Соната разбитых сердец - Струкул Маттео. Страница 26

Разве может быть в этом мире что-то прекраснее? Казанова слегка покачал головой, а его губы невольно изогнулись в невидимой улыбке. К черту игры и науку соблазнения… Он влюблен! И это просто чудесно!

Все внутри Джакомо затрепетало от этой мысли. Он чувствовал себя живым, сердце наполнилось решимостью и отвагой. Да пусть его приговорят к смерти или утопят в любом из венецианских каналов! Получив от жизни такой неожиданный подарок, Казанова был готов принять любой удел, хоть бы и вечное проклятье.

— Спасибо за то, что вы пришли, любимая. Вы спасли мне жизнь, — преисполненный искренней благодарности, произнес он.

Джакомо чувствовал, что все изменилось: он больше не произносил красивые слова, веря в них лишь наполовину, а говорил то, что подсказывает сердце. Он нежно поцеловал ее белоснежные руки, едва касаясь их губами.

Франческа чувствовала себя абсолютно счастливой. Она и представить не могла, что в ее жизни произойдет нечто подобное. Разлука с Джакомо измучила ее. После того как несколько дней назад она с невероятным сожалением отвергла подаренные им розы, ее сердце разлетелось на тысячу осколков.

Она знала, что обязана испытать чувства Казановы, чтобы понять его истинные намерения, но взгляд, которым он проводил ее тогда, был слишком искренним и говорил лучше любых слов и обещаний. Франческа увидела в глазах Джакомо горечь отвергнутой любви, и этот миг навсегда запечатлелся в ее душе. Постепенно, день ото дня воспоминания все сильнее овладевали ее сердцем, не давая покоя, и девушка начала пытаться придумать способ увидеть его вновь. Однако Джакомо опередил ее, тайно передав приглашение в театр.

Казанова снова сжал руку Франчески. Ее кожа была невероятно мягкой, но ответное пожатие — твердым, сильным, уверенным. В темноте театра, едва различая очертания Джакомо, но разделяя с ним каждый вдох, каждое едва заметное движение рук, Франческа чувствовала себя защищенной и полностью очарованной им.

Тем временем на сцене началось первое действие великолепной комедии Карло Гольдони. Франческа увидела Мирандолину и ее трактир, а также графа Альбафьориту и маркиза Форлипополи — двух героев, каждый из которых влюблен в хозяйку и уверен, что легко ее покорит: один — при помощи денег, второй — благодаря своему высокому титулу. Но очаровательная трактирщица, будучи женщиной умной, не поддается ни на уловки графа, ни на обещания маркиза, позволяя обоим поклонникам добиваться ее сердца, но на самом деле не собираясь отдавать его ни одному из них.

Франческа уже видела эту комедию: два года назад она ходила с отцом на премьеру в другом венецианском театре — Сант-Анджело. В тот раз пьеса совершенно очаровала ее как своим захватывающим сюжетом, так и, в первую очередь, прелестным лукавством главной героини Мирандолины. С тех пор Карло Гольдони стал любимым драматургом Франчески: он один умел так талантливо воплотить на сцене тысячу оттенков женской души.

Когда Джакомо через третьи руки передал ей приглашение в театр Сан-Лука, да еще и на ее любимую комедию, девушка не сомневалась ни минуты. Она вновь поразилась чуткости Казановы: этот мужчина умел понимать и ценить не только ее сердце, но и ум.

На сцене появился еще один персонаж — кавалер Рипафратта, и пьеса Гольдони заиграла новыми красками. Мизогиния героя наряду с привычкой раздавать приказы направо и налево приводят к тому, что Мирандолина придумывает хитрый план мести — заставить черствого высокомерного мужчину влюбиться в нее. Как следовало из дальнейших сцен и диалогов, при помощи хитроумных уловок, тщательно продуманных фраз и не совсем искренних слез Мирандо-лине удается достичь желаемого эффекта: броня неприступного кавалера становится все слабее, и трактирщица постепенно овладевает его сердцем.

В сцене признания — кульминации поражения Рипафратты — Франческа увидела воплощение мудрости женщины, умеющей не поддаваться на чужие уговоры и хранить верность собственным принципам. Финальное решение Мирандолины — выйти замуж за преданного слугу Фабрицио, оставив с носом всех знатных претендентов, — было неожиданным, оно шло вразрез с общепринятыми канонами комедийных сюжетов, в очередной раз демонстрируя смелость и новаторство Карло Гольдони. В финальной сцене пьесы Франческа приняла решение: она готова дать волю своим чувствам к Джакомо Казанове. Это единственный способ остаться верной себе и своим убеждениям. К чему поддаваться на уговоры пустых, бесхарактерных мужчин, если она может быть вместе с тем, кто, похоже, единственный в мире способен сделать ее счастливой?

Охваченная этими мыслями, девушка перевела взгляд на Джакомо. С удивлением и радостью она заметила, как счастливо блеснули в темноте его глаза. Он что, все время смотрел на нее? Франческа залилась краской. Хорошо, что он этого не видит. Или видит?

Джакомо, казалось, понял ее без слов.

— Франческа… — прошептал он.

Она прижала указательный палец к его губам, призывая к молчанию, и вдруг, повинуясь неожиданному порыву, запечатлела на них легкий поцелуй.

Пораженный, Джакомо почувствовал, как отчаянно забилось его сердце. Он провел рукой по волосам девушки и нежно прижал ее к себе, наслаждаясь сладчайшими мгновениями чувственной близости. Вдвоем, скрытые в темноте зала и в то же время на виду у всех.

Франческа не могла больше противиться незнакомому волнению: все ее тело охватывала дрожь, когда ее языка касался язык Джакомо. Снова и снова. Однако Казанова нашел в себе силы остановиться.

— Не здесь, любовь моя, — прошептал он, — комедия вот-вот закончится. Вам нужно бежать.

— Я не хочу, — ответила девушка, мысленно спрашивая себя, не лишилась ли она разума.

Сначала она сама поцеловала его, а теперь собирается отказаться от последних остатков чести? Однако противиться желанию было невозможно. Впервые в жизни Франческа была полностью охвачена страстью и, вместо того чтобы бороться с этим чувством, бесстрашно отдавалась ему.

— Нет, Франческа, не сейчас. Прошу вас, выслушайте меня, — возразил Джакомо. — Найдите способ уйти из дома и оставьте мне записку в нашем колодце на площади. Я оставлю там ту же корзину. Достаточно пары строк, без подписи. Я прочитаю их и приду туда, куда вы скажете. А потом мы отправимся в безопасное место.

— Значит, на площади?

— Да, но теперь вы должны идти, иначе, поверьте, нам придется слишком многое объяснять.

Казанова поцеловал ее в последний раз с бесконечной, пламенной страстью.

— Я люблю вас, Джакомо, — вырвалось у нее.

— И я люблю вас, Франческа. Но теперь уходите, для вашего же блага.

Девушка поднялась. Ее ноги слегка подкашивались, голова кружилась, словно от сильного жара.

Не дожидаясь указаний, Антонио Вендрамин открыл запертую дверь. Франческа выскользнула из ложи как раз в тот момент, когда в зале начали зажигать свет, а публика разразилась аплодисментами.

На сцене автор, Карло Гольдони, склонялся в изящном поклоне, принимая от зрителей восторги, цветы и уверения в бесконечной любви.

Глава 27

Дознание

— Скажи-ка мне, Гретхен, неужели ты в самом деле думала, что я не замечу твою увлеченность Казановой? Потому что если это так, то поверь, ты еще не видела меня в гневе!

Графиня Маргарет фон Штайнберг задавала вопросы ледяным тоном, ее голос звучал словно острейшее лезвие кинжала. Гретхен бросило в жар.

— Простите, что вы сказали, госпожа? — растерянно переспросила она.

— Ты меня слышала, — отрезала графиня, стоя к камеристке спиной и глядя вдаль, на воды Гранд-канала. Огромные окна палаццо были распахнуты, и комнату наполнял запах лагуны, наряду с криками гондольеров, легким шумом волн, криками чаек и теплом солнечного июльского дня.

— Н… но… — пробормотала Гретхен. — Вы же сами сказали мне, что я могу делать с Казановой все, что мне заблагорассудится, — попыталась защититься она.

Графиня продолжала смотреть на Гранд-канал. Потом она покачала головой, как будто ответ служанки не оправдал ее ожиданий.