Алиса. Другая история Страны чудес - Брасвелл Лиз. Страница 18

– Да, верно, было дело, – ответила она. – Я так рада, что вам удалось спастись!

– Да, удалось, – произнёс Шляпник, снова помрачнев в лице. – Удалось, это точно, – повторил он негромко.

– Прошу, расскажите, что происходит, – взмолилась Алиса. – Я получила ваше послание, крик о помощи. Теперь я здесь. Что я могу сделать?

– Это чудовищно. Она чудовищна, – выдохнул дрожащим голоском Соня, раскачиваясь в табакерке, словно кобра, зачарованная флейтой.

– Чума на Королеву Червей и её запреты собраний! – сказал Додо, пытаясь стукнуть по столу кулаком (крылом). Травяная столешница согнулась и провалилась под его тяжестью. Ракушка с водой стремительно заскользила к земле. – Выпью за её свержение! – Он схватил свой вогнутый камень, чокнулся со всеми и сделал глоток. – Великолепный букет, – прокомментировал он.

– Но чего конкретно добивается королева? Каков масштаб её злодеяний? Какие у неё намерения? – не унималась Алиса.

– Масштаб? Намерения? – сказал Безумный Шляпник, внезапно уставившись на Алису своими яркими глазами цвета морской волны. Взгляд на мгновение прояснился. – Вот так вопрос! Какая разница? Её войско прочёсывает каждый уголок земли, сжигая всё на своём пути. Она отправляет за решётку всех и каждого. Отнимает чужую собственность. Казнит любого, кто осмелится задавать вопросы или воспротивится ей. Казнит свой народ! Зачем? Понятия не имею. Поинтересуйся у глаза, который я потерял. У друзей, которых больше нет с нами. Просто... она... так хочет. Хочет всё. Торт целиком. Да без разницы!

– О-о-о, хороший кусочек торта отлично дополнил бы этот портвейн, – заметил Додо.

– Это чай, – поправил его Соня осторожно, как если бы Додо был безумцем и нуждался в особом обращении. – Но попробуй каштановый пудинг. Пальчики оближешь.

И с этими словами он швырнул в голову птицы колючий репейник: даже не конский каштан, не говоря уже о пудинге. Додо поймал растение чашкой-камнем и проглотил его, после чего, конечно, захрипел и закашлял, когда крохотные шипы впились в горло изнутри.

Алиса закрыла глаза и досчитала до десяти. Все они здесь не в своём уме. Ей следует помнить об этом.

– Но разве не будет полезно узнать, какая у неё конечная цель? Крокет и карты – их суть всегда в том, чтобы выиграть. Какой приз стоит на кону? Правление всей Страной чудес? В одиночку?

– Правление? – фыркнул Шляпник. – Правление для правителей. И транспортиров. И, возможно, салазок.

– Ну, это всё равно что спросить, в чём смысл «Пьяницы», – произнёс Додо философски. – Нет никакой цели. Просто вытягиваешь карты снова и снова, и в конце побеждает тот, у кого их больше.

– Нет никакой цели, – мрачно повторил Шляпник. – Просто отправляешь солдат снова и снова, и в конце побеждает тот, у кого больше тел.

Конечно, в этом был какой-то загадочный чудостранный смысл: в конце концов, Королева Червей всего-навсего карта, переоценившая свои силы. Ребёнком Алиса обожала играть в «Пьяницу» (или «Тянуть душу»). В основном против Дины или своих кукол, поскольку взрослые и Матильда находили игру утомительной, бессмысленной и глупой, да и исход слишком сильно зависел от элемента удачи. Алиса покраснела, вспомнив, как порой тайком отбирала в свою половину колоды крупные карты всех мастей, чтобы иметь преимущество над соперницей- кисой.

И всё же энергичность и целеустремлённость Королевы Червей в её беспричинной жестокости выглядели несколько странно. Что-то здесь не сходилось.

– Выходит, мы знаем только то, что королева не остановится, пока не сровняет Страну чудес с землёй?

– Или пока великие часы не пробьют в последний раз, – сказал Шляпник, устало вздыхая. Он рассеянно почесал крошечный бархатный цилиндр на левом глазу.

– Да, то, что ты видела во владениях Червей, – только начало, – сказал Додо, вздыхая. – Предвестие того, что нас ждёт.

– Так-так, мы имеем дело со сбрендившим Наполеоном, – бодро заключила Алиса. – Даже не знаю, чем вам помочь. На её стороне ужасно много солдат, а я, как вы видели, больше не могу уменьшаться и увеличиваться, как раньше.

