Час расплаты (ЛП) - Пекхам Каролайн. Страница 17

Моя стая не спала в моей комнате с тех пор, как я каким-то образом подцепил этих чертовых блох. В ту ночь, когда Дарси пришла навестить меня. Теперь, когда она была членом моей стаи, мои инстинкты горели еще яростнее, говоря мне инициировать ее. Хотя она даже не была Оборотнем. Это было нелепо. Но я не знал другого способа остановить эти дикие эмоции, кроме как убедиться, что она стала официальным членом моей стаи.

«Может быть, я спрошу профессора Канис». Мой учитель по повышению квалификации Ордена была довольно хорошо осведомлена, когда дело касалось нашего вида. Если был способ разорвать эту связь, которую я имел с Дарси Вегой, я должен был знать, что это. С тех пор как я сделал ее своей Омегой, мысль о том, чтобы причинить ей боль, была невыносимой. Я даже не думал, что говорю это всерьез. В тот день я просто зашел в ее комнату, чтобы напомнить о ее месте. Но был запрограммирован защищать своих. И теперь, когда я объявил ее частью своей стаей, чем дольше я откладывал ее инициацию, тем больше доходил до безумия.

«Я отрезал ей волосы. Разбил ее гребаное сердце. И не могу этого вынести».

Я принял форму Волка-Оборотня, мои лапы коснулись бледно-голубых плиток подо мной. Затем я подошел к краю бассейна и вошел в мелководную часть, за мной последовали два других волка-самца. Появилась и горстка девушек, и я заметил среди них Элис. Она была близка с Ашанти, и я отчаянно пытался утешить ее и остальных членов стаи, но они все равно не хотели проводить со мной время. Это было понятно; блохи Оборотней-Волков были настоящей чумой. Их укусы вызывали жгучий зуд, который проникал глубоко под кожу. Поэтому после лечения я надеялся, что все вернется на круги своя. Потому что одиночество по ночам начинало меня ломать.

Я погрузился по шею в бассейн, и мне пришлось стоять там в густой субстанции, пока она покалывала мою кожу.

Элис перевоплотилась в свою пёстро-серую форму и вошла на глубину. Я поднял нос, чтобы поманить ее, но она отвернулась, группируясь вместе с другими девушками, когда они зашли в бассейн.

Мое сердце колотилось не в такт. Почему они все еще игнорировали меня? Это были всего лишь блохи, и после лечения они исчезнут. Были ли они сердиты из-за того, что я заставил их пройти через это? Все было не так уж плохо, просто легкое неудобство. Не стоит избегать меня из-за этого. Тем более, что я был их гребаным Альфой.

Я резко залаял, и звук эхом отразился от стеклянной крыши. Элис повернулась в мою сторону, оскалив зубы в явном предупреждении, чтобы я держался подальше. Двое других самцов уплыли, а я остался в углу бассейна со страхом, угрожающим поглотить меня.

«Зачем они это делают?!»

Я снова перенесся в прошлое, на этот раз переживая худшую неделю в своей жизни. Я почти чувствовал, как снежинки тают на моем крошечном мокром носике, как холод проникает в каждую частичку меня, когда он проникает под мой мех.

Всхлип вырвался у меня, когда я моргнул, прогоняя это воспоминание, загоняя его глубоко, где оно не могло всплыть в ближайшее время.

— Время вышло! — Наконец прокричала Престос, и я вышел из бассейна, следуя за остальной группой в огромную душевую комнату. Мои инстинкты пронзили меня насквозь. Я не следую, я веду.

Я рванулся за Элис по пятам, пытаясь поставить ее в очередь, когда выскочил в переднюю часть стаи. Она отступила назад, но не посмотрела на меня, когда я проходил мимо.

«Что, черт возьми, происходит?»

Горячая вода хлынула на меня из душа, смывая молочную жидкость в канализацию вокруг моих лап. Когда моя шерсть была чистой, я вернулся в свою форму фейри и схватил полотенце в дальнем конце комнаты.

Остальные тоже сдвинулись, и в ту секунду, когда Элис приблизилась, чтобы взять полотенце, я поймал ее за руку и оскалил на нее зубы.

— Что с тобой такое? — Я зарычал, и она зарычала на меня в ответ.

Она высвободила руку, схватила одно из пушистых белых полотенец и обернула его вокруг своего тела. Заправила длинную прядь цвету черного дерева за ухо, твердо посмотрев на меня.

— Мы поговорили со стаей.

— И? — потребовал я, практически лая на нее, когда другие волки выбежали из комнаты.

— И Фрэнк говорит, что ты сделал Дарси Вега Омегой, — прошипела она, ее темно-синие глаза сузились от ярости. — Она даже не Волк.

— Ты этого не знаешь, она еще не проявилась, — огрызнулся я, но я видел тот адский огонь, который она использовала на поле для питбола. Она не была Волком, и все это знали. Черт возьми, это было все, о чем могла говорить школа. И инициирование какого-то другого Ордена в стае было оскорблением нашего образа жизни.

Элис выдернула руку из моей хватки.

— Мы любим тебя, Альфа. Но тебе нужно избавиться от нее. Мы не последуем за тобой снова, пока ты этого не сделаешь. — Она вышла из раздевалки, и я остался один, мои плечи дрожали, когда пространство, казалось, стало слишком большим. Слишком пустым.

— Элис! — крикнул я ей вслед своим пронзительным голосом.

Избавиться от Дарси было не так-то просто. Я уже заявил на нее права как на свою. Это означало, что я должен был защитить ее. И изгнание происходило только тогда, когда Альфе бросали вызов. Если бы она боролась со мной и я победил, я мог бы выгнать ее из стаи. Но вызов должен был исходить от нее; я не мог контролировать эту часть. И тихая, жизнерадостная частичка моего сердца тоже этого не хотела. Мне слишком нравилась идея быть ее Альфой.

«Черт, я так облажался».

Я поспешил обратно в раздевалку, вытерся и натянул джинсы и футболку, перекинув спортивную сумку через плечо. Я собрал влажные волосы в пучок, затем проверил свой Атлас, наслаждаясь тем, как моя кожа наконец перестала зудеть.

Сообщение, ожидавшее меня, успокоило мое неистовое сердце.

Макс:

Сегодня мы остановимся в Королевской Лощине. Доберись туда до комендантского часа — Орион сегодня вечером охотится за очками Дома.

«Спасибо звездам за моих братьев. Если бы не они, я действительно был бы один».

Я поспешил покинуть Лунный Досуг, направляясь к Лесу Станений, когда ледяной ветер достиг меня. По крайней мере, я снова был самим собой; больше никаких блох. Больше не чешусь, как бездомная дворняжка. Но мои волчьи потребности совсем не удовлетворялись, и я отчаянно нуждался в привязанности.

Я пробежал последнюю милю до Королевской Лощины, пробираясь сквозь защитные чары, окружающие огромный дуб, и направляясь к двери. Меня впустили в полый ствол дерева, и я поспешил вверх по винтовой лестнице в широкую гостиную, заставленную деревянной мебелью и меховыми накидками.

В одной стороне комнаты горел огонь, и Дариус растянулся на коврике из овчины рядом с ним, без футболки, играя с огнем в своих ладонях. Мои глаза на мгновение задержались на его прессе, и я резко моргнул, отворачиваясь.

Макс лежал со своим Атласе, раскинувшись поперек большого дивана, а Калеба нигде не было видно.

— Ты пахнешь мятой. — Макс с усмешкой оторвал взгляд от своего Атласа.

— Блошиное омовение, — сказала я, отражая его улыбку. — Больше никаких карост. Как твоя сыпь? — Сейчас я не видел никаких ее признаков, но когда Макс задрал рубашку, на животе показалась едва заметная приподнятая линия плоти.

— Медсестра говорит, что все должно пройти через пару дней, но остальное уже прошло. Она сказала, что это был худший случай сыпи на дерьмо Гриффона, который она когда-либо видела.

— Ну, у тебя действительно чувствительная кожа, — нахмурившись, сказал Дариус, садясь прямо, так что свет огня танцевал на широких мышцах его плеч. Он выглядел как полубог, его кожа была покрыта чернилами татуировок и…

Я прикусил язык. Мне нужно потрахаться.

— Где Калеб? — Я спросил.

— Как ты думаешь, где? — Сказал Дариус, снова опускаясь на ковер и указывая на дверь в другом конце комнаты.

— Я пойду к нему. — Я пошел прочь, поднялся по короткой лестнице к двери и вышел наружу. Деревянный веревочный мост тянулся передо мной к противоположному дереву, где летали и искрились феи, сплетаясь в ветвях. Я направился через него, ветер усилился и заставил мост раскачиваться у меня под ногами. Где-то рядом ухнула сова, за которой последовал отдаленный вой волков.