Стихийное бедствие в Академии Междумирья - Княжина Елена. Страница 9

Незаметным магическим пассом он придал мне ускорения в сторону распахнутой двери. Лишь войдя, я поняла, что это не второй корпус дамского общежития. И не первый. И что общежитие это… вообще не дамское.

– Бонжу-у-ур, – мимо проплыл атлетично сложенный молодой маг в одной набедренной повязке. Махровой, серой, напоминающей не самое длинное в мире полотенце. Я старалась не разглядывать, но глаз как-то сам зацепился.

– Бон… жур… – выдохнула что-то на хавранском и спряталась за спину Квента-Квентана. Он тут же развернул ко мне корпус и раздраженно фыркнул.

– Пошевеливайся!

– Ты куда меня притащил? Это мужское!

– До вашего еще топать и топать, – прошипел староста и сунул мне в руки черный сверток. – А я шкурой отвечаю за твою своевременную доставку. Одевайся, это твоя форма, Рэйвенс.

– Форма для чего?

– Наденешь и узнаешь.

– Надену? И как я по-твоему?.. – я возмущенно огляделась и нашла поодаль еще парочку отменных экземпляров. В полотенчиках. Архова бездна!

– Вот, мадмуазель, ваша личная раздевалка, – парень открыл ближайшую дверь и жестом поманил обитателей в коридор. – Вываливайтесь, господа.

– Полегче, Квент, у тебя есть своя комната для этих целей…

– Свою я использую для других, Анхель, – хрипло заверил Клэй-младший долговязого студента. – В твоей слишком много неожиданностей на простынях и скатертях.

– Сегодня было на шторе, – сокрушенно пожаловался невысокий полный паренек со светло-рыжей залысиной на макушке. – Каждый раз до дрожи пробирает! И если бы верить, что это просто… а не…

– Мойси!

Долговязый лениво поднялся с кровати. Поморщил узкий длинный нос, словно мой запах ему был неприятен. Прочесал пятерней спутанные серые патлы до плеч и, стойко выдержав взгляд старосты, вышел в коридор вслед за соседом.

Квент впихнул меня в чужую спальню и захлопнул дверь. Сам остался снаружи, но далеко не ушел: я даже через преграду слышала его раздраженное пыхтение.

Что преподает магистр Хонсей? Зачем ему смертники? И почему они должны быть в форме?

Я вот решительно не в форме! Во всех известных Сеймуру смыслах.

Расправила черный сверток. Это был такой же комбинезон, как у Клэя, только на много (очень много!) размеров меньше.

– Шустрее, Рэйвенс, – прошипели из-за двери. – Ноги в руки и в форму, живо!

Это все сильнее походило на издевательство. Шутку над новенькой в первый учебный день. Ведь так забавно – притащить девушку в мужское общежитие и заставить раздеться. Но…

Нет, надо мной не подшучивали. Никогда, ни в одной из академий. Никто не хотел пополнить список случайных жертв, старательно записанный в пухлом личном деле.

Я шустро скинула серое платье и перенесла эмблему на черную ткань. Втиснулась в форму, сунула руки в тесные рукава. Арх… меня… прибери… Это форма для мизауров? Вряд ли ведь для нормальных людей?

– Давай, давай… – подгонял староста из коридора. – Хонсей с нас три шкуры на полосе спустит, если не явимся за полусферу.

– К-какой еще полосе?

– Для кого-то смертельной, – угрожающе протянул Клэй.

– Это не мой размер, – выпустив из себя весь воздух, я безнадежно дергала молнию.

– Какой был, – профыркал Клэй-младший из коридора. – Я тебе не маг-материалист, чтобы из воздуха вещи доставать!

Не вытерпев, он коротко постучал и вломился в спальню. Вскинул вверх руку, резко сжал кулак… И остатки воздуха покинули мои легкие.

Клэй подошел, дернул застежку, и непослушный замок наконец скользнул до самого горла.

– Вот теперь дыши, – великодушно разрешил парень.

– Ка-а-к? – прохрипела с долей возмущения. Вдыхать получалось только маленькими порциями.

Кошмар! Все везде натянуто, лишний раз не шевельнуться.

Я как-то видела в хавранском комиксе бедолагу в трико из латекса, с трусами навыпуск… У них такие супергероями зовутся. Вот только какие подвиги, если ты сесть без подозрительного треска не можешь?

– Ты должна была еще вчера получить в ателье форму вместе с остальными вещами, – прошипел староста, сворачивая серое платье в плотный рулон. Закрутил его вихрем и ткнул пальцем в эмблему на моей груди. Одежда истлела в его руках, не оставив пылинки.

– Эй! Куда ты его?!

– В твою комнату.

– Откуда ты…

– Это не брошка для красоты, новенькая, – он закатил глаза и подтолкнул меня к выходу. – Давай, давай, шевели конечностями, Рэйвенс, пока они еще не отвалились.

– А что, могут?

– Магистр Хонсей нас знатно перетрясет после каникул. Возможны жертвы…

Проходя мимо Анхеля, я опустила голову до самого пола. Ничего неожиданного я ни на шторах, ни на простынях не заметила. И очень надеялась, что он не станет распространяться, что Иви Рэйвенс начала учебный день в его спальне.

Эмблема Анхеля мерцала насыщенно-красным. Я попыталась, скосив глаза, рассмотреть рисунок и понять, к какому факультету прикреплен долговязый… Но напоролась на неприязненный взгляд и тут же отвернулась.

Круглый кристалл внутри моей эмблемы горел стартовым, голубым: я свой дар не использовала ни разу. И если все пойдет по плану, цвет таким и останется.

В брошь был встроен «сканер» магических способностей. При первом же использовании дара он определял, насколько за каникулы подрос уровень ученика. Объективная оценка способностей добавляла к значку факультета цвет. Красный, оранжевый, желтый, зеленый – по уровню исходящей опасности.

Далее студентов распределяли по группам, дозволяли им дополнительные факультативы, выдавали определенные места в столовой… Это не было дискриминацией или выделением. Напротив, имело практический, защитный смысл: самые сильные ученики были и самыми опасными. Повздорив из-за пролитого кофе, они могли нанести вред академии и друг другу.

Распределение по уровню магии было для меня чем-то новым. «Памятка для адептов Академии даров Междумирья» гласила, что за «красными» учениками более строгий контроль. Сами профессора имели темно-бардовый, почти черный оттенок кристалла, сияющего внутри их магистерских жетонов.

«Для того чтобы определить уровень адепта, первый день наполнен испытаниями в самых разных областях. На следующий день «красных» учеников начнут сажать за ближайшие к магистрам столы. Будут более пристально контролировать их действия на практических занятиях. А в случае парных заданий и соревнований в тройках их будут дополнять более слабыми учениками, сбалансировав мощность рабочей группы».

Так значилось в памятке, которую я заставила себя прочесть, отложив клыкастый роман.

Когда мы встретились в лесу, значок Клэя светился желтым, но сейчас стал ярко-оранжевым. Я уже догадалась, что староста был мастером воздушных потоков. До сих пор вдохи делала через раз.

Квентан уверенной походкой огибал академический комплекс «со спины», направляясь туда, где проходило первое занятие у стихийников. Узкий и длинный полигон, отмеченный жутковатым значком черепа и костей, я заметила издалека.

Ноги попытались развернуть тело, но я напомнила им, что уже большая девочка. С опытом переговоров. И умею разбираться с недоразумениями.

– Явилась! – крепкий невысокий мужчина передернул плечами. Миндалевидные, чуть раскосые черные глаза проехались недоуменно по моей перетянутой эластичной тканью фигуре. Застряли на невинно-голубой эмблеме и как будто даже расширились. – Вы к нам из Шах-Грина? И что же, ректор Кверрантус разрешал прогулы?

– Упаси Сато! – задохнулась в тесной форме. – Я не прогуливала, я освобождена от этой…

– «Этой»?

– Практики, – выдала страшное слово совсем тихонько, чтобы магистр Хонсей один его услышал.

Не мог же декан Чейз забыть об изменениях в моем расписании?

– Освобождены, – смуглое скуластое лицо расцвело в коварной улыбке. Крепко сбитому магистру комбинезон шел. Хоть и тоже был тесноват в плечах. – А у меня вот значится в списке к практическому тестированию некая мисс Иветт Рэйвенс. Не вы?

Арх-небожитель, любимый сын Сато Судьбоносной! Декан все-таки решил меня убить. Но так, не марая свои огнешары… Назначив практическое тестирование, которое я, уж понятно, не переживу.