Витька с Чапаевской улицы - Козлов Вильям Федорович. Страница 20

— Полундра-а! — вдруг закричал Гошка.

Все бросились к нему. Буянов стоял у стога и тащил из-под него что-то белое и бесконечное.

— Парашют! — сообразил Витька Грохотов.

Это был шелковый парашют, скомканный и запрятанный под стог. Гошке показалось, что в этом месте одонок рыхлый и легко будет надергать соломы. Выдернув несколько охапок, он вместе с соломой прихватил шелковую стропу.

Теплая летняя ночь, обступившая их со всех сторон, и мягкая тишина, и звездное небо — все это никак не вязалось с огромным белым полотнищем, распростертым вдоль стога.

Всем как-то стало не по себе.

— Кто его сюда спрятал? — задал мучивший всех вопрос Витька. И сам ответил: — Парашютист… Но мы ведь сегодня не видели ни одного самолета?..

— Из леса и не увидишь, — заметил Гошка.

— И чего тут гадать? — сказал практичный Сашка. — Сам бог послал нам на всех одно большое одеяло…

— Очень все это странно, — сказал Витька.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ. СТАРШИЙ ЛЕЙТЕНАНТ САФРОНОВ.

Это был последний день перед войной.

Ребята шагали по проселочной дороге, тянувшейся вдоль ржаного поля. Ярко желтела на обочинах куриная слепота. Иногда прямо из-под ног с треском выпархивала куропатка.

Если ночью, наткнувшись на парашют, ребята были озадачены и встревожены, то утром все показалось простым и понятным.

— Где-нибудь рядом аэродром, — сказал Гошка. — Курсанты прыгали, вот и оставили.

С ним никто спорить не стал. Почему бы действительно кто-нибудь из курсантов не мог спрятать на время свой парашют? Не тащить же его на себе на аэродром!..

Мальчишки скатали шелковое полотнище и положили на прежнее место. Даже соломой прикрыли. Когда двинулись в дуть, Ладонщиков отстал. Подождав, пока ребята свернули к лесу, он отхватил ножом шелковую стропу. Эта прочная стропа еще пригодится. Сашка аккуратно скатал упругий шелковый шнур, запрятал подальше в рюкзак и бросился догонять своих.

Старшего лейтенанта Сафронова они повстречали на опушке березовой рощи. Он сидел на черном пне и курил, поджидая ребят, которых уже давно заметил. Когда они поравнялись, старший лейтенант поднялся. Был он высокий, светловолосый, с симпатичным улыбчивым лицом. Рядом с пнем стояли туго набитый вещевой мешок и картонная коробка, перевязанная шпагатом.

— Отделение-е, стой! Раз-два! — певуче скомандовал Сафронов и первым рассмеялся.

Ребята остановились. Коля Бэс уселся на траву и стал снимать тапочки. Последний километр ему было трудно поспевать за всеми, но он терпеливо ждал привала. Люся Воробьева тоже, воспользовавшись остановкой, присела на обочину.

— Далеко путь держите? — спросил старший лейтенант.

— Где-то здесь должна быть река Вишенка, — сказал Гошка, с интересом разглядывая командира.

— Я на этой Вишенке в детстве вот такую плотву ловил, — показал старший лейтенант.

— Далеко ли до речки? — спросил Гошка.

— Километров семь, — ответил командир. — А зачем вам сдалась эта речка?

— Плотву будем ловить, — уклончиво ответил Гошка.

— Туристы? — спросил командир.

— Ага, путешествуем по родному краю, — нашелся Сашка.

— Завидую вам, — сказал командир. — Вольные птицы…

— А вы… — начал было Гошка, но Сафронов перебил:

— К старикам в отпуск. Слышали про такую деревню Дрозды?

Про Дрозды никто не слышал. Даже Коля Бэс.

— На карте такая деревня не обозначена, — заметил он.

— Деревушка-то всего тридцать дворов, — сказал Сафронов.

— Дядя, а тут есть близко аэродром? — спросил Сашка, но, вспомнив про обрезанную стропу, сразу умолк, — Аэродром? — переспросил командир. — Зачем он тебе?

— Тут самолеты все время летают… — стал темнить Сашка. — Ну, я и подумал…

— Не видел я никаких самолетов, — внимательно посмотрел на него Сафронов.

— Я тоже не видел, — сказал Витька и выразительно взглянул на Сашку. — Это тебе, наверное, приснилось?

— Может, и приснилось, — охотно согласился Сашка. — Мне каждую ночь что-нибудь снится.

Гошка переводил взгляд с одного на другого и ничего не понимал: почему они не хотят рассказывать командиру про парашют? Ну, если им нравится играть в прятки, то ему это совершенно ни к чему.

— Мы парашют нашли в стоге, — сообщил он.

— Вот оно что… — протянул Сафронов. — И куда же вы его дели?

— Под стогом и оставили, — сказал Гошка. — А что мы должны были с ним сделать?

— Кто положил его туда, тот и заберет, — сказал Сафронов.

— Я тоже так думаю, — согласился Гошка.

— Ребята, а что, если этот парашют спрятал шпион? — сказала Алла и взглянула на командира.

— Все может быть, — ответил тот.

— Может, он был совсем рядом? — сказала Люся. — Вместе с нами спал в стоге?

У нее даже озноб пробежал по спине от одной этой мысли.

— Мы бы его разоружили, — горячо сказал Гошка. — Подкрались бы потихоньку ночью, отобрали оружие и связали!

— У меня шнур есть… — ляпнул Сашка и прикусил язык.

— Шпион специально спустился с неба сюда, чтобы крепко спать, — усмехнулся Витька.

— Нас ведь четверо мужчин, — сказал Гошка. — Неужели не справились бы с одним диверсантом?

— Почему четверо? — вмешалась Алла. — Нас шестеро.

— Коля, — повернулся Витька к Бэсу. — Мог шпион спрятать парашют в стоге?

— А почему бы и нет? — ответил Коля.

— Это мог сделать и наш летчик, потерпевший аварию, — сказал Витька.

— Справедливо, — согласился Коля.

— Надо было парашютисту оставить свою визитную карточку, — сказал командир.

Он слушал перепалку и посмеивался. На петлицах у него три красных кубика. Начищенные хромовые сапоги блестели даже сквозь налет дорожной пыли. Гимнастерка подпоясана широким ремнем со звездой и портупеей, на боку скрипучая кобура с тяжелым пистолетом.

— Как вас звать? — спросила Алла.

— Старший лейтенант Сафронов.

— А имя?

— Владимир… Володя.

— Вы очень похожи на Крючкова.

— Кто же это такой?

— Вы не знаете киноартиста Николая Крючкова? — удивилась Алла.

— Я очень польщен, — улыбнулся старший лейтенант.

— До свиданья… товарищ Володя, — сказал Гошка и скомандовал подъем.

— Мне с вами по пути, — ничуть не обиделся старший лейтенант. — До речки.

Когда сквозь заросли ольшаника блеснула Вишенка, Сафронов распрощался с ребятами. Ему нужно было в другую сторону — в деревню с птичьим названием.

Старший лейтенант легко зашагал по тропинке вдоль реки. Казалось, он не чувствовал тяжести своего вещмешка. Трава хлестала его по голенищам сапог. У излучины он остановился и, помахав свободной рукой, исчез.

И никто из ребят не подозревал, что судьба еще столкнет их с этим симпатичным улыбчивым старшим лейтенантом, который накануне самой войны приехал в отпуск к своим старикам в деревню Дрозды.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ. ДЕНЬ ПОСЛЕДНИЙ.

На этот раз с лодкой ничего не вышло. Гошка облюбовал одну неподалеку от обрыва. Она была вытащена до половины на берег, и вода звучно шлепала в широкий промасленный борт. Лодка на вид исправная, с черпаком и веслами. И даже самодельный якорь лежал на корме.

Гошка велел всем идти по тропинке дальше, а сам остался возле лодки. Берег был пустынный, заросший кустарником. На лугу — свежескошенная трава, но косца не видно. Наверное, пошел в деревню полдничать, а лодку оставил на берегу. Откуда здесь, в пустынном краю. быть ворам? Рассудив, что ничем не рискует, Гошка подошел к лодке и решительно уперся в нос плечом, стараясь столкнуть в воду, И вдруг услышал;

— Может, помочь?

Гошка, как ошпаренный, отскочил от лодки. Никого не видно. Уж не померещилось ли? И тут он увидел, как от скошенной на лугу травы в голубое небо поднимается тоненькая сизая струйка.

— Поди-ка сюда, — позвала струйка.

Голос был негромкий, добродушный. А человека не видать. Это потому, что берег высокий, а Гошка стоит внизу, у самой воды.