Охотник на богов. Том 3 (СИ) - Кондакова Анна. Страница 54

Она снова поднялась со стула и подошла ко мне, положив руку на плечо. Тяжёлую руку здоровяка из племени Солияру.

— Вот почему никто не допустит, чтобы хоть один человек объединился с богом. Повторной ошибки никто не позволит. Есть директива — уничтожать таких людей без всякого суда. На месте.

— Тогда почему проворонили Артазара? — спросил я.

— Считалось, что Альманах Богов опустошён, и объединение с богами больше невозможно.

«Вообще-то, она права, — встрял Годфред. — Тхаги говорила, что Альманах пуст. Значит, Бог Жизни проторчал в нём ещё десять веков, прежде чем Артазар его призвал. И, похоже, он был последним».

Госпожа Майдере помрачнела, как и Кэйнич.

— Когда Артазар заперся в своём замке, никто и подумать не мог, что с ним происходит, а когда он вышел, то учёные в один голос заявили, что это карма. У нас было слишком мало данных, чтобы утверждать, что Артазар как-то объединился с богом. Но сейчас по тебе я вижу, что это то же самое. Вы оба — как две стороны одного яблока, только одна из них гнилая.

Она смотрела на меня так пристально и требовательно, что стало не по себе. Будто ещё чуть-чуть — и я тоже сгнию, прямо у всех на глазах, и тогда от яблока вообще ничего не останется.

— Только ты сможешь противопоставить Артазару похожую силу, Тайдер, — добавила госпожа Майдере. — Ты и твой бог… как его имя, кстати?

«Годфред», — представился ей Годфред.

— Годфред, — сказал уже я.

— Годфред? — повторила госпожа Майдере. — Странно, сколько изучала богов, никогда о нём не слышала.

«Ещё услышишь, бабуля», — гарантировал Годфред.

* * *

Когда госпожа Майдере ушла, я проговорил с Кэйничем ещё около пары часов.

Мы обсудили много чего, начиная от значков и воплощения Годфреда с Богом Ночи, заканчивая Мозартом и Праздником Морфи.

Теперь о моей тайне знали уже четверо: Кэйнич, Майдере, Жмот и Афена. Хорошо, что про саму Афену никто из людей не знал, кроме меня. И хорошо, что теперь у неё, как и у меня, имелся значок, притупляющий мутацию. Но плохо, что у Афены тоже остался только год. Ведь как только Тхаги пробудилась в девушке и начала усиливаться, так и мутация не заставила себя ждать.

И через год мы рискуем превратиться в чудовищ.

Да уж, та ещё перспектива.

Дома я долго не хотел говорить об этом Афене — новость безрадостная. Но всё же девушка имела право знать о своей участи, чтобы приложить все усилия для поднятия ранга.

— Год?.. — выдохнула она, когда я наконец ей об этом сказал. — Но откуда ты знаешь?

Пришлось рассказать и о госпоже Майдере, и о том, что именно она подсунула исследование под руку Афене, и о том, что она всё обо мне знает.

— Значит, скоро она догадается и обо мне, — прошептала Афена, угрюмо качая головой. — Я у неё под носом постоянно, она заметит.

— Порой то, что под носом, не так бросается в глаза, — ответил я. — Но даже если узнает, то не думаю, что она тебя сдаст.

Афена не сказать, чтобы успокоилась, но всё же решила, что, возможно, я прав.

Значки от Айкса, кстати, пришлось отдать госпоже Майдере. Она не захотела говорить, что за исследование проводят её учёные, но обещала рассказать позже, когда будут первые результаты.

Я же принялся готовиться к Празднику Морфи с новой силой.

Тренировки Кэйнича стали ещё более тяжёлыми и жёсткими. Он, будто памятуя о том, что мне остался всего год, гонял меня, как проклятого.

— Ты должен повысить мастерство до третьего! — наседал он на меня каждый день по нескольку раз.

«А лучше — до девятого!», — поддержал его Годфред.

Даже госпожа Сише порой успокаивала Кэйнича, не совсем понимая, почему её кириос так усердствует. Она ведь не знала настоящих причин.

Но Кэйничу, кстати, можно было и не напирать — я и без него пропадал на тренировках целыми днями вместе с Мозартом, которому доставалось не меньше. Мы оба пахали изо всех сил. Но если Бог Гор восстанавливал силы быстро, то я еле волочил ноги до кровати.

Афена тоже пропадала на тренировках, и я её почти не видел.

Кристобаль внезапно объявил, что к Празднику Морфи приготовит «ту самую штуку, которую мы ели на острове». Он говорил про пиццу. А ещё он сказал, что собирается тряхнуть стариной и ввязаться в чемпионат по Играм Одинай.

Я всё хотел сходить с ним на тренировки, посмотреть, что это вообще за зверь — Игры Одинай, и как в них играть, но никак не мог вырваться даже на час.

Праздник Морфи приближался.

Вроде бы, ничего особенного. Ну Праздник, ну Морфи. Но что-то не давало мне покоя, будто на этом празднике мне будет совсем непразднично. Какое-то подтачивающее беспокойство.

«Ой, да ладно! — успокаивал меня Годфред. — Ты глянь, как подкачался уже. Чего тебе бояться? Зато все девчонки на стадионе будут твои, зуб даю! Ну и гражданство не помешает».

Город тоже ждал праздника, Корпорация выделила большие средства на мероприятие, а глава Йешу готовился встретить сотни зрителей и десятки участников из других городов и земель, разных именитых коллекционеров и неизвестных новичков.

И вот наступило то самое утро, когда мне и Мозарту предстояло выступить на поединке перед всей республикой.

В то же утро явилась и Тхаги…

Эпизод 17

Богиня Смерти появилась за завтраком.

Правда, я не сразу понял, что это она.

Когда Кристобаль торжественно объявил, что «завтрак готов, садитесь жрать, пожалуйста!», то все чинно уселись за столом. Есть нам предстояло пиццу по собственному рецепту Криса.

Он умудрился раздобыть кукурузную муку и немного пшеничной (наверное, спёр у Пикарда в столовой), добавил колбасу из мясных сублиматов, солёные сырки и даже тонко-тонко намазал томатной пасты!

— Надеюсь, ни у кого не будет несварения желудка, — улыбался Кристобаль, раскладывая каждому в тарелку по крупному горячему куску пиццы.

Запах стоял манящий. Никогда бы не подумал, что Кристобаль умеет готовить что-то, кроме жареного батата.

Брана открыла бутылку ликёра, того самого, который подарил мне в госпитале Хартог, и разлила понемногу в обычные чайные чашки.

Жмот всё это время ёрзал на стуле и тянулся к куску с пиццей, но Крис так строго на него смотрел, что зверёк постоянно прятал лапы за спиной, делал невинные глаза и проявлял чудеса терпения. А вот Князь Тьмы понюхал свой кусочек в миске в углу, потыкал его лапой, после чего повернулся к Кристобалю шерстяным задом, фыркнул и исчез.

Но нашему повару было всё равно.

Он заставил даже Мозарта усесться за стол и положил ему кусок не меньше, чем остальным, хотя отлично знал, что Бог Гор не станет есть человеческую еду. Вот если бы это была пицца с начинкой из души — тогда другое дело.

Наконец из комнаты показалась Афена, уже готовая к выходу: в серой военной форме Ордена Тайн, с белыми парадными эполетами и фуражкой на голове, вся серьёзная, с прямой осанкой и загадочным взглядом.

— Шляпу сними! — потребовал Крис.

— Что? — не поняла Афена.

— Шляпу сними! — повторил тот. — И садись за стол! Все уже собрались, одну тебя ждём.

Афена сняла фуражку и неторопливо прошла за моей спиной, при этом незаметно провела пальцами по моему плечу.

По этому жесту я и понял, что это Тхаги, а не Афена. Она бы себе такого не позволила. Видимо, Тхаги взяла контроль над телом Афены, когда та ещё спала. Богиня Смерти должна была неплохо прокачаться во время тренировок и кормления душами, а значит, стать сильнее. Намного сильнее.

«О, наше неугомонное золотце вернулось, — с сарказмом заметил Годфред. — Если будет шалить, выруби её, как тогда. В челюсть кулаком — и всё. Нехрен церемониться».

Девушка села по левую руку от меня (по правую уже сидел Мозарт), с интересом глянула на кусок пиццы у себя в тарелке и улыбнулась Кристобалю.

— Выглядит вкусно, спасибо.

Тот ухмыльнулся.