– Ты не растёшь, потому что решила, что уже выросла, – заметил Шляпник. – Ты не росла целую вечность и растеряла сноровку.

– Ну извините! В моём мире мы не решаем, перестать нам расти или продолжить. Моя мать достаточно низкого роста, да и отец не слишком высок. И я полагаю, что мой рост считается средним для английской леди.

– Ты «полагаешь», – задумчиво произнёс Шляпник. – Было время, когда ты верила в шесть невозможностей до завтрака, если не ошибаюсь.

Алиса собралась было возразить, но затем сменила гнев на милость, размышляя: «Я здесь, скажем так, белая ворона. Местным известны реалии и правила этих земель. Возможно, я в самом деле решила перестать расти. Вполне вероятно, ведь у меня и краткий ответ про родителей был уже наготове».

– Вообще-то, ты не очень-то выросла, – заметил Додо несколько грубо. – Длина твоего тела, конечно, не в счёт. Ты осталась такой же, живёшь в том же доме, пытаешься делать те же вещи, что и всегда.

– Прошу прощения! – сказала Алиса, хмурясь. – Я с недавних пор увлекаюсь фотографией и уже окончила обучение. Свяжись вы со мной раньше, возможно, я пришла бы скорее и не допустила бы подобный бардак хотя бы частично.

– Бардак? – Шляпник криво усмехнулся. – Интересно, так бы назвал происходящее Мартовский Заяц? Упокой господь его бедную длинноухую Душу.

– О... – Алиса смутилась. Все замолчали. Соня печально качнулся. – Мне очень, очень жаль, – сказала девушка мягко. – Я вовсе не хотела оскорбить память бедняги. – Она глубоко вдохнула. – Но, если мы не хотим, чтобы подобный кошмар случился с кем-то ещё, нужно разработать стратегию. Потрудиться сообща. Нам нужен план. Разве не для этого вы меня сюда позвали? Чтобы я помогла остановить королеву?

– Это Мэри Энн тебя сюда позвала, – угрюмо сказал Шляпник. – Она пыталась остановить королеву. У неё было странное убеждение, что ты нам поможешь.

Мэри Энн думала, что Алиса им поможет? Алиса постаралась не дать этой мысли себя отвлечь. Но откуда этой другой девушке известно о ней?

– Мэри Энн! – крякнул Додо. Но не так, как читатель себе это представляет. Не как додо или другие виды птиц. Он крякнул, словно излишне драматизирующая особа. – Теперь она петарда тихоходки!

– Что... простите, не представляю, как это понимать, – сказала Алиса, неуверенная, что сможет повторить его реплику слово в слово.

– Петарда тихоходки. Плавунчик ехидны. Сама понимаешь.

– Боюсь, что не понимаю. Это хорошо?

– Хорошо? Это большая редкость! – фыркнул Шляпник. – Ты когда-нибудь видела настолько маленькую петарду, чтобы она подошла тихоходке? Временами Додо мудрит, но сейчас он объясняет на пальцах: Мэри Энн может всё исправить.

– Ладно, – сказала Алиса неуверенно. Странно и малость некрасиво с Алисиной стороны, и всё же её слегка задевали постоянные сравнения с Мэри Энн, этой другой её версией. Побывав в Стране чудес впервые, когда она то вырастала, то уменьшалась, но покинув её, Алиса засомневалась, что она всё та же. Она даже боялась, что, возможно, стала совсем другой. Вроде некоторых знакомых ей девочек, с их скучными жизнями, полными уроков, где не было места игрушкам. До чего это было бы ужасно! Однако здесь Мэри Энн была спасительницей сказочных земель, а Алиса – англичанкой, которая вела сравнительно скучную, обычную жизнь, пока её не позвали на подмогу. Да, вот так перемена! Довольно болезненная для Алисиного самолюбия.

«Ну право, дорогая моя, – упрекнула она себя. – Даже если эта Мэри Энн вживую окажется куда неприятнее, чем по рассказам, похоже, она единственная, кто может всех спасти. Отбрось свои детские обиды в сторону и поступи правильно!»

Вслух Алиса произнесла:

– Как ей это удалось? Связаться со мной?

Шляпник пожал плечами:

– Мэри Энн пришлось дождаться твоего Порожденья. Разумеется, подходящего: одиннадцатой годовщины твоего первого визита. Полагаю, в тюрьме только и оставалось, что ждать, надеяться и уповать.