Пулемет над пропастью (СИ) - Чекмарев Владимир Альбертович "Сварог". Страница 14

Я втиснул левую ладонь в оттиск причем пальцы расположил согласна разделу инструкции для Хомо, потом я почувствовал укол и в голове у меня прозвучал механический голос — «Привязка совершена по коду крови, доступ в лакуну номер восемь-пять-четыре-восемь-пять инициирован, как постоянный. Координаты введены в Информаториум (перед моими глазами вспыхнула виртуальная карта с пульсирующей красной точкой). И тут Ключ исчез, ибо он был дальше не нужен, так как вся нужная информация была у меня в голове, а я сам стал Ключом. Ну что же подумал я, ознакомившись с бумагами, их я и предъявлю герцогу, как повод для 'Высочайшего прощения», а артефакта как бы и не было.

Пока я разбирался с наследством вице-канцлера, на флагман заявился комендант острова Джон Буль и презентовал пол дюжины бочонков рома, в знак благодарности за то, что не было обстрела.

Когда мы вернулись в свое герцогство, Берту встречал лимузин с гербами ее рода, она сначала взгрустнула, а потом обрадовалась и сказала, что наконец все решиться и поцеловав меня уехала.

Глава 14

Глава четырнадцатая, в которой Берта переезжает к Эльзе, а Вайса вызывают во дворец.

Я буквально с корабля на бал, прибыл к фон Штейнглицу, доложил о частичном выполнении задания м сдал архив вице-канцлера, добавив туда письмо где говорилось о советнике из департамента финансов, который и был главой Кубла фальшивомонетчиков и вдобавок был связан с Дзьем бюро Французской республики Викторьез (Французских республик тут было три, причем они мягко говоря не дружили друг с другом и периодически цапались в архипелаге). Штурм-оберст жандармерии фон Штейнглиц был в восторге, так как по его словам, мы этими разоблачениями хорошо утрем нос СБшникам, так как они проглядели шпиона врага, а жандармерия всегда на чеку. Он дал мне два дня отпуска, так как герцог все равно на охоте, а потом посерьезнел и взяв меня за пуговицу, посетовал на то, что я написал марши для всех, кроме жандармов, а это не есть орднунг. На что я поклялся, что уже давно пишу марш Жандармерии, но это очень серьезное подразделение и поэтому долго писалось, но буквально на днях отдам слова и ноты в лейб-оркестр жандармерии.

Когда я приехал домой, то не успел я выйти из машины, как покатил давешний лимузин Берты, откуда появилась она, в сопровождении служанки и двух лакеев обремененных целой пирамидой чемоданов и сказала, что после обряда проверки Благородного целомудрия, она изгнана из семьи и просит ее приютить, причем Берта фон Кюн, прям таки лучилась счастьем. Охрана быстро подхватила багаж и утащила его внутрь.

Эльза отдала подруге под официальное место проживания гостевой дом, который был немногим меньше главного особняка, там разместилась прислуга Берты, а сама она естественно проследовала во внутренние покои Эльзы где мы и отметили данное событие, после чего задремали в нашей общей постели.

Ну а потом в процессе позднего завтрака, я напел своим дамам Гимн жандармерии, который состряпал на мотив «Вещего Олега»…

Как ныне сбирается грозный Вотан

Врагов образумить ударом

За козни и подлости против страны

Обрек их мечом и пожаром

Так громче музыка, играй победу

Вперед за герцога и с нами Бог

За Герольштейн любимый и могучий

Мы грянем дружно драйне хох, хох, хох

Скажи мне, кудесник, любимец богов,

Что сбудется в жизни со мною?

Ответил Вотан, мы соседей-врагов,

Могильной засыпем землею

И. т. д.

Девушки пришли в восторг, они записали ноты и слова, мы малость порепетировали (с перерывами), после чего дамы сменили неглиже на приличное платье и Эльза послала мажордома за охраной. По приказу штурм-оберста, у дома Эльзы теперь был постоянный пост жандармерии и на территории особняка постоянно дислоцировалось пол платунга жандармов из охранной роты. На них мы и апробировали новую песню, после чего я с нарочным послал ноты и слова в лейб-оркестр жандармерии.

А через пару дней пришел срочный вызов во дворец, который привез уже знакомый мне гауптман Зюс.

Серебряный аксельбант и золотая пайцза отразились в завидущих глазах вельмож и генералов сидевших в приемной Большого кабинета, мимо которых мы с Бертой проследовали прямо в кабинет герцога. Там находились герцогиня, мой шеф фон Штейнглиц и начальник СБ генерал фон Руйхер (до ужаса похожий на товарища Сталина), на которого орал лично его величество князь-герцог, причем при особенно резких выражениях, на лице у фон Штейнглица, появлялась змеиная улыбка. Как я понял, в дело пошли бумаги добытые у вице-канцлера и жандармерия была сегодня на коне. Герцогиня увидев Берту, всплеснув руками кинулась к ней, причитаю что то о бедной девочке которую обидели эти старые швайне-керлы и фрау-швайнебубели. А герцог обратив внимание на нас, сказал что настало время поговорить с героями, причем слово герои интонационно мне не очень понравилось. Герцог отпустил фон Руйхера и задумчиво уставился на меня. Я помятуя завет Петра Великого на тему, что… «Подчиненный перед лицом начальствующим должен иметь вид лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальство», принял именно этот вид. Причем в руках я держал тот самый инкрустированный футляр черного дерева, который мне передали моряки от Джона Буля, коменданта острова Джонов. В футляре был жуткий трехствольный пистолет, рядом с которым чудовище Ле Фоша*, казалось верхом изящества, а Эльза увидев это уродство обрадовалась м сказала что герцог коллекционирует подобных уродцев и такой подарок его наверняка обрадует.

Паузу, которую дал герцог, прервала герцогиня, которой явно что-то нашептала Берта. Герцогиня подошла ко мне и спросила, а что это за футляр в руках у оберста, на что герцог пробурчал, что это мы еще посмотрим, но когда я открыл футляр, недовольную мину с его лица, как рукой сняло. Герцог споро разобрал и собрал пистолет, снарядил магазины и явно настроился его опробовать, но его опять отвлекла герцогиня, сказав, что жалует Берте фон Кюн, золотой шифр камер-дамы и просит для нее титул баронессы, ибо камер-дама должна быть обязательно титулована, а ее мерзкие родственники-опекуны, из за предрассудков лишили ее баронетства, и теперь она может потерять наследство и все из за того, что девочка отказалась идти замуж за кредитора своего опекуна. Конечно ее друзья Йоган и Эльза ее не оставят, но и монархи должны поддерживать дворян так верно служащих трону.

Герцог машинально погладил пистолет и сказал, что ввиду того, что прадед Берты фон Кюн был графом, она имеет право на титул виконтессы, а вот как быть с оберст-лейтенантом вопрос не простой, ибо с одной стороны он задание выполнил и так сказать с прибытком в виде ценной информации, а вот пожелание государя не исполнил и преступника не задержал, хотя Устав и не нарушил. И посему… Оберст-лейтенант жандармерии Йоган Вайс, получает звание штурм-оберста и ему жалуется титул Вольного барона, с полным перечнем прав и тут герцог мне подмигнул. Надо сказать, что между баронским титулом и титулом вольного барона была некоторая разница, то есть титулование и величание было одинаковым, но обычный барон был либо наследственным владельцем имения, либо получал земли от монарха при получении титула, а вольный барон имел только титул и владения мог получить либо от монарха, как дополнительную награду, либо добыть сам в нейтральных землях, или же по праву ваганума у другого вольного владетеля. Моя чуйка издала дикий радостный вопль, в котором слышались — НЕВИДИМЫЕ ОСТРОВА! Ведь если ранее, я применил бы Красный Ключ, то распечатанный остров становился бы собственностью короны, а теперь, как Вольный барон, я согласно Перечня Прав, становился его полным властителем, но вассальным сюзерену.

И тут я внезапно почувствовал некоторое недружественное внимание. Из-за глухой портьеры, закрывающей один из проемов, будто бы потянуло холодом и я увидел призрачные то ли лучи, а скорее щупальцы потянувшиеся оттуда ко мне и вдруг наперерез им от Берты стрельнули голубоватые молнии и в месте соприкосновения стали вспыхивать алые протуберанцы и Берта стала бледнеть и окуталась роем крохотных белых огоньков и как я понял, всю эту иллюминацию видел только я и она. Ну сволочи, мою девочку обижать, подумал я, и на одном подсознании с формировал поток энергии и ударил по портьере, а точнее сквозь нее. За портьерой что-то завизжало, Берте заметно стало легче а из за портьеры выкатился вопящим клубком, никто иной, как магистр Кеплер. Ах ты сволочь старая, подумал я и собирался ему добавить еще каким-нибудь импульсом, но явно пришедшая в себя Берта стеганула по магистру прозрачным кнутом, и он взвизгнув упал на паркет и там, и прилег. Берта поклонилась герцогу и герцогине и извинилась за беспорядок, но добавила, что не могла смотреть, как нападают на ее командира и действовала по уставу. Герцог благосклонно кивнул и снисходительно сказал Кеплеру, что рад, что тот наконец доигрался со своими экспериментами. А магистр, внезапно низко поклонился Берте и попросил прощения у магистрессы и поклялся больше не беспокоить ее и герра штурм-оберста.