Рейд. Оазисы. Книга 4. Камень - Конофальский Борис. Страница 12

Для уполномоченного услышать эти слова было важно, а ещё важнее было услышать следующее:

– Поэтому, – продолжал комиссар, – принято решение тебя из отпуска отозвать. Ты получишь задание и в течение пары дней уедешь из Соликамска. Подальше от северных и их комиссий.

– Значит, отправите меня в командировку? – уполномоченный, признаться, был к этому не совсем готов.

– Знаешь, – продолжил Бушмелёв, – нам тоже осточертели эти их комиссии. А они, как я понял, хотят снова тебя вызвать на совещание. Боюсь, что привезут сюда этого своего солдата. Будут устраивать тебе что-то типа очной ставки. Так что давай собирайся. Первый подпишет тебе любой бюджет для операции.

Эта информация меняла дело кардинально, и теперь Горохов был уже согласен с тезисом, что ему лучше пока убираться отсюда. Куда угодно, лишь бы подальше от очередных разбирательств.

– А что, есть ордера для исполнения?

– Нет, пока нет. Заседание Трибунала будет через восемь дней, но…, – начальник Отдела Исполнения Наказаний сделал многозначительную паузу, – но Первый, ознакомившись с твоим рапортом насчёт Серова и оружия, что идёт оттуда, решил направить тебя туда.

– Ехать без ордера? – уточнил Горохов.

– Первый считает, что оружие – это та тема, пренебрегать которой мы не имеем права; у Поживанова по Серову почти ничего нет, мы за Камнем редко работали как следует, и людей там у Поживанова нормальных нет, поэтому принято решение вызвать тебя из отпуска и отправить в Серов для ознакомления с ситуацией. То есть как простого оперативника.

– А почему же вы не рассказали мне про всё это сразу? – с некоторой претензией произнёс уполномоченный.

– Андрей, ситуация должна была созреть, – отвечал ему комиссар. – Если бы ты не обнаружил за собой слежки, если бы за тобой её не было, не было бы и повода посылать тебя в этот Серов. Мы же не были уверены, что эта Грицай после нашего отказа продолжит к тебе неровно дышать. Но, как теперь выяснилось, она женщина упорная. Нашла людей. Наверное, боится, что ты сбежишь.

– Конечно упорная. Она биот, – коротко констатировал Андрей Николаевич. – Они, кажется, все упрямые и оголтелые. Ничего не хотят слышать.

– Во-первых, ты не очень-то распространяйся насчёт биотов при них самих, они этого не любят; да и вообще старайся не употреблять это словно… Особенно при северянах. Во-вторых, – чуть успокаивая его, произнёс Бушмелёв; он не хотел развивать эту тему, хотя, скорее всего, имел что добавить по поводу северных женщин на высоких постах, – ты давай пиши техническую записку в Оперативный Отдел. Распиши, что тебе нужно под легенду. Только завязывай с «инженером-вододобытчиком», этот твой фокус уже по всей степи известен. Твои клиенты теперь всех инженеров дважды проверяют. Придумай себе что-нибудь простое.

– Ну, тогда торговцем поеду. Грузовичок есть какой-нибудь у нас на балансе? Старенький какой-нибудь, простенький, – интересуется уполномоченный.

– Сам выясни, – говорит начальник Отдела Исполнения Наказаний и, чуть подумав, одобряет: – Кстати да, «торговец»… Это неплохая легенда. Только проработать её нужно как следует.

Глава 8

И как теперь Наталье сказать, что он снова собирается уезжать, причём уже через два дня? Это была не очень простая задача, тем более недавно он обещал ей, что пробудет дома ещё месяц, а может, и все полтора.

– Господи, Андрюша! Что с тобой? – сначала она была перепугана, когда увидала его.

– Наташа, успокойся, – ответил ей Горохов, снимая пиджак. – Меня просто обрызгал какой-то мерзавец.

– Обрызгал? – она стала помогать ему раздеваться и, кажется, хихикать за его спиной.

– Да, это очень смешно, – произнёс Горохов тоном как можно более серьёзным. Он знал, что это ещё больше её развеселит. Так и произошло, она стала посмеиваться, уже почти не пытаясь сдержаться.

– И что тут смешного? – почти строго спросил он.

И тогда Наталья, прикрывая рот ладошкой, засмеялась в голос и сквозь смех стала объяснять:

– Ха-ха-ха… Как, наверное, тебе обидно… Ха-ха-ха, тебя, всего такого крутого степняка, большого специалиста по буровым, – и вдруг какой-то городской хам-лихач обдал из лужи грязной водой… Ха-ха-ха…Представляю, как ты был зол!

«Да, смейся, смейся, посмотрим, как ты будешь смеяться, когда узнаешь, что я через два дня уезжаю», – подумал Горохов. Нет, он совсем не обижался на неё, ситуация и вправду, если не знать подробностей, была комичной. Он зашёл в ванную, скинул брюки и стал умываться. А она пришла за ним, стала собирать его одежду и, всё ещё немного посмеиваясь, спрашивала:

– Надеюсь, ты его не застрелил?

– Нет, этот ублюдок уехал, а я был на электрокаре и не смог его догнать по лужам, – Андрей Николаевич стал, глядя в зеркало, приглаживать мокрые волосы.

– И очень хорошо, – сказала она и обняла его сзади, – пусть живёт, а одежду я постираю. А потом приготовлю поесть.

– Ты приготовишь поесть? О нет, только не это, хватит с меня уже на сегодня стрессов, – так Горохов мстил за насмешки жены.

– Что? – притворно возмущалась та. – Я уже прилично готовлю.

– Неужели? – удивлялся уполномоченный. – А кто-нибудь из живых это сможет подтвердить?

– Я сама ем то, что готовлю!

– У тебя стальное здоровье. И железная воля. Без этих двух компонентов твою стряпню никому не осилить, – и тут он произнёс уже серьёзно: – Пойдём куда-нибудь… Выбирай любой ресторан…

Женщина прижалась к нему и сказала негромко:

– Хочу жаренную с луком саранчу, чтобы лука было много… И вишнёвый компот.

– Идеальное сочетание! – согласился уполномоченный и подумал, что компот из вишни подают только в немногих и весьма недешёвых ресторанах. А дорогой ресторан прекрасно укладывался в его планы.

***

Саранча? Нет, конечно, она не стала её заказывать. Кто будет есть саранчу, когда можно заказать настоящие свиные отбивные, сладкое желе из красного кактуса, вишнёвый компот, персики, а к кофе – пирожок из пшеничной муки с яблоками? И, съев всё это, Наталья произнесла:

– Мне плохо, меня сейчас вырвет.

И это тоже укладывалось в его планы:

– Прекрасно, давай тогда прокатимся немного.

– А куда поедем?

– Посмотрим чёрную степь.

– Только недолго, – попросила она. – Я что-то прилечь хочу.

– Да долго и не получится, скоро темнеть начнёт, – заверил её Горохов, расплатился с официанткой, и они пошли к квадроциклу, на котором приехали.

Когда они уже ехали через Сёла, она вдруг вспомнила:

– Ой, Андрюш, нас послезавтра пригласили дом посмотреть.

– Послезавтра? – тут он подумал, что пришло время ей сказать. – Послезавтра я, наверное, не смогу. Меня вызывают на совещание.

Женщины – они всё чувствуют, Наталья сразу насторожилась.

– У тебя же отпуск ещё полтора месяца.

– Ну…, – только и смог ответить он. Но в это слово легко уложился смысл: ну, был отпуск, всё изменилось, теперь отпуска нет…

Но и этого было ей достаточно.

– Ну как же так? Они же обещали тебе отпуск.

«Они же… Хорошо, что она не догадывается, кто на самом деле эти «они же».

Женщина буквально сверлит ему щёку взглядом и, конечно же, винит во всём его. Уполномоченный включает кондиционер посильнее и достаёт сигарету; ему сейчас не хочется что-то объяснять ей, ведь ещё несколько дней назад он обещал, что проведёт месяц с нею рядом. Уполномоченный закуривает и, наверное, от её взгляда-упрёка начинает кашлять. Открывает чуть-чуть окно и выбрасывает почти целую сигарету. И лишь тогда кашель проходит.

– Тебе пора бросать курить, – говорит Наталья; говорит, почти не злясь. Даже с заботой.

– Это будет непросто. В степи не так много удовольствий, – объясняет ей уполномоченный. – Иногда несколько часов ждёшь возможности закурить. Только о том и думаешь.

– Ты уже не молод, Андрей.

– Да? – он с притворным возмущением смотрит на жену. – А вот это уже было грубо!

– Ты стал кашлять ночью, – продолжает Наталья, – раньше никогда такого не было.