Я – сваха. Из личного опыта (СИ) - Розина Татьяна. Страница 47

– Я уже дома, – звонит Алла.

– Уже? Свидание было всего пятнадцать минут? Не понравился? Или вообще не явился?

– Почему? Приходил, и очень понравился.

– Так в чём же дело? Почему быстро ушли? – не понимаю я.

– А что с ним делать? – растерянно произносит Алла. – По-немецки всё равно не говорю. Поздоровалась, посмотрела, сказала, что мне пора, и ушла…

– И что теперь? – спрашиваю я.

– Позвоните и скажите, что я согласна!

– Как? Вы согласны? Вы что же, платье в магазине покупаете? Это же живой человек. С ним надо поговорить. Понравиться ему. Вы на свидание ходили, а не на склад, где мужей выдают… На что вы согласны? На поход в ЗАГС? А он согласен?

Такое тоже было. И что самое интересное, ничего, чтобы исправить такую ситуацию, поделать я не могла.

– Вы встречались с Аллой… Она хотела бы с вами ещё раз встретиться, – звонила я мужчине, пытаясь реанимировать положение.

– Так мы уже встречались, спасибо, больше не надо…

– Понимаете, вы ей понравились…

На том конце провода нервный смешок:

– Я не заметил, она убежала практически не попрощавшись.

– Она нервничала… – старалась облагородить ситуацию я.

– Так пусть идёт к психиатру. – И трубку вешали.

Сколько раз приходилось объяснять, что свидание – это реальное знакомство мужчины и женщины. И как бы умело я предварительно ни организовывала его, это не рынок, где покупается товар. Нужно флиртовать, улыбаться, стараться заинтересовать собой. С помощью объявлений мы делаем лишь только первый шаг. Находим мужчин, заинтересованных в знакомстве. Им ещё нужно понравиться, зародить интерес к себе, развить отношения. До ЗАГСа ещё идти и идти.

Или вот, о чём уже писала: с самого начала я поняла, что на свидание нельзя ходить с подругой, дочкой или сестрой. Как говорится, третий лишний. Обычно подруги прихватывались для поддержки, и прикрывалось это одним объяснением: мне нужен переводчик. Такие встречи всегда заканчивались ничем. Тройка сидела в кафе, «переводчик» болтал с женихом, невеста через три минуты отвлекалась и начинала глазеть по сторонам. Жених, разговаривая, естественно, смотрел на того, с кем говорит. Невеста выпадала из его поля зрения. Не случалось контакта. А разговор скорее походил на беседу в отделе кадров при приёме на работу. Так же как и в кадрах, разговор заканчивался дружеским рукопожатием. И стороны расходились.

Я зарубила это на носу и первым делом предупреждала всех, кто приходил ко мне за консультацией, желая помочь маме, подруге, сестре. Думаете, меня слушали?

Однажды приехали две женщины. Одна жила в Германии, другая – подруга, приехавшая в гости из России. Замуж надо было выдать приехавшую. Я всё рассказала, объяснила, научила, предупредила. Начали встречаться. Но свидания проходили слишком быстро – от получаса до часа максимум, и мужчины исчезали. Женщина была того возраста, на который в Германии большой спрос, и очаровательная. Я терялась в догадках.

– Вы вообще молчите на встрече? – пыталась выяснить я.

– Что вы, я же говорю немного… Нет, мы разговаривали.

– Может, вы не улыбались, были скованной или зажатой?

– Да нет, улыбалась, как вы сказали…

Тогда я позвонила мужчине, на которого делала ставку. И он рассказал, что на свидание женщина пришла с подругой. Подруга сказала, что у них есть дела, им куда-то потом надо идти… поэтому она не уйдёт, но посидит за соседним столиком в ожидании, когда они закончат.

– Мы пошли в кафе, стали говорить с Милой, – рассказал мужчина, – но она не могла сосредоточиться на разговоре, поглядывала на подругу, делала какие-то знаки… Мне ничего не оставалось, как распрощаться. Это просто нервировало.

Я позвонила Миле и рассказала, что знаю, как у неё проходят встречи. Мила растерялась.

– Но моя подруга хочет как лучше… Она помогает…

– Знаю-знаю… Хотела как лучше, а получилось как всегда, – выдохнула я. – Я вам рассказала, как лучше. А вы не слушаетесь… Что я могу сделать?!

Понятно, что такое, пусть и искреннее, желание поддержать подругу обрекало встречу на провал. О каком флирте могла идти речь, когда в спину дышало «сопровождение»?

Похожее, но, как мне кажется, ещё более извращённое устроила другая пара. Мама с сыном. Светлана была в самом соку, женщиной бальзаковского возраста. С пышными русыми волосами и огромными серыми глазами. Настоящая русская красавица. Приехала из глубокой провинции, не говорила по-немецки, всего стеснялась и была нерешительной. В Кёльне жил её продвинутый сын, студент консерватории. Мама приехала в гости, и парень – хороший сын – решил выдать маму замуж. Святое решение. Но тут сработал тот же дурацкий принцип «хотел как лучше».

Точно так же, как и в случае с Милой, свидания проваливались один за другим. Встречи проходили быстро, и мужчины исчезали. Я опять стала копаться в причинах неудач. И, подозревая, что сын опекает маму с излишним рвением, открыто спросила его, не сопровождает ли тот её на свиданиях. Он уверил, что не делает этого, так как я предупреждала, что это только помешает делу. Через какое-то время сын позвонил и сказал, что ему не нравятся те мужчины, которых я предлагаю его маме. Один невысокий, другой в задрипанном пиджаке, третий не пригласил в кафе, а потащил на набережную…

– Постойте, откуда вы знаете, что он был в пиджаке?

– Ну, я видел… – растерялся парень. – Я привёз маму на встречу, но к мужчине с ней не подходил. Я шёл за ними на расстоянии… двух-трёх шагов.

Только этого не хватало! Маменькин сынок ходил за мамой как тень отца Гамлета.

– Вы считаете, что не мешали?

Потом я узнала от одного мужчины: во время свидания его неприятно давило ощущение, что их преследуют. Светлана постоянно крутилась, оглядывалась и практически не разговаривала с кавалером. Когда мужчина оглянулся, успел заметить, что парень, идущий следом, что-то машет, показывая руками «крест».

– Это было похоже на знак – заканчивай… И действительно, женщина почти сразу попрощалась, развернулась и убежала.

Надо объяснять, почему мужчины исчезали? Но особенно меня «умиляет» то, что оценку «женихам» давала не сама невеста, а сын, который преследовал парочку. С расстояния нескольких шагов он приценивался к мужчинам и ставил своё «фи». Ну в самом деле, если пиджак не стильный… Или ботинки нечищеные… Мы же проверяем женихов по принципу сказки о принцессе на горошине. Невеста хоть и привлекательная, но в возрасте, когда в России уже «о внуках думать надо». А тут у мужчины неправильный пиджак – и всё, не подходит…

Ещё одними типичными «граблями» был страх женщин признаться, что они хотят замуж. Я объясняла, что немцы – люди конкретные. Им надо говорить правду. Если вы ищете мужчину, чтобы с ним ходить в клуб и учиться танцевать самбу, или вам нужен партнёр для игры в теннис, то так и говорите. Если хотите мужчину для совместной культурной программы – посещения театров и музеев, то и это надо обозначить чётко. Для секса – опять-таки надо оговорить. Но мы с вами ищем мужчину для замужества. И нам пишут мужчины именно с этими намерениями. Это те, кто серьёзно настроен на создание семьи. Ведь мы с вами тоже хотим этого?

– Да, – говорили все мои женщины без исключения. – Погулять я и дома найду с кем. Сюда приехала, потому что замуж хочу…

Я сильно и не приставала с убеждениями, казалось, и ежу понятно. Ан нет.

Приезжает Ирина из Сочи к брату, живущему в Германии. Приезжает раз, второй, ей нравится у него гостить. И решают они с братом выдать её замуж. Невеста завидная, с шикарной фигурой, стройными ножками, пышными волосами. Хоть сорок стукнуло, но выглядит моделью. Возраст для Германии ходовой, внешние данные привлекательные, да ещё по профессии переводчик с немецкого – и жених пошёл стаей. Но Ирочка – женщина избалованная, себе цену знала и в кавалерах ковырялась, хотела самых отборных. Понятное дело. Назначаю мужчин – один лучше другого. И опять не пойму ничего. Почему они, так рвущиеся на свидание, бьющие себя в грудь, что, дескать, уже влюблены навсегда и насовсем, после свидания испаряются. Расспрашиваю невесту и так, и эдак, никаких ошибок в её поведении не могу найти. И на свидания она одна, без брата ходит – уверенности у неё хоть отбавляй, город хорошо знает, чувствует себя тут как рыба в воде, и с немецким проблем нет, и улыбчивая. Но что происходит?