Государство страха - Крайтон Майкл. Страница 44

– Но в целом вам было это известно?

– Нет, – ответил Эванс. – Не было.

– И вы сочли, что сам факт таяния льдов Антарктиды представляет собой что-то новое?

– Я считал, что лед тает быстрее, нежели прежде, – ответил Эванс.

– Может, хватит на сегодня? – спросил Кеннер. Санджонг кивнул и начал убирать компьютер.

– Нет, нет, – сказал Эванс. – Мне интересно все, что вы тут говорили. Я не собираюсь отворачиваться от фактов. Готов к восприятию новой информации.

– Вы только что получили достаточно информации, – сказал Кеннер.

Эванс взял распечатку, аккуратно сложил лист бумаги пополам и сунул в карман.

– Наверняка все эти исследования финансировались воротилами от угольной промышленности, – заявил он.

– Возможно, – сказал Кеннер. – Тогда это многое объясняет, верно? Но пусть даже и так. В этом мире каждый кому-то платит. Ну, например, кто платит зарплату вам?

– Моя юридическая фирма.

– А ей кто платит?

– Клиенты. У нас несколько сотен клиентов.

– И вы работаете на всех этих клиентов?

– Лично я? Нет, конечно.

– Но большую часть работы вы делаете именно для клиентов с экологическими проблемами? Это так? – спросил Кеннер.

– Ну, в основном так. Да.

– Тогда будет ли честно утверждать, что клиенты, имеющие эти проблемы, платят вам зарплату?

– Тут можно поспорить.

– Я просто спрашиваю, Питер. Я ничего не утверждаю. Вам выплачивают зарплату клиенты с подобными проблемами, верно?

– Да.

– Хорошо. Тогда будет ли правомерно утверждать, что убеждения ваши формируются в соответствии с работой, которую вы проводите для своих клиентов?

– Ну, конечно, нет…

– Хотите сказать, что не являетесь платным лакеем для природоохранного движения?

– Нет. На самом деле…

– Разве вы не являетесь марионеткой этих людей? Рупором для сбора дополнительных средств в их фонды и их живой рекламой в средствах массовой информации? Всей этой многомиллиардной индустрии, где ваше личное мнение не обязательно совпадает с общественным?

– Черт возьми, вы же…

– Это и сводит вас с ума? – мягко предположил Кеннер.

– Да, сводит, черт бы вас побрал!

– Вот и прекрасно, – кивнул Кеннер. – Теперь вы представляете, что должны чувствовать нормальные ученые, когда стройность и целостность их теорий вдруг опровергается каким-нибудь необдуманным суждением вроде того, которое вы только что изволили здесь высказать. Мы с Санджонгом представили вам весьма сдержанный и глубокий анализ данных. Он сделан разными группами ученых из разных стран. И первой вашей реакцией было с ходу опровергать все, а затем уже подвергнуть сомнению отдельные постулаты. Но эти ваши опровержения не соответствуют фактам. Вы не смогли привести сколько-нибудь убедительные доводы против. Вы просто отмахнулись от них разом без малейших на то оснований.

– Да пошли вы куда подальше! – взорвался Эванс. – Вообразили, что у вас на все есть ответ. Может, и есть, вот только одна проблема. Никто с вами не согласен. Никто в мире не считает, что Антарктида становится холодней.

– А эти ученые считают, – сказал Кеннер. – И опубликовали подтверждающие данные.

Эванс вскинул руки:

– К черту! Сдаюсь! Не желаю больше говорить об этом.

Он прошел в переднюю часть салона, сел в кресло, скрестил руки на груди и уставился в иллюминатор.

Кеннер взглянул на Сару и Санджонга:

– Кто-нибудь хочет кофе?

Сара с некоторым беспокойством наблюдала за перепалкой между Кеннером и Эвансом. Она работала на Мортона вот уже больше двух лет, но не разделяла пристрастий босса к экологическим проблемам и темам. Все это время у Сары длился бурный и мучительный роман с молодым красавцем-актером. Долгие ночи, полные любовной страсти, скандалы и ссоры, хлопанье дверьми, слезливые примирения, ревность, измены – все это захватывало ее больше, чем она смела самой себе признаться. В глубине души ей уже давно стали безразличны и НФПР, и другие интересы Мортона, связанные с природоохранными проблемами и организациями. Но когда этот сукин сын, этот красавчик-актер вдруг появился на обложке журнала «Пипл» в обнимку с юной актрисой из телевизионного шоу, Сара решила, что с нее хватит. Изъяла телефон неверного возлюбленного из памяти мобильника и с головой ушла в работу.

При этом у нее, разумеется, были свои, самые общие и приблизительные взгляды на проблемы мировой экологии. Сходные со взглядами Эванса, вот только тот был категоричнее и агрессивнее в отстаивании своих убеждений и выводов, а в целом она была с ним согласна. И тут появился Кеннер. Начал сеять одно сомнение за другим.

«Интересно, – думала она, – прав ли Кеннер в своих утверждениях?» В еще большее недоумение приводил ее тот факт, что Мортон и Кеннер так быстро успели подружиться.

– Наверное, и с Джорджем у вас были столь же бурные споры на эту тему? – спросила она Кеннера.

– Да, последние две недели его жизни.

– И он говорил вам то же самое, что и Эванс?

– Нет. – Кеннер покачал головой. – Потому что к тому времени он уже знал.

– Что знал?

Тут из громкоговорителя раздался голос пилота.

– Хорошие новости, – сказал он. – Погодные условия над Ведделом благоприятствуют, мы приземляемся через десять минут. Специально для тех, кто первый раз садится на лед. Пристяжные ремни должны быть затянуты низко и плотно, все посторонние предметы убрать или надежно закрепить.

Самолет слегка накренился и начал медленно заходить на посадку. Сара выглянула в иллюминатор: кругом тянулись бесконечные белые поля засыпанного снегом льда. В отдалении она разглядела несколько разноцветных строений. Красные, голубые, зеленые, они примостились на обрывистом склоне, окна их смотрели на серью неспокойные волны океана.

– Вот и станция Веддела, – сказал Кеннер.

СТАНЦИЯ ВЕДДЕЛА

Медленно шагая к строениям, походившим на дома, какие строят дети из разноцветных кубиков, Эванс сердито поддел носком кусок льда и отшвырнул с дороги. Настроение у него было хуже некуда. Его страшно раздражал Кеннер, который казался ему завзятым упрямцем-спорщиком, готовым ради красного словца отринуть всю мудрость мира, не считаться с простым здравым смыслом лишь потому, что этот смысл, видите ли, входит в противоречие с рядом научных данных.

Но поскольку он, Эванс, уже связался с этим человеком и ближайшие несколько дней им предстояло провести бок о бок, он решил избегать Кеннера по мере возможности. И уж определенно не вступать с ним в споры. От споров с экстремистами толку ноль.

Он покосился на Сару, та вышагивала рядом с ним по обледеневшему летному полю. Щеки ее раскраснелись от холода. И она была невероятно хороша собой.

– Думаю, этот тип просто сумасшедший, – сказал Эванс.

– Кеннер?

– Да. А ты как считаешь? Сара пожала плечами:

– Не знаю. Быть может, ты и прав.

– Думаю, все эти распечатки, что он мне дал, фальшивка.

– Ну, проверить это несложно, – заметила Сара. Они потопали ногами, сбивая снег, и вошли в дом.

Научно-исследовательская станция Веддела служила приютом для тридцати с лишним человек: ученых, студентов-выпускников, техников и обслуживающего персонала. Эванса приятно удивила уютная обстановка внутри. Здесь имелся кафетерий с веселенькой разноцветной мебелью, игровая комната и довольно просторный спортивный зал с множеством разнообразных тренажеров. Через большие окна открывался вид на бушующий океан. По другую сторону окна выходили на безграничные ледяные поля шельфа Росса, которые тянулись к западу насколько хватало глаз.

Начальник станции встретил их очень тепло. Это был плотного сложения бородатый мужчина по фамилии Макгрегор, известный ученый и естествоиспытатель Арктики. В толстом стеганом жилете и мешковатых штанах, он немного смахивал на Санта-Клауса. Эванса раздражил тот факт, что Макгрегор, по-видимому, был наслышан о Кеннере. Между мужчинами сразу же завязался оживленный разговор.