабельтовых. Но лучше десятидюймовые орудия «иноков» — те с сорока кабельтовых пробивали «почти крупповские» 150 мм плиты насквозь. В бинокль были хорошо видны попадания главного калибра «Осляби» и «Пересвета» в башни и казематы — в двух местах зияли самые настоящие проломы.

— Надо отходить на тридцать кабельтовых, Александр Александрович, тогда избежим серьезных повреждений. Как подойдут наши миноносцы, тогда сблизимся на короткую дистанцию и беглым огнем заставим замолчать противоминные пушки — их едва треть осталась. Не стоит рисковать крейсером Стеммана — он у нас самый лучший.

— Вы правы, Леонид Федорович — лучше разорвать дистанцию, миноносцы уже на подходе — видны дымы с оста. «Ниссин» никуда от нас не денется — обе трубы разбиты, едва ползает.

Добротвотворский посмотрел на вражеский крейсер, у которого дымовые трубы превратились в «огрызки», на кормовом мостике полыхал пожар, но пушки продолжали стрелять, но уже не так быстро, как в начале схватки. Видимо, заканчивались снаряды, их берегли, думая, что русские крейсера постараются сократить дистанцию и пустить в ход торпеды. Но это обоюдное оружие — с тем же успехом и японцы могли бы выпустить самодвижущие мины. Как это попытался сделать тонущий «Иосино». Вот с этим вражеским крейсером проблем у «Варяга» не возникло, расправился тремя залпами. Но самураи сражались до конца, флаг спускать не захотели, да и когда подошедшие «Амур» и «Енисей» принялись спасать японцев, лишь немногие из них были взяты в шлюпки — предпочитали узкоглазые утонуть, чем попасть в плен к своим врагам.

Такого противника поневоле уважать будешь…

— А вот наши номерные миноносцы спешат, за ними обе «богини», «Боярин» и «Алмаз». Хм, непонятно где они своих «немцев» оставили — ни одного не вижу. Думаю, стоит снова сблизиться, поднимите сигнал для миноносцев — «атаковать неприятеля со всех румбов». Вряд ли «Ниссин» увернется от выпущенных торпед!

Леонид Федорович словно застыл на мостике, а «Варяг» направился к «гарибальдийцу», открыв шквальный огонь из всех стволов. Тот же маневр начал и «Богатырь», миноносцы рассыпались, начали набирать максимальный ход, в котором, впрочем, значительно уступали крейсерам — едва 17–18 узлов, слишком дряхлыми они выглядели. Двум самым «младшим» по тринадцать лет, остальным четырем по 15–18 «годков» — удивления достойно то, что своим ходом прошли по Корейскому проливу, благо ночь стояла. А до этого на буксире от Владивостока шли, погода спокойная.

На «Ниссине» сообразили, что наступает последний бой — теперь японцы не жалели снарядов, мелкокалиберные пушки стреляли по приближающимся миноносцам, шестидюймовые орудия били по русским крейсерам. И тут надо снова отдать должное врагу — оказавшись на искалеченном корабле против четырех больших крейсеров флаг не спускали, казалось, что чудовищный перевес противника в силах только раззадорил неприятеля. И произошло то, что должно случиться — получив несколько трехдюймовых снарядов «стотонный» миноносец «201» остановился, окутался паром, что вырвался из разбитого котла. И тут же шестидюймовая пушка «Ниссина» поставила жирную точку — фугасный снаряд разнес носовую часть маленького кораблика, и он начал быстро погружаться.

Но только эта удача оказалась последней для команды «Ниссина» — тут же наступил ожидаемый итог. Едва ползущий корабль получил две торпеды в правый борт — в небо взметнулись белопенные султаны воды. Корабль стал валиться на борт, лег плашмя на воду и перевернулся, показав покрытое суриком днище. И спустя несколько минут скрылся под водой, оставив на поверхности моря лишь обломки.

— Не может быть, — в некоторой растерянности произнес Добротворский, не видя на поверхности спасающихся людей. — Японцы что, решили все умереть за своего императора⁈

— Похоже на то, Леонид Федорович. Оголтелые фанатики — хлебнем мы с ними горюшка! Хотя нет, вроде там вон один плавает, руками машет. Сейчас его на миноносец вытащат…

К великому удивлению маститых каперангов через минуту сигнальщик сообщил, что выловленный из воды моряк оказался офицером итальянского флота. Его направили наблюдателем на купленные японцами корабли — таково было одно из условий контракта. Да оно и понятно — итальянцам, как и англичанам, хотелось узнать, как поведут в бою творения их корабелов. А следом приняли приказ с «Паллады», что стала флагманом Иессена — Карл Петрович потребовал перейти под его командование и немедленно полным ходом отправляться к Квельпатру. Иессен был в своем праве — контр-адмирал, ему командовать отрядом. Действительно нужно поспешать — эскадра вступила в бой с Того, и ей нужна помощь…

Броненосные крейсера «Ниссин» и «Касуга» имели самую большую площадь бронирования — почти три четверти бортовой проекции, превосходя по этому показателю корабли английской постройки. Из русских кораблей только крейсер «Баян» и броненосец «Ретвизан» могли быть взяты в сравнение — почти две трети площади были прикрыты броней — на уровне «Идзумо» и «Микасы». А вот с «рюриковичами» и «пересветами» прямо беда — от пятой части до трети — эскадренный бой грозил им сплошными неприятностями…

Глава 7

— Все же зря Степан Осипович в драку полез — выдадут нам по первое число, отделают как ту черепаху. Чай, мы не бессмертные…

Привыкнуть к разрывам вражеских снарядов невозможно, и каждый раз, когда «Ослябя» вздрагивал всем свои огромным корпусом, Вирениус только болезненно морщился, будто это его самого лупили, только палкой. Настолько Андрей Андреевич свыкся за все это время с броненосцем, что порой считал частицей самого себя, теперь понимая, почему капитаны предпочитали уходить на дно со своим кораблем. Одна радость — сегодня «прилетело» совсем немного снарядов, видимо у японцев действительно опустели погреба и они старались приберечь боеприпасы, памятуя, что на море много разных «случайностей» порой происходит.

— Нам теперь не меньше месяца в ремонте стоять, ваше превосходительство, — негромко произнес Михеев, стоявший с ним рядом, и Вирениус в который раз удивился, что их мысли в очередной раз совпали. — А командующий прав — если есть хоть небольшая возможность отправить даже один корабль противника на дно, то ее следует воспользоваться. Хотя я не вижу у японцев то самое «слабое звено», о котором вы постоянно говорите. Слишком хороши эти броненосцы, построенные англичанами.

— Отличные «шипы», нет спора. Но «Фудзи» явно досталось крепче других, а потому надо терпеть и бить исключительно по нему. Жаль, что мы не умеем концентрировать огонь всего отряда по одной цели, но думаю, со временем научимся это делать. Пока стреляем парами, и уже достаточно хорошо получается — надеюсь, дальше будет лучше. Опыт дело наживное, как недаром говорят, тем более тот, который является позитивным.

Андрей Андреевич прижал к глазам бинокль, рассматривая вражеские корабли. И определенные изменения уловил сразу — стреляли намного реже, а вот промахивались постоянно, возникло ощущение, что это или не те японцы, либо самураи просто сильно устали и делают ошибки одну за другой. А может изменился психологический настрой — одно дело, когда они постоянно побеждали русских, как в прошлой реальности, и совсем другое, когда все происходит в точности наоборот. Ведь его отряд пришел на Дальний Восток вовремя, и пара броненосцев значительно усилила эскадру, как и пришедшие из Владивостока броненосные крейсера. Полдесятка кораблей линии, в дополнение к восьми имеющимся.

Недаром поговорка имеется соответствующая, как нельзя лучше подходящая — сила солому ломит!

Да и итоги первого сражения в Желтом море оказались для японцев обескураживающим фактом — потеря двух броненосных крейсеров крайне болезненна, и заменой послужили «гарибальдийцы». Но сейчас любая убыль просто катастрофична — заменить тот же погибший «Хатцусе» просто нечем. Размен нового броненосца на старый «Рюрик» крайне выгодное дело. И добить ушедший в Куньсан «Ясиму» обязательно нужно — один набег миноносцев, и противник останется без второго броненосца. А десять кораблей линии не четырнадцать — почти треть потеряна